— Нам, вероятно, нужно подыскать место для ночлега, пока не рассвело.
— До рассвета еще целый час, Рианнон, — произнес Роланд, гладя ее по волосам. — И я намереваюсь посвятить этот час одному очень приятному занятию.
Ее душевные терзания поблекли.
— Что же это за занятие?
— Позволь показать тебе.
С первыми лучами рассвета они укрылись в темной узкой кладовке на втором этаже. Они лежали там, все еще обнаженные, и тела их тесно переплетались.
Рианнон мгновенно заснула, положив голову на плечо Роланду и накрыв его грудь своими шелковистыми волосами, словно одеялом. Он прижимал ее к себе, слушал ее дыхание.
В этот раз он ни на мгновение не потерял контроль, не превратился в яростное чудовище. Напротив, он познал близость с этой женщиной, разделив с ней радость, которую никогда не испытывал прежде.
«Возможно, для меня еще не все потеряно», — подумал Роланд. Эта мысль не давала ему покоя с тех пор, как он впервые поцеловал Рианнон. Он не был уверен в том, что у него хватит мужества снова позволить ей покинуть его.
Позволить ей покинуть его? Он слегка покачал головой. Он не был уверен, что сумеет убедить ее не делать этого. Она всегда врывалась в его жизнь неожиданно, как ураган, и так же внезапно исчезала.
«Так было прежде, — подумал он. — Прежде? А что изменилось? Что произошло между нами, как не погружение в бездонные глубины многовекового желания? Всего лишь лихорадочное совокупление двух объятых страстью тел».
Нет. Определенно, они испытали вместе гораздо больше. Не любовь, конечно, так как он был уверен, что не способен испытать столь нежное чувство. Его вера в любовь умерла давным-давно.
Воспоминание о том времени пронзило Роланда подобно кинжалу. Ребекка, такая юная и невинная. Он вообразил, что влюблен в нее, но своими действиями, призванными контролировать все и вся, он довел ее до самоубийства. Его любовь или то, что он принимал за любовь, для нее оказалось смертельным ядом.
Неужели с Рианнон история повторяется? Разве он не старался придумать способ, чтобы изменить ее, превратить в кроткое и покорное существо, которое с радостью будет вести аскетический образ жизни, столь милый его сердцу? Может ли он со временем подчинить волю Рианнон точно так же, как он сломил Ребекку?
Посмотрев на мирно спящую в его объятиях женщину, он понял, что не сможет этого сделать. Подавление истинного характера Рианнон — это преступление пострашнее убийства. Возможно, он сумеет примириться с необходимостью ее ухода. Возможно, он сумеет скрыть от нее свои истинные чувства до тех пор, пока она не окажется на безопасном расстоянии от него.
Он подарит ей свободу, не в силах предложить ничего, кроме нее самой. Единственный подарок, который он действительно может ей сделать.
В сумерках они начали подъем на гору Монт-Нуар, направляясь к милой и безобидной на вид избушке, скрывающей внутри страшное зло — Люсьена. Кем он в действительности являлся? Рианнон очень хотелось бы знать, почему из всех немертвых, скрывающихся под покровом ночи в современном мире, он выбрал именно ее? Существ, подобных ей, множество, некоторые даже старше ее, но таких очень мало. Например, знаменитый Дэмиен. Почему же не его разыскал Люсьен, требуя мрачного дара вечной жизни?
Подумав об этом, Рианнон с трудом подавила рвущийся наружу смех. Даже вампиры произносили имя Дэмиена не иначе как шепотом и с опаской. Люсьен не посмел бы донимать его своими глупыми просьбами.
Рианнон споткнулась о выступающий камень, и рука Роланда немедленно подхватила ее, чтобы не дать упасть. Она грациозно упала в его объятия. Скоро, слишком скоро им придется расстаться. Она покачала головой, стараясь отогнать печальную мысль.
— Тебя что-то тревожит, — заметил Роланд.
Вздохнув, она повернулась к нему. Ей стоило невероятных усилий закрывать свой разум от этого мужчины! К тому же он постоянно мысленно пытался достучаться до нее, недоумевая, что происходит. Обычно именно рядом с ним она могла полностью расслабиться, с радостью позволяя ему читать свои мысли.
Как печально, что сейчас многое изменилось.
— Я думаю о Тамаре, — солгала она. — Она новичок в играх разума. Надеюсь, ей удастся обнаружить место заточения мальчика.
Роланд кивнул, все еще прижимая ее к себе, пока они маневрировали между каменными россыпями.
— Нам бы очень помогло, если бы Джеймисон сам захотел выйти с ней на связь.
— Как ты думаешь, он это сделает?
Сжав губы в тоненькую ниточку, Роланд отрицательно покачал головой:
— Нет, если он решит, что это поставит ее под угрозу. Подозреваю, что уловке с блокированием мыслей он научился у нас. В противном случае он бы себя уже проявил. Этот мальчик ужасно упрямый.
Рианнон кивнула, снова подумав о Тамаре и Эрике, которые остались в покрытой мхом расселине, находящейся в соседнем леске. Вокруг них стояли зажженные свечи и воскурялись благовония, глаза Тамары были закрыты, и она посылала в ночь мысленные призывы, пытаясь достучаться до своего любимого Джейми. Если с ребенком что-то случится, Люсьен немедленно будет убит, в этом можно было не сомневаться. Если не от руки Рианнон или Роланда, то от руки самой Тамары.
Рианнон чуть заметно улыбнулась.
— У девушки Эрика есть и темная сторона натуры, — заметила она.
Роланд отвел взгляд.
— У нас у всех она есть, разве нет?
— Полагаю, ты прав. Но у нее она тщательно скрыта, словно ярко-красные ягоды паслена, проглядывающие сквозь листья. Такие красивые и безобидные на вид, но содержащие смертоносный яд.
— У меня язык не поворачивается назвать Тамару смертоносной.
— Мы все можем нести разрушение и смерть при определенных условиях. Мне кажется, как и простые смертные. — Облизав губы, она посмотрела ему прямо в глаза. — Твое представление о живущем в тебе звере рождено либо твоей невежественностью, либо тщеславием. Я еще окончательно не решила.
Роланд остановился и воззрился на Рианнон немигающим взглядом. Лоб его прорезала глубокая складка.
— Ты сердишься на меня, Рианнон?
Она моргнула. Его предположение попало в цель. Она действительно была сердита на него. Нет, не так. Она была вне себя от гнева. Из-за его глупых умозаключений она обречена на страдания до конца вечности. Вместо того чтобы признаться в этом, она лишь пожала плечами.
— Избушка находится прямо за этими валунами, насколько я помню. Дальше я пойду одна.
Роланд сжал челюсти.
— Я провожу тебя еще немного.
— Тогда он может тебя увидеть. Просто подожди здесь, укрывшись в тени этих камней. Как только он убедится, что я пришла одна, ты сможешь подобраться поближе. Но, Роланд, будь осторожен.
