магического истощения тренироваться. Хитро. К таким вещам трудно докопаться. Перешел бы грань – можно было бы пожаловаться ректору, а так…
А так я решила, что все проблемы от его неудавшейся личной жизни. И если она у него удастся, то времени и желания издеваться над студентами у профессора Ромиса будет намного меньше. Поэтому кропотливо готовила зелье, которая действует прямо через кожу, искала мастера, который изготавливает флаконы, трескающиеся (и не оставляющие порезы!) в руках…
Вот только вся моя работа провалилась, потому что флакон с зельем взял Ивар фон Оверхолд, а не профессор Ромис.
Я тяжело вздохнула.
– Что-то не так, хозяйка? Стой, что-то случилось? У тебя не получилось проникнуть в кабинет профессора Ромиса? – Великий мигом подлетел ко мне.
Для полета он использовал магию, а не крылья. С помощью крыльев он тоже летал, это вовсе не бесполезный атрибут, однако в лаборатории даже не пытался. Один неверный взмах крыльев, один несвоевременный порыв ветра – и может произойти громкий-прегромкий бабах, от которого даже Великий не спасется.
– Получилось, – вздохнула я и села прямо на пол.
– Тебя поймали? – с ужасом спросил Вэл.
– Не поймали.
– Зелье не сработало?
– Зелье сработало. Но… не на нем, – вздохнула я.
– А на ком?!
– На мне и на королевском следователе Иваре.
– Да чтоб мне всю жизнь пить отраву, что ты варишь! Да чтоб мне вечно в котле твоих экспериментов париться! Да чтоб… Ты же пошутила?! – Великий смотрел на меня огромными кошачьими несчастный глазами. – Не говори мне, что это правда.
– Хорошо, не буду, – покладисто ответила я.
Скажу я или нет – что это изменит?
Великий посмотрел на мое выражение лица, все понял и… завыл. Натуральненько так! Да чтоб он моих поклонников с таким энтузиазмом распугивал, как сейчас воет от ужаса. А то, честное слово, сил на них нет.
– Все заказы – завтра. Нет ведь ничего такого, что надо было сделать еще вчера, а клиент попросил сегодня?
– Нету. Хозяйка, ты снова будешь спать в лаборатории? – спросил Великий, глядя на меня осуждающе.
– Да, – отрезала я, доставая из шкафа небольшой сверток и бросая его на пол.
Сверток тут же превратился в матрас – подарок одной из преподавательниц, которая попросила меня за десять дней изготовить около трех сотен сложных зелий. Я тогда хотела отказаться, сославшись на то, что в лаборатории спать негде, но она быстренько подсуетилась и предоставила мне это чудо магической разработки: матрас, который в свернутом виде занимает места не больше, чем поллитровая бутылка зелья, зато как разложишь – царская кровать. Еще и с засыпанием помогает, а у меня с ним бывают проблемы. Не вечно же зельями себя поить?
– Но почему? – ныл Великий. – Тебе нужно больше бывать в людском обществе, больше с людьми общаться…
– Ты знаешь, что мне нельзя этого делать, – заметила я, укладываясь на матрас и чуть сдвигаясь в сторону: Великий тут же юркнул мне под бок и тихонько замурчал.
Его мурчание всегда меня успокаивало, как и его – мои легкие прикосновения к шерстке, которая в скором времени превратилась в гладкую чешую. Все, теперь можно спать. Стыдно признаться, но если я не слышала чужого дыхания и не чувствовала чьего-то тепла, то единственным способом заснуть было снотворное зелье. А оно, даже самое качественное и сложное, имело массу побочных эффектов, особенно при долгосрочном приеме. Например, дестабилизировало контроль над магией, что для меня как для зельевара было самым страшным.
Так что Вэл под боком – самое лучшее снотворное. У него всего один побочный эффект: желание поболтать перед сном.
– Я не думаю, что нас кто-то до сих пор ищет, Клэр, – пробормотал Великий. – Кому мы с тобой нужны? Ну, кроме друг друга-то.
– Никогда не угадаешь, Вэл. К тому же, его так и не поймали.
– Ты про бывшего учителя? – спросил Вэл.
По его небольшому телу прошла дрожь, и я положила руку ему на спину, аккуратно поглаживая. Ему пришлось куда тяжелее, чем мне. В конце концов, на мне учитель никогда не применял экспериментальные зелья.
– Верно. Его так и не поймали. Он столько всего плохого совершил, столько натворил, что его искали так, как не ищут даже самых ужасных предателей. Но так и не нашли. Понимаешь, что это значит? Он очень, очень хорошо умеет прятаться. Никогда не знаешь, что ему придет в голову. И не придет ли он за нами, когда узнает, где мы. Осторожность никогда не помешает.
– Придет за нами прямо в столицу, рискуя попасться? Нет уж. И я стал сильнее! Если он явится, то я сам ему оторву что-нибудь и брошу в твой котел для экспериментов! – зло прошипел Вэл.
– Тебе обязательно бросать такую гадость в мое зелье? – шутливо спросила я. – Я не думаю, что он действительно придет за нами сюда. Но он не единственный, кого мне стоит опасаться. Королевский следователь откуда-то появился здесь. Зачем, для чего?
Я поморщилась – что делать с магически влюбленным в меня следователем, я не знала.
Как и не знала, что меня ждет, когда эффект любовного зелья схлынет, и Ивар все поймет. Арестует? Выпишет штраф? Отправит на допрос? А если выгонит из академии? Мне совсем немного осталось доучиться! К тому же, я за учебу плачу, в отличие от остальных учеников. Особенности поступления, так сказать.
– Он явно не для того, чтобы ловить несчастную студентку факультета зельеварения, – заметил Вэл. – Может он тебе работу желает предложить?
– Он следователь, а не вербовщик.
– Говорят, что перед поступлением к королю на службу королевские следователи проверяют людей. Может, хочет завербовать. Ты ведь такой талант! В конце концов, когда у королевских зельеваров завал, то заказы отправляют именно в академию, зная, что куратор передаст их тебе.
– Да-да, именно поэтому Ивар и пришел в академии. И мое зелье попробовал – заранее решил проверить эффективность, – фыркнула я, из-за чего Великий обиженно замолчал.
– Дует, – пожаловался Вэл. – И почему бы тебе было не остаться в общежитии, а? Там комнаты отличные…
– Ага, и очень тесные. Нас
