меня.
— Я её выкинула, — пожала я плечами.
— Что? Винтажную кровать? Которую нам подарила моя мама? — заверещал он, переходя буквально на сопрано.
— Твоя мать избавилась от старой кровати, которую ей было жалко выкинуть, а на даче она не помещалась и заставила нас её притащить сюда. А потом, ты думаешь, что я стала бы спать там, где ты кувыркался с той бабой? — нахмурилась я.
— Я же тебе сказал, что ты всё неправильно поняла, — закатил глаза к потолку Антон. — Жанна делала мне массаж. Тая, не делай глупостей и не устраивай истерики на ровном месте.
Он попытался схватить меня за плечи.
— Не смей меня трогать! — прошипела я отстраняясь.
— Тая! Прекрати пожалуйста, я на тебя совершенно не обижаюсь! — продолжал наступать он на меня.
— Уходи, немедленно! — рявкнула я.
Меня уже буквально трясло от его присутствия.
— Тая, милая, ну куда я пойду? — обиженно посмотрел Антон.
— Туда, откуда пришёл, — пожала я плечами.
— Я расстался с этой женщиной, она меня совершенно не понимает. — обиженно протянул Антон. — Я вольный художник. А она требует, чтобы я начал зарабатывать! Но как я буду работать и писать свои картины? Да их пока не понимают. Но я же пишу не абы что, это же шедевры, достойные Лувра!
— Это тебе мама сказала? — съязвила я.
— Ты смеёшься надо мной? Конечно! Художника обидеть может каждый! — пафосно закончил он и вновь посмотрел на меня с осуждением.
— Антон, прекрати паясничать. Это я тебя застукала полтора года назад в этой комнате под той шваброй. Это ты сам хлопнул дверью и ушёл от меня. Вот теперь так же разворачивайся и шагай отсюда к маме или к своей бабе. Оставь меня в покое! — не выдержала я, рявкнув и указав ему на дверь.
Слишком много всего произошло для меня одной за прошедшие двенадцать часов. Нервы ни к чёрту.
— А ты изменилась, — недовольно сузил он глаза и процедил сквозь зубы. — Раньше ты понимала и принимала меня.
— Раньше я была глупой и наивной дурой, верящей в твою любовь. Но ты сумел показать мне, насколько я ошибалась. А теперь уходи, — устало выдохнула я.
— Тая, я знаю ты этого ждала все пять лет, что мы встречались с тобой. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, — он опустился передо мной на одно колено и попытался поймать мою руку. — Правда кольцо я ещё не купил. Сейчас магазины откроются и мы поедем подберём тебе что-нибудь. Ну, не очень дорогое, разумеется. У тебя была зарплата? А бонус получила? Купим чего-нибудь вкусненького и отметим сегодня это грандиозное событие!
Я опешив смотрела на своего бывшего парня.
— Ты серьёзно думаешь, что я соглашусь? — удивлённо подняла я брови.
— А почему нет? Тебе почти тридцать, пора уже семью создавать, нарожаешь мне деток. Лучше одного-двух. Иначе мама не сможет с ними справиться, — улыбнулся он, всё ещё стоя передо мной на одном колене.
— Антон, ты совсем с катушек съехал? Я не хочу быть твоей женой. Не хочу рожать от тебя детей. Мне хватило того аборта, что ты с твоей мамой заставили меня сделать четыре года назад. Уходи, — меня уже трясло от ярости. — Я сказала, вон отсюда!
Схватила с полки первую попавшуюся вещь и швырнула в него.
— Совсем с ума сошла от счастья? — увернулся он от летящего в него предмета. — Ну, ты подумай пока, я вечером приду и мы всё обсудим. Свадьбу пышную не будем делать. Только мы, мама и свидетели. Не солидно в нашем возрасте пышные торжества устраивать.
Он на коленях выползал из комнаты в коридор, под градом летящих в него предметов, что я без разбору швыряла с полок. В него летели и тарелки, и статуэтки, всё, что под руку попадалось.
Когда я услышала, что за ним наконец захлопнулась дверь, я тихо сползла по стенке. Вновь накатила истерика. Я разрыдалась, упершись в колени головой.
Никому я не нужна. Вот так, чтобы по настоящему любить. Я вспомнила, как красиво Антон ухаживал за мной, когда мы только познакомились на каком-то мероприятии.
Кажется это была какая-то выставка, куда нас с экскурсией водили в универе. Для разнообразия, как выразилась наша куратор. Современное искусство не моё, не люблю я этого. Мне милее живые пейзажи, а не вот это вот всё, именуемое современным искусством.
Его картины не взяли на эту выставку, о чём он не примкнул сразу сказать. Что его не понимают и не ценят. Потом пригласил меня в кафе. Назаказывал кучу вкусного. Но когда пришло время расплатиться, оказалось, что забыл дома кошелёк. Я выпотрошила все свои накопления и даже пришлось влезть в кредитную карту, что лежала «на всякий случай».
Он был старше меня на семь лет. Выглядел презентабельно и стильно. Звонил мне и приглашал гулять. И в кафе. Но в кафе я больше не соглашалась. Мало ли, вдруг опять забыл кошелёк, а моя стипендия уже кончилась. А спросить, «не забыл ли ты дома кошелёк», было как-то неудобно.
Деньги он мне благополучно простил, за наш первый и единственный совместный поход в подобное общепитовское заведение. Даже не спросил, как я живу, хотя я сразу сказала, что это буквально последние деньги и три недели до следующей стипендии.
У родителей старалась деньги не брать. Хотя они и подкидывали иногда. Но тут ничего им не сообщала. Благо, жила в общежитии и подкармливать меня было кому.
Со временем он предложил нам съехаться. Для этого надо было снять квартиру. Потому что его мама сделала сморщенное лицо при виде меня и сказала, что какая-то замухрышка из глухой деревни не ровня её гениальному сыну. И в их трёхкомнатных хоромах мне не место.
Тая
Мой родной городок был даже покрупнее этого, только учебные заведения у нас почему-то были только под парикмахерские и автомастерские. А я училась на графического дизайнера.
Училась хорошо и получала повышенную стипендию. Но на съём жилья не хватило бы в любом случае. Антон заявил, что мне нужно найти себе подработку. Так же нельзя жить, на такие маленькие деньги. Беспокоился за меня.
И я нашла. Сразу две в небольших рекламных агентствах. После получения моих первых зарплат мы и сняли нашу первую квартиру. Она была просторная трёхкомнатная, с прекрасным видом на парк. Антон тут же оборудовал себе в одной из комнат мастерскую и часто запирался там до ночи, творил «свои шедевры». Либо уходил куда-то вечером, якобы на деловую встречу с потенциальными покупателями, пропадал там