пока я не превращаюсь в дрожащий комочек женщины у него на коленях. Его рот на моем делает со мной сумасшедшие вещи, и я как будто чувствую, как моя киска вибрирует в каждом дюйме моего тела, вплоть до селезенки.
Хэйден прикусывает мою нижнюю губу, и он осторожен, несмотря на свои большие острые зубы. Они мягко касаются моей губы, и я чувствую, как его язык скользит за мгновение до того, как он поднимает голову и бросает на меня один из тех сфокусированных лазером, напряженных взглядов.
— Джо-си.
— Хмм? — Я плаваю в море возбуждения, а он хочет завязать разговор?
— Я хочу поцеловать другие частитебя. — Он искажает два слова в одно, а затем снова прикусывает мою губу.
— О-о? — Мне никогда не делали предложения так мило и в то же время так грязно. — Я думала, ты сказал, что я хрупкая?
Он опускается ниже, покусывает мой подбородок, а затем начинает водить языком по моей челюсти.
— Я буду делать все осторожно. Ты можешь отдохнуть, а я пока буду целовать тебя.
Я хихикаю. Это что, ша-кхайская версия «просто откинься на спинку и наслаждайся этим, детка»? Не имеет значения — я рада, что убедила его, что пришло время поиграть, а не «Джо-си хрупкая и нуждается в постельном режиме».
— Тогда я сделаю все возможное, чтобы не вмешиваться, — говорю я игриво. И я положила руки ему на плечи с твердым намерением оставить их там и не делать ничего, что могло бы ему помешать.
Он бросает на меня обжигающий взгляд, от которого у меня дрожат бедра, а затем кладет руку мне на затылок и мягко поворачивает нас, пока мы не оказываемся на мехах. Я лежу на спине под ним, а он нависает надо мной, весь такой синий и замшевый на ощупь, кожа и мускулы, его рога отбрасывают тени в свете костра. С этого ракурса он немного похож на демона, жесткое лицо в тени, за исключением его сияющих голубых глаз, и я снова дрожу, потому что это не должно быть и вполовину так сексуально, как есть.
— Ты дрожишь, — указывает он с выражением беспокойства на лице. — Может, мне разжечь огонь?
— Это сексуальная дрожь.
Он фыркает, не веря мне.
— Такого не существует.
— Конечно, существует. Я дрожу, потому что ты такой горячий.
В типичной для Хэйдена манере он неправильно меня понимает.
— Я слишком горячий? — Его тело немедленно отрывается от моего, его кулаки вжимаются в меха по бокам от меня. Он выглядит расстроенным и обескураженным.
— Нет, нет, — говорю я ему и хватаюсь за длинную косу, которая свисает через одно плечо, и тяну ее вперед. Мне нравятся волосы Хэйдена — он коротко бреет голову по бокам, а остальные волосы заплетает в одну длинную косу, которая ниспадает ему на спину. У всех ша-кхаи густые волосы, которые они заплетают по-разному (некоторые просто для того, чтобы они не мешали), но мне больше всего нравятся волосы Хэйдена. Я наматываю его косу на руку и притягиваю его к себе. — Это человеческое выражение. Мы говорим, что что-то «горячо», когда это означает, что мы находим это приятным или стимулирующим. Возбуждающим. Для меня ты горячая штучка. Идеальный. Сексуальный. Замечательный.
Его глаза блестят, и я понимаю, что прошла целая вечность с тех пор, как у него был этот взгляд. Это ушло с того момента, как мы нашли отклик, и по какой-то причине мне хочется плакать от счастья. Как будто этот резонанс между нашими вшами спасает нас обоих. Я действительно начинаю немного плакать и шмыгать носом.
Сексуальное выражение на его лице исчезает, сменяясь беспокойством. Он обхватывает мою щеку.
— Почему ты плачешь, моя Джо-си?
— Я просто эмоциональна, — говорю я, слегка всхлипывая. Я вытираю глаза его косой и пытаюсь придать себе веселый вид. — Я счастлива.
Его хмурый взгляд возвращается.
— Вчера тебя чуть не съел небесный коготь. Как это делает тебя счастливой?
— Ты большая дубина, ты делаешь меня счастливой. Здесь. В этот момент. Ты и я. Я просто посмотрела на твою улыбку и поняла, что ты слишком долго был грустным. И я тоже. Думаю, что мне было грустно и одиноко в течение долгого времени. И мне больше не грустно. — Я похлопываю его по груди, кладу руку поверх пластин, прикрывающих его сердце, где его кхай напевает песню в такт моему. Мы так сильно резонируем друг с другом, что теперь это кажется нормальным, как будто постоянная низкая вибрация — это просто, как дыхание. — Это делает меня счастливой. Ты и я вместе.
Хэйден медленно кивает. Его ноздри раздуваются, и напряженное выражение снова появляется на его лице, прежде чем он просовывает руку под меня и притягивает меня к своему телу. Я пытаюсь понять, что он делает, но мгновение спустя, когда он опускается на меха, становится ясно, что он прижимает меня к себе. Он крепко держит меня.
— Я чуть не потерял тебя…
— Но ты этого не сделал, — говорю я, поглаживая его косу, чтобы успокоить его. — Все в порядке.
Рычание, вырывающееся из его горла, когда он утыкается лицом в мою шею, говорит мне, что он не совсем мне верит. Все в порядке. Если он хочет немного поразвлечься, мы вполне можем. Я никуда не спешу, и мне нравится обниматься с ним. Поэтому я позволяю ему прижать меня к себе, и мои руки играют с его руками, касаясь твердых мышц и наслаждаясь мягким бархатистым ощущением его кожи на моей. Один из его рогов прижимается к моей щеке и трется там, и это немного неловко и мучительно сладко одновременно.
— У тебя есть я, — говорю я ему, когда он продолжает молчать. — У тебя всегда есть я. Я знаю, что я в безопасности, когда я с тобой, потому что ты не позволишь, чтобы со мной что-нибудь случилось.
— Никогда, — рычит он мне в горло. — Никогда.
Просто слышать это заводит меня немного больше. Он такой собственник. Забавно, что раньше это никогда не заводило меня, но теперь от этого мои соски твердеют. Забавно, что именно собственничество Хэйдена делает меня такой мокрой от вожделения. Я никогда не думала, что влюблюсь в этого парня даже через миллион лет. Все-таки кхай знает свое дело.
Хорошая вошь. С этого момента я полностью слушаю тебя.
Пока я погружена в свои мысли, Хэйден снова утыкается носом в мое горло. Затем я чувствую, как его язык скользит по моей шее, в чувствительном месте между ключицей и горлом. Оооо. Я стону.
Он снова облизывает
