В первый раз я летела на самолёте, как обычный человек, потому что перемещение могло отобрать у меня остаток сил.
И вот я дома, в своей спальне, на своей кровати. Мне казалось, что тут всё ещё витал дух Себастиана. Вот он сидит за моим столом и рассматривает компас, вот срывает с меня махровый халат и его хмурый взгляд теплеет, а потом туманится страстью. Я чувствовала его руки на моих плечах и неповторимый вкус его крови во рту. Смахнув слезу, я кое-как спустилась с лестницы и вышла в сад. Сев под раскидистой пальмой, я закрыла глаза. Здесь, на этом самом месте, когда-то сидел мой вампир и пытался вытащить из плеча стрелу со снотворным. А я мечтала лишь об одном, закрыться в доме и понять, что этот кошмар закончился. Я повалилась на мягкую траву и разрыдалась. Дар бессмертия стал для меня проклятьем. А что, если я не умру, даже несмотря на голод? Смогу ли я смириться с потерей по прошествии времени и жить дальше, или мой удел не покидать своей комнаты, пока я не превращусь в призрака или фантом?
Чья-то рука легла на моё плечо. Я подняла голову.
– Аковран!
Старик уселся рядом и притянул меня к себе.
– Не стоит плакать, девочка. Поверь, в жизни, порой, происходят гораздо худшие вещи, чем смерть.
– Что может быть хуже?
– Забвение.
Я вытерла лицо рукавом рубашки.
– Скажи мне, король чародеев! Есть ли способ вернуть Сэба?
Старик нахмурился.
– Смотря, чего ты ждёшь. Своего вампира ты никогда не получишь. Олмах наложил на книгу заклятие. «Любой, кто попытается уничтожить её, погибнет». Это было сделано для того, чтобы вместе с мудростью будущему королю или королеве перешла и сила древнего. Кто же знал, что под заклятье попадёт его собственный внук!
– Но ведь можно вернуться на секунду раньше или на пять секунд… Всё можно остановить.
Король обнял меня и протянул платок.
– Чего мы только не делали? И отправлялись в прошлое, чтобы убить Лигарда, и пытались не допустить Сэма на Совет, и даже пробовали снять заклятие с книги. Ничего не выходит. От твоей матери я узнал, что ты очень ослабела. Поехали со мной. Аникейн и Эрик сейчас в Мэлахайде. Скоро там появится и Олмах.
Я улыбнулась, в первый раз за столько дней.
– Значит, им удалось переместиться в наш век и во второй раз?
Аковран кивнул.
– Они очень хотят видеть тебя.
Я покачала головой.
– Нет, я не смогу. В замке столько воспоминаний… Я просто сойду с ума.
Старик не сдавался.
– Поехали, Наташа! Я взял билеты на самолёт. Все правители Лоурель-Дассета хотят выразить тебе своё почтение. Не отказывай им.
– Ладно. Но у меня есть условие.
– И?
В моей голове прояснилось.
– Я поеду в Ирландию, но только на неделю. Если же за это время мы не найдём способ вернуть Сэба, ты, король чародеев, поможешь мне умереть.
Густые брови Аковрана поползли вверх.
– Да как же так, девочка!
– Обещай! Или ты снимешь моё бессмертие чарами или…
Старик ещё крепче прижал меня к себе.
– Боль пройдёт, а, если не пройдёт, то притупится, отпустит. Поверь, нужно немного потерпеть.
Я беззвучно плакала у него на плече.
– Я не справлюсь. Я слишком слабая. Пообещай мне, король. Дай слово. Я успокоюсь, зная, что ты его сдержишь.
На глазах Аковрана навернулись слёзы.
– Даю. Слово короля.
Мои родители провожали меня в аэропорту. Я видела, что у них появилась слабая надежда на моё выздоровление. Два дня перед отъездом я не плакала и не закрывалась в своей комнате, ища уединения. Напротив, я позвонила Адаму и Алине, навестила Мэри и встретилась с Гарольдом. Я черпала силы в простом человеческом общении, и мои друзья с радостью делились со мной своей энергией. Я была настроена решительно. Теперь я видела свет в конце тоннеля. Честно говоря, меня устраивали оба исхода: или я буду с Себастианом в этом мире или в каком-нибудь другом. Мой вампир отыщет меня везде.
В Мэлахайд я вернулась с гордо поднятой головой, и весь день купалась в лучах собственной славы. Грегг, Марикейт, Олмах и даже несносный Лоркан, появились в замке, чтобы поприветствовать меня. Жаклин и Аникейн постоянно крутились рядом, пытаясь предугадать любое моё желание. Мне было очень приятно и немножко неловко. Вечером я, наконец, осталась одна. Повалившись на кровать в том, в чём была одета, я закрыла глаза и мысленно вычеркнула из недели один день. Ещё немного, и я обрету покой.
Лёгкий шум привлёк моё внимание. Я с трудом разлепила веки и посмотрела в угол комнаты. Кажется, посещения ещё не закончились. На кресле в позе разнузданного парня сидел король демонов. Он был хорош, как всегда. Чёрные джинсы, чёрная майка и, что меня сильно удивило, обычные кеды вместо до блеска начищенных туфель. В полумраке комнаты сверкнули белоснежные зубы.
– Принцесса ищет смерти?
Я села на кровати, сложив ноги «по-турецки».
– Я тоже рада тебя видеть. Поражена, что от тебя ничего не скрыть, Элиот, в то время, как другие…
Демон подошёл ко мне и бесцеремонно уселся рядом.
– Другие это тоже видят, но ещё на что-то надеются. А ты решительная девушка. Жаль, что вампиры могут лишиться такой королевы.
Я чуть не зарычала.
– А меня кто-нибудь когда-нибудь спрашивал, хочу ли я этого? Всегда находились некие существа, которые меня просто ставили перед фактом.
– И в одно из этих существ ты безнадёжно влюбилась.
Я вздохнула. Элиот взял меня за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.
– Ты просила чародея помочь тебе умереть. Смерть это такая тонкая штука, девочка, она тоже может быть прекрасной, мало того, полезной. Так почему ты не обратилась ко мне?
– И ты бы согласился?
– С радостью. Ведь смерть ― ещё не конец. Гораздо хуже ― забвение.
Я ничего не понимала.
– Забвение! О чём ты говоришь?
Демон отпустил мой подбородок и пожал плечами.
– Спроси у Аникейн или у Эрика. Мне пора. Если понадоблюсь, я к твоим услугам. Кстати, ты права, все решают, что для тебя лучше, а что хуже. Могли бы поговорить напрямую. И я был против этих тайн. Если что, знай, я тут ни при чём…
Элиот встал с кровати и растворился в полумраке комнаты.
Я задумалась. Что-то здесь не так. Демон неспроста появился в моей спальне. Он хотел предупредить. О, Боже! Но почему же просто не объяснить, в чём дело. Это противная Дассетовская манера говорить загадками сводила меня с ума. Что за дела творятся в замке? У меня сложилось такое чувство, что меня тут водят за нос. Я ощутила слабое головокружение, зато сон сняло, как рукой. Повинуясь внезапному порыву, я вышла из комнаты и направилась по тёмному коридору, полная решимости, к родителям Сэба. Сейчас я всё узнаю. А, если нет, буду пытать всех обитателей по очереди. Из соседней комнаты до меня донёсся тихий плач. Это была спальня Эрика и Аникейн. Я прислонилась к двери и прислушалась.
– Теперь я вижу, Эрик, что все мы ошиблись. Мы должны были дать ему умереть. Моя душа рвётся на части, когда я вижу эти пустые глаза.
– Мы сделали то, что смогли. И все приняли такое решение единогласно.
– Оно было неправильным. Он угасает каждый день.
– Потерпи. Наши старики ищут способ помочь ему.
– Кому? Это существо уже не Сэб. Во-истину, лучше смерть, чем забвение.
Я отшатнулась от двери и машинально сжала в руке свой медальон. Он казался таким же холодным, но что-то подтолкнуло меня сделать несколько шагов вперёд. Я не стала ломиться в спальню родителей Себастиана, чтобы потребовать объяснений. Я шла и шла, повинуясь странному влечению, бесшумно ступая босыми ногами по каменным плитам. Оказавшись в пустом дворе, направилась к противоположному входу, где начиналась лестница в башню. Все чувства обострились до такой степени, что я видела и слышала в темноте, точно летучая мышь. Преодолев крутой подъём, я сняла тяжёлый засов с двери, открывавшей вход в единственную комнату у самой верхушки. Ещё несколько шагов, и я свалилась в обморок.
– Эй, что с Вами? Девушка! Очнитесь!
