и осталось на моей постели. Осторожно прилегла на краешек собственной кровати, отгородившись от «соседа» одной из пуховых подушек, и попыталась заснуть.
Сквозь призрачные видения, всегда навеваемые колдовскими способностями, сразу почувствовала удивленный взгляд. Я же решила продемонстрировать полное пренебрежение к странному подарку. Через несколько мгновений почувствовала теплоту пушистого бока моего колдовского помощника. Лиилас явно не собирался пускать на самотек события, когда они могли коснуться меня.
Очнулась от очень ласковых прикосновений. Чуть шершавые и приятно теплые ладони два уловимо прикасалась к тут же пошедшей мурашками коже. Мне было любопытно, что будет дальше, но сдаваться на милость победителя сегодня все еще не собиралась. Вспыхнувшие морозным сиянием родимые пятна в виде снежинок, сразу дали понять, что смогла заинтересовать Владыку Новогодья настолько, что он будет ночь за ночью пытаться добиться взаимности. Только и я была не лыком шита. Продолжала спокойно размышлять на тему того, почему у всех снежных ведьм была одна общая черта, роднившая их, как сестер.
Взгляд всех получивших величайший дар от сына Госпожи Зимы веял стылой тоской и выражением самого жестокого разочарования в своей жизни. Не было ни одних похожих друг на друга талантов. Их всегда было ровно двенадцать, как месяцев в году. Получить подарок можно было лишь тогда, когда одна из них либо уходила к предкам, либо сама отказывалась от Дара. Сейчас Снежных Чародеек было ровно одиннадцать. Лишь полный Круг Новогодья максимально усиливал могущество всех, кто живет по ту сторону Морозных Врат.
Когда в ход пошли губы, опытно скользящие по спине прямо над позвоночником, с трудом заставила себя не застонать в голос. Знает, гад, что там очень чувствительная и отзывчивая к ласке область. Тело непроизвольно выгнулось навстречу моему мучителю. С досадой поняла, что с трудом удержала рвущейся на волю полный страсти стон. Показать сейчас собственную слабость означало только одно — полное фиаско.
В этом году лишь одна из зимних ведьм могла получить статус снежной. Никто не мог гарантировать, что оступившись, получу еще один шанс стать ею в будущем году. Поэтому снова заставила свой разум искать ответ на больше всего сейчас интересующий меня вопрос, не позволяя страсти взять верх над чутьем и осторожностью.
Бессмертный ледяной маг, видимо, давно уже отвык от того, что зимние колдуньи проявляю характер и отказываются покоряться его воле. В прозвучавшем прямо над моим ухом голосе не было гнева, только легкое удивление:
— Звонкая Льдинка, не сопротивляйся неизбежному течению событий. Все равно придется уступить моей воле.
Решила не тратить силы на ответ. Они могли понадобиться, чтобы не позволить возбуждению, которое становилось все сильнее, перечеркнуть блестящее будущее, к которому я стремилась, сколько себя помню. Только вот искушение сдаться возрастало с каждым улетевшим в вечность мгновением. Чутье подсказало, что в эти игры лучше играть в четыре руки. Так шанс избежать конфуза был намного выше.
Приоткрыла глаза и увидела, что все рассказы бабушки были правдивы. На этот раз брюнет, а не блондин, как любили злословить языкастые кумушки. Обычно ледяные голубые глаза потеплели. Сразу поняла, что бессмертного ледяного мага влечет ко мне не с меньшей силой, чем меня к нему. Эта горькая истина отрезвила не хуже вылитого за шиворот студеной воды из колодца в прохладный день.
Деловито опрокинула своего ночного гостя на спину и принялась по-хозяйски изучать знатную добычу. Видимо, с таким наглым поведением он уже давно не стакивался. Только в душе мужчины в ответ поднимался лишь боевой азарт, какого он не ощущал уже очень давно. В который раз порадовалась, что, по примеру подруг, не сделала свои ноготки похожими на звериные когти.
Длинные и овальные, они не оставляли на коже безобразных царапин, когда я рисовала прихотливые узоры. Все более тяжелое дыхание Господина Новогодья стало для меня настоящей наградой. Потом уже меня опрокинули на постель. Коробка с так и не распакованным сюрпризом грохнулась на пол, с печальным звоном разлетевшись на мельчайшие осколки. Впрочем, на это событие никто из нас почти не обратил внимания.
— Я же знаю, что тебе все нравится. Почему ты беззвучна, как глухая полночь в самую студеную зиму в году?
— Просто не хочу отвлекать тебя. Не вовремя сорвавшийся с губ звук способен испортить удовольствие. Сам же знаешь?
— Ведьмаааа, — притворно грозно выдохнул брюнет, прихватив налившуюся от желания вишенку губами, только так и не услышал, как охну в ответ. Хотя удовольствие и было уже почти нестерпимым.
— Сам знал, в чью постель пришел, — лениво проронила я в ответ. — Да и тебя интересуют исключительно зимние ведьмы с сильным колдовским даром. Другие красавицы не вызывают в твоей душе жгучего интереса особого рода, — и сладко потянулась, точно белая кошка Лунни, которая жила у нас дома.
— Твоя непристойная снежность привлекает многих. Маг Дар готов наизнанку вывернуться, лишь бы ты подарила ему даже мимолетный взгляд. Наглая Льдинка, а Наглая Льдинка, все равно же покоришься, хоть и в последнюю ночь уходящего года. Так зачем вредничать?
— Доступные колдуньи никому не нужны, — проронила я настолько ледяным тоном, что брюнет невольно отпрянул от неожиданности.
Слишком уж не похож сейчас был мой голос на мурлыкание сытой и довольной кошечки, когда ее чешут за ушком.
— Тьфу, как же ты можешь в такие мгновения помнить еще и об этом?
— Мудрая женщина всегда сначала прислушивается к чутью и думает, а только потом действует, — и снова коварно прихватила своего ночного гостя за мочку уха.
Рассуждать дальше мне не позволили. Жадные губы захватили в плен мои, делая редкие перерывы только для того, чтобы смогла судорожно вздохнуть. У меня уже начинала сладко кружиться голова, а мозги были готовы вот-вот отключиться и испортить мне все плавное течение интриги.
Поэтому накрепко впечатала в память мысль, что уступить сегодня означает лишь позорное фиаско. Только позволила себе окунуться в яркий и жаркий мир зимней страсти, уповая на силу воли. Та еще никогда меня не подводила, в отличие от людей.
Сладкая истома коварно накатывала на меня океанским прибоем, но я еще продолжала сопротивляться. Естественно, больше из врожденной вредности. Владыка Новогодья не скрывал, что моя строптивость заводит его все сильнее с каждым улетевшим в прошлое мгновением.
— Наглая Льдинка, но это и хорошо. Надоели согласные на все бревна! — и он снова впился в меня губами.
Я с трудом удержалась от соблазна позволить ему все, что он захочет. Даже если придется забыть о снежном даре, а сам ледяной маг больше никогда не появится
