сильно». Вскоре дрожь пробежала по спине. Что, если она, возможно, вероятно, может быть… неправильно истолковала его чувства к ней, и Падшие были правы? Что, если Брохан ее презирал?
Не все достаточно умны, чтобы осознать ее удивительность. Если Брохан ее ненавидит, то может напасть в любой момент, когда узнает правду о несуществующем ключе. Да, нелепая идея, но иногда ей приходилось допускать даже самые надуманные предположения, чтобы докопаться до истины.
Пока Виола украдкой расстегнула наручники, сковывающие ее запястья… да! успех!.. внешне сохранила невозмутимое выражение на лице.
— Если Брохан планирует украсть у меня ключ, не думаете, что он сделает все возможное, чтобы меня спасти? Даже убьет своих сородичей. Думаете, он сейчас здесь?
Багрянец провел сдвоенным языком по резцу. Показательный жест. Он очень боялся Брохана.
— Иди. Убедись, что мы одни, — сказал он Гангрене, который исчез из поля зрения через секунду, переместившись. Хмуро на нее посмотрев, Багрянец процедил: Хочешь сохранить свое милое личико? Покажи, где спрятан ключ.
— Милое личико? Знала, что ты меня хочешь. Похоть практически сочится из твоих пор.
Зарычав, он обнажил заостренный клинок.
— Я начну с твоего языка. Так или иначе ключ выйдет наружу.
Странный звук заставил его замолчать… тяжелый удар и перекат. Одновременно Виола и Багрянец посмотрели в сторону, наблюдая, как голова Гангрены катится по полу… без тела.
Брохан здесь.
Она вздрогнула, желание освободить лодыжки и переместиться в ближайшее безопасное место были слишком сильным, чтобы им пренебрегать. Ради принцессы она нашла в себе мужество сопротивляться. Хороший план всегда стоил немного здравомыслия. Она приведет свой план в действие и доведет до конца.
Багрянец прыгнул, расправив крылья и готовясь к атаке. Слишком поздно. Брохан появился в нескольких футах, семифутовая громада чистой мощи, с длинными острыми когтями, уже рассекающими воздух. Голова ее похитителя полетела на землю, присоединившись к голове Гангрены. Брызнула кровь, когда остальная часть его тела упала.
Во рту у Виолы пересохло, когда она посмотрела на мужчину, который так долго ее выслеживал. Такая мощь. Иногда он представлялся ей чудовищным. В других случаях, великолепным. Сегодня он выглядел и тем, и другим, и ей в каком-то роде… понравилось это.
Из его черепа росли черные рога с острыми кончиками, загибающимися назад. Его лоб казался более выпуклым, чем раньше. Щеки и подбородок тоже. Широкие плечи вели к четко очерченным грудным мышцам и прессу. На синей коже появились закрученные узоры, которые тянулись по всей длине его рук. Когти выросли из кончиков пальцев рук и ног. И это же так мило?
Она нахмурилась. Он не имел права демонстрировать такую сексуальную привлекательность в данный момент. У нее слишком много работы, и отвлечение не входило в ее планы.
Виола решительно выдохнула. «Надо вести себя хладнокровно».
— Эм, Брохан? Привет. Это я, великолепный объект твоей величайшей одержимости.
Выглядя так, словно только что вернулся из столетнего запоя стероидов, тестостерона и неразбавленным злом, он перевел свой сверкающий серебристый взгляд на нее и поднял руку, указывая.
— Я Отрекшаяся, — сказала она, прежде чем он успел заговорить. — Да, знаю. Будь милым и отпусти меня? — Виола взмахнула ресницами, изо всех сил стараясь казаться расстроенной. — Я так беззащитна… в такой ужасной опасной ситуации, и готова торговаться за свою неприкосновенность. Обменяю ее на что угодно. Конечно, если у меня есть, что тебе нужно. Твои друзья упоминали ключ. У меня их так много. Я с легкостью расстанусь с одним из них.
Он оставался на месте, не двигался и, казалось, не дышал. Решал, убить ее сейчас или предложить помощь, как делал в прошлом?
В любом случае, он сегодня умрет. Он представлял опасность для Принцессы… и для Виолы.
— Если хочешь помочь мне без компенсации, это тоже прекрасно, — продолжила она, в совершенстве играя свою роль. Тем не менее, она сняла металлический браслет со своего запястья и ухватилась за один конец. Она не расстроится из-за кончины Брохана. Совсем нет. — Хотя, мое счастье, вероятно, лучшая компенсация в городе.
Он пристально посмотрел на нее, словно намереваясь заглянуть ей в душу.
— В любом случае, почему ты помогал мне в прошлом? — спросила она. Почему бы не воспользоваться этой прекрасной возможностью? — Что ты планируешь со мной сделать?
Прошло несколько минут. Он не пошевелил и мускулом. Наконец, заговорил.
— Ты узнаешь, что я решил с тобой сделать, как только я приступлю к действиям.
Больше слов он никогда не говорил. И таким гортанным голосом. Вау! Полутона и оттенки нахлынули на нее, вызвав мурашки по коже. Затем он подошел…
«Мой план работает? Конечно, мой план работает. Я блистательна!»
На ее лице появилось подобие улыбки, когда Брохан наклонился, чтобы расстегнуть ей наручники. Без колебания она взмахнула рукой. Цель? Его горло. От ее движения браслет раскрывался секция за секцией, прекращаясь в длинный тонкий меч. Раздался свист.
Как Гангрена и Багрянец до него, Брохан потерял голову. Шок отразился в каждой черте его лица. Тело рухнуло на пол.
— Прости, но я пошла дальше и сама решила, что ты со мной сделаешь, — сказала она истекающему кровью трупу, освобождая свои лодыжки. — Ничего. Наслаждайся.
Наконец освободившись, Виола встала. Сложив руки в знак хорошо выполненной работы, она перешагнула через каждого Падшего и зашагала прочь, не оглядываясь. Теперь, пришло время навестить своего любимчика.
Брохан открыл глаза под хор проклятий, любезно издаваемыми двумя Отрекшимися, которые потеряли свои головы в этот день. Реальность ударила его. «Убит снова». От ее руки.
Это была его четвертая смерть, и виновницей каждой, так или иначе, являлась богиня. Хотя она это и не знала. Но впервые она лично наблюдала за происходящим, используя хриплую мольбу и острое, как бритва, лезвие, которое стало неожиданностью.
Даже когда он сожалел о ее существовании, Брохан восхищался ее изобретательностью и хитростью. Ее красотой и обаянием. Хотя его реакция на нее всегда колебалась из одной странности к другой. От страстного желания к негодованию, от презрения к желанию, от беспощадности к нежности.
«Ненавижу её».
«Желаю её».
Без сомнения, она верила, что убила Брохана навсегда. Однако вскоре узнает правду. Падшие, такие как Брохан, Мидиан и Джозеф… также известные как Отрекшиеся… были бессмертными. Никакие увечья, даже обезглавливание, не могли остановить их надолго.
После смерти, любой смерти, их разум отключался на некоторое время, и их тела каким-то образом трансформировались. В первый раз бронзовая кожа Брохана стала синей. Во второй — его темно-синие глаза посветлели до серебристого цвета. Затем перья выпали из его крыльев. Какие ужасные
