Очевидно, Арин был и в половину не так умен, как думала Кестрел, раз озвучивал подобный план при ней. Или же он полагал, что эта информация ей ни в чем не поможет. Может быть, Арина вообще не волновало, что Кестрел узнает его замыслы. В любом случае его план был хорош… если не учитывать кое-какой пробел.
— Как мы захватим корабль Венсана? — спросил один геранец.
— Взберемся по лестнице с одного из бортов.
Кестрел рассмеялась.
— Как только команда Венсана поймет, что происходит, вас по одному скинут с лестницы в воду.
Все замолчали. Присутствовавшие в комнате будто окоченели. Арин, который до этого стоял лицом к геранцам, обернулся к Кестрел. От взгляда, которым он ее одарил, воздух между ними почти затрещал от напряжения.
— Тогда мы притворимся их сослуживцами-валорианцами, которые были на берегу, — сказал Арин, — и попросим, чтобы наши шлюпки подняли с воды на борт.
— Притворитесь валорианцами? Вам сразу же поверят.
— Будет темно. Они не увидят наших лиц, и у нас есть список имен моряков, которые сейчас на берегу.
— А ваш акцент?
Арин не ответил.
— Полагаю, ты надеешься, что ветер сдует ваш говор, — заключила Кестрел. — Но может так статься, что моряки еще потребуют от вас кодовое слово. Может так статься, что ваш план уйдет под воду, а вы вместе с ним.
Ее слова встретило молчание.
— Кодовое слово, — повторила Кестрел. — Пароль, который использует любая здравомыслящая команда и который не знает никто, кроме моряков, служащих на корабле. Он нужен, чтобы предупреждать атаки, подобные тем, что вы так наивно планируете.
— Кестрел, ты что делаешь?
— Даю вам совет.
Арин издал нетерпеливый звук.
— Ты хочешь, чтобы я сжег корабли.
— Я? По-твоему, я хочу этого?
— Без кораблей мы не сможем на должном уровне противостоять империи.
Кестрел пожала плечами.
— С ними у вас шансов не больше.
Арин, должно быть почувствовал, как упал общий настрой, когда Кестрел подняла вопрос о том, что все должны были знать и так: геранская революция была безнадежной затеей, и как только на замену отбывшему на восток полку из столицы через горный проход придут другие войска, мятеж немедленно подавят. Город окажется в кольце осады, и гонцы помчатся за подкреплением. Но на этот раз проигравших геранцев порабощать не будут. Их подвергнут смерти.
— Начинайте загружать в шлюпки эти бочки со смолой, — приказал Арин геранцам. — Мы воспользуемся ими, чтобы сжечь корабли.
— В этом нет необходимости, — сказала Кестрел. — Потому что мне известно кодовое слово Венсана.
— Тебе… — повторил Арин. — Тебе известно?
— Да.
Она не знала пароля, однако могла предполагать с достаточной уверенностью. Варианты были ограничены птицами из «Песни о перьях смерти». Кроме того, Кестрел помнила, как смотрел капитан Венсан на блюдо с изображением пустельги. Она могла бы поспорить на золото, что знает, какой пароль он выбрал для вечера бала. Кестрел могла читать лица людей также, как если бы смотрела сквозь текущие воды на песчаное дно, наблюдая, как колышется ил и мелькают рыбы. Она видела, как Венсан принимал свое решение точно также, как сейчас видела подозрение в глазах Арина.
Ее уверенность дрогнула.
Арин. Разве не опроверг Арин ее способность понимать и угадывать людские чувства и намерения? Ведь в карете она считала, что он был с ней честен. Ей казалось, что его губы соприкасаются с ее, будто в молитве. Но она ошиблась.
Арин потянул Кестрел за руку на улицу. Дверь за ними захлопнулась, и он вывел ее на конец пустого пирса.
— Я тебе не верю, — сказал он.
— Я полагаю, что ты весьма неплохо изучил мой дом. Что доставляют, какие письма отсылаются. Кто приходит, кто уходит. Уверена, ты знаешь, что вчера вечером капитан Венсан ужинал у нас.
— Он был другом твоего отца, — медленно ответил Арин.
— Корабль которого привез из столицы рояль моей матери, когда я была ребенком. Он всегда был ко мне добр. А теперь он мертв. Так?
Арин не стал этого отрицать.
Лунный свет становился все бледнее, но Кестрел знала: Арин увидел, как черты ее лица исказило горе.
Пусть видит. Это послужит ее цели.
— Я знаю пароль, — сказала она.
— Ты никогда не сообщишь его нам. — Облака закрыли луну, превратив лицо Арина в сосредоточие теней. — Ты дразнишь меня. Ты хочешь, чтобы я ненавидел себя за то, что сделал. Ты никогда меня не простишь, и уж точно не станешь мне помогать.
— У тебя есть кое-что, что нужно мне.
Казалось, вокруг них разлилась холодная тьма.
— Сомневаюсь, — произнес Арин.
— Я хочу Джесс. Я помогу вам захватить корабли, а ты отдашь ее мне.
Истина может обманывать не хуже лжи. Кестрел действительно хотела получить взамен на свою услугу возможность помочь подруге или хотя бы быть рядом с ней, когда придет смерть. Однако девушка также рассчитывала, что эта истина будет достаточно правдоподобной, чтобы Арин не заметил скрытого за ней: Кестрел было необходимо, чтобы в гавани осталось хотя бы одно рыбацкое судно.
— Я не могу просто отдать ее тебе, — сказал Арин. — Судьбу выживших будет решать Плут.
— О, но ведь ты как будто обладаешь особыми привилегиями. Если ты можешь потребовать в свое распоряжение одну девушку, то почему не двух?
Губы Арина изогнулись в чем-то напоминающем презрение.
— Как только у меня будет возможность, я сделаю так, чтобы ты смогла увидеться с ней. Ты доверишься моему слову?
— Едва ли у меня есть выбор. А теперь к делу. Ты сказал Плуту, что отправился на бал, чтобы узнать от раба капитана порта некую информацию. Ты поделишься ею со мной.
— Я отправился на бал не за этим.
— Что?
— Нет никакой информации. Я солгал.
Кестрел приподняла одну бровь.
— Как неожиданно. Разве ты мгновение назад не дал мне обещание и не просил меня довериться твоему слову? Действительно, Арин. Тебе следует разобраться в своих правдах и выдумках, иначе скоро ты сам не сможешь понять, что из них есть что.
Молчание. Ее слова ранили его? Она надеялась, что так и было.
— Твой план по захвату кораблей достаточно умен, — сказала Кестрел, — но тебе нужно лучше продумать несколько важных деталей.
Она рассказала ему свой замысел. Кестрел гадала, понимал ли Арин, что, если он воспользуется ее помощью, это лишь усилит подозрения его людей насчет их любовной связи. Понимал ли он, что сотрудничает с валорианкой, которая вовсе не обязательно заботится о его интересах. Она гадала, знал ли он, что, достигни он сегодня своей цели, его победа будет подмочена тем, как он ее добился.
