Грифониха в идеально сидящем на ней парадном мундире. Сегодня вместо штанов на черноволосой элье была строгая длинная юбка с разрезами, не мешающими при ходьбе. На поясе блестел серебристый наградной кинжал. Красные камни в рукояти вспыхивали алым магическим светом.
– Ваше величество, вы спрашивали у меня совета, как сделать академию лучше, а обучение девушек – комфортнее. В нашей академии действует правило: никаких браков до окончания учебы. А вы сами не даете девушкам свободы и лишаете их главного: выбора. Боевой маг должен подчиняться только королю и командиру, а спутника жизни должен выбирать сам. И не в восемнадцать лет, когда в голове ветер и ни одно заклинание не освоено нормально! В восемнадцать лет нужно отдавать себя учебе, а не мужчине. По крайней мере, если на выходе вы хотите получить именно боевого мага, а не его подобие.
– Но они сами с тем красивым мальчиком…
– Что они? – Грифониха выгнула красивую бровь. – Они дети. Вчера хотели пожениться, сегодня передумали. А вы, гранд-мэрш? – Она развернулась к Натаниэлю. – От вас я не ожидала!
– Может быть, вы дадите решить Рине? – огрызнулся он, видимо, разозлившись из-за того, что его планы полетели в бездну к демонам. Ну что? Добро пожаловать в мой мир.
– Я свое решение озвучила! Не пойду замуж. Ни за Сильха, ни за тебя! Вообще не пойду!
– А платье?! – Мама заломила руки.
– А что платье? Красивое! А сейчас вы тут решайте все, пожалуйста, без меня! Ваше величество… – Я поклонилась. – Мне очень жаль разочаровывать вас, но простите, учиться я хочу больше, чем замуж. Тем более в последние полгода у меня слишком часто меняются женихи, я не успеваю к ним привыкнуть. Будет неловко забыть имя мужа или назвать его другим. Поэтому позвольте, я откланяюсь. Сегодня был слишком суматошный день!
– А совместить нельзя? Учебу и свадьбу? – тихо поинтересовалась мама. Наивная женщина! Ее одну не покидала надежда на хороший в ее представлении конец.
– Можно, наверное, если очень хочется! – прошипела я и топнула ногой. Боги, с пяти лет не позволяла себе подобного. – А мне совершенно не хочется!
После этих слов я развернулась и вылетела из часовни, чувствуя, как бухает в груди сердце. Это что же, Натаниэль позвал меня замуж? Правда? На самом деле? А я на самом деле отказалась?
Я решительно не могла ни о чем думать, и уже тем более над странным и жертвенным поступком своего бывшего куратора. Видимо, у меня такая карма: мужики вокруг хотят непременно на мне жениться, чтобы спасти от ими же придуманных бед! Нет уж! Хватит! Хочу быть как Грифониха – самостоятельной и независимой! Замуж пойду, только если попросят нормально. И исключительно в мундире боевого мага и фате. Так и быть, фату оставлю. А право надеть мундир я получу, только если отучусь тут три года. Вот этим и займусь!
Меня трясло от злости, когда я вышагивала по пустым коридорам академии в свадебном платье. Платье тоже раздражало неимоверно, но не могла же я его снять прямо тут? Поэтому и направлялась к себе в комнату. Правда, сначала хотела зайти к Сильху и узнать, как он. Мне очень не понравились слова Натаниэля! Что он сделал с фейри? И зачем? Если бы просто с ним поговорил, то узнал бы, что Сильх и так не планирует идти сегодня к алтарю!
Натаниэль за мной не последовал. Искренне надеюсь, что его остановила мама и жрет мозг чайной ложкой, как делала до этого со мной. А то захотел жениться! Ишь, какой! Вот пусть осознает в полной мере, на что собрался подписаться. Возможно, после этого душевного разговора его отпустит! Ненавижу! Кажется, я начинаю понимать, как нормальные с виду женщины становятся мужененавистницами. Как же надоели мужчины, выбирающие за меня! Причем даже те, кто «спасает» меня из лучших побуждений!
Худшее, что могло произойти со мной в пустом коридоре академии, – это Адам с ехидной улыбкой, который направлялся прямиком ко мне. Вот за что мне все это? Когда уже закончится этот дурацкий день? По всей видимости, не скоро. Еще не прошло время обеда. Хотя и хорошее сегодня все же произошло. Мне больше не грозит свадьба, но, вероятно, грозит что-то другое. Я пока не знала, что именно, и решительно не хотела об этом думать.
– Быть оставленной женихом входит у тебя в привычку? – ехидно осведомился бывший, чем вывел из себя окончательно.
Я решительно шагнула навстречу наглецу. Сейчас я пребывала в таком взрывоопасном настроении, что готова была вспыхнуть как спичка по любому, даже самому пустяковому поводу.
– Не говори о том, чего не знаешь! – фыркнула я. – Думаешь, я хотела этой свадьбы?
– А что, нет?
– Нет! Я приняла предложение Сильха по одной причине: это был идеальный повод отказать тебе! Лучше уж жизнь в Холмах, какие бы ужасы про них ни рассказывали, чем с тобой!
А вот это его задело. В душе прокатилась волна удовлетворения, и я почувствовала, что начинаю злорадно улыбаться. Мне нравилось его бесить. Сегодня мне нравилось бесить всех!
Адам плотно сжал зубы, а на его скулах выступили красные пятна. Злится. Так ему и надо. Плохое настроение? Испорть ближнему. Это работающее правило. Самой станет непременно легче. Особенно если сейчас ближний – это придурок бывший, пусть и косвенно, но виноватый во всех твоих бедах!
– А ты уверена, Рина? – прошипел он, надвигаясь, но я упрямо не отступила.
– Именно! Лучше замуж за принца Холмов или гремлина, чем за тебя! Но всерьез ни я, ни Сильх не хотели свадьбы. Ее и не было! – Я пожала плечами. – Ты так и не усвоил? Все всегда бывает так, как хочу я. А не ты, жалкий неудачник!
– Я давал тебе шанс все вернуть.
– А я у тебя его просила? Ты свой выбор совершил. Или… – Я сделала обидную паузу. – Выбрали за тебя? А ты как вечный послушный мальчик послушал старшего брата и папочку! Сначала меня бросил, а потом захотел все вернуть? Это так не работает, Адам!
– А ты не слушаешь папочку?
– Если бы слушала, была бы уже замужем. За тобой! – припечатала я, толкнула бывшего плечом и, кипя от бешенства, как чайник, потопала дальше.
– Ты поплатишься за это, Рина! – донеслось мне в спину.
Не оборачиваясь, я просто продемонстрировала Адаму неприличный жест. Пусть катится ко всем чертям. Достал. Может, все же не ходить к Сильху? С двумя из трех своих «женихов» я уже поругалась. Стоит ли искушать судьбу?
Но беспокойство о
