с другой стороны. Есть!
Соперник тоже сделал свой ход без потерь.
Мой ход. Фух, пронесло…
Башня пока была устойчива, но каждый последующий шаг мог стать для меня роковым.
Аридж изловчился и вытянул почти снизу, посмотрел на меня выжидательно исподлобья. Похоже, решил пойти ва-банк.
Грохот падающих брусков с соседнего стола отвлек нас обоих. Это был Марк и его соперник Оскар Юнд. Последний выглядел раздосадованным, а вот Марк лучился торжеством. Кто из них победил, ни у кого не возникало сомнений.
У Риты Клиренс тоже раунд подошел к концу: ее башня рухнула на несколько секунд позже. Из-за нее.
Но мне надо было наконец сделать свой ход. Я прикусила губу, вглядываясь в бруски. Какой, какой из них не нарушит баланс? Руки вспотели, пока принимала решение. Ладно, вот этот. И я потянула… Башня качнулась, а мое сердце ушло в пятки. Но прошла секунда, другая… Стоит! Она устояла! Невероятно!
— Теперь ты, Аридж, — тихо сказала я. И сердце замерло в ожидании.
Аридж долго примерялся, пока наконец не схватился за брусок. Медленно, медленно начал тянуть…
— Нет! — его разочарованный возглас потонул в грохоте развалившейся башни. Нашей башни.
— Одно очко за тобой, Диана, — с улыбкой похлопала меня по плечу проходившая мимо Каролина.
А на табло в этот же миг появилась надпись: «Диана Венедиктова/Аридж Дикер — 1/0». Ниже я увидела строчку с именем Александра. В этом раунде очко тоже было за ним. А вот Чарли проиграла и стояла расстроенная в сторонке.
— Второй раунд, — поднялся Лукрецкий. — У вас по двадцать шариков, красного и синего цвета соответственно. И поле с ячейками пять на пять, — в следующий миг на уже пустых столах появилось квадратное деревянное поле с круглыми лунками. — Делая по одному ходу, вы должны заполнить своими шариками одну из линий: горизонтальную, вертикальную или по диагонали. Играете тоже до двух побед.
Так, а это уже похоже на «крестики-нолики», только чуть сложнее, не по три в ряд, а по пять. Что ж, попробуем…
Эта игра шла быстрее, и я, и Аридж чувствовали в ней себя куда уверенней. Однако первый заход закончился победой Ариджа. Во втором же мне удалось отбиться и выстроить свои шарики по диагонали. Наступил третий заход… Если я сейчас выиграю, то выиграю и все испытание, так ведь? Две победы здесь, и две победы из трех во всем испытании.
— Извини, — с этими словами Аридж положил свой шарик между моими, тем самым разбивая мой ряд и создавая свой.
И как я не заметила? Черт! Ведь это было так очевидно! Надо было ходить по-другому! Теперь я видела возможности для своего выигрыша, но было уже поздно. Какое разочарование…
— Пока ничья, — я попыталась улыбнуться.
— Да, сражаемся дальше, — подмигнул Аридж.
А вот для шести пар испытание Турнира уже подошло к концу со счетом «2/0». Я не удивилась, увидев среди вышедших в следующий тур Марка и Александра, Скай тоже получил два очка, а вот судьба Чарли, как и моя, должна была решиться в третьем раунде.
— Оставшиеся участники, приготовьтесь, — произнес Лукрецкий, — последняя игра. На внимание и память. Перед вами будет ряд из двенадцати шариков разных цветов. У вас будет тридцать секунд, чтобы запомнить их расположение. Затем от вас потребуется восстановить этот ряд в точности. Сверять шарики будут по одному. У кого первого встретится ошибка, тот и проиграл.
Уф, а вот здесь придется попотеть. Ну ничего, я люблю играть во всякие запоминалки.
Теперь около нас стоял еще и один из преподавателей. Нам достался профессор Роуэнс, не самое позитивное сопровождение, но все ж лучше, чем историк Цвик, который оказался у Чарли и ее соперницы.
Профессор отодвинул деревянную «шторку», за которой в длинной лунке оказался ряд шариков. По бокам были еще две лунки, пока пустые, для нас с Ариджем.
— Время пошло, — объявил Роуэнс.
Так, запоминай Диана… Красный, два желтых, зеленый, синий, снова зеленый… Я проговаривала цвета про себя, пыталась найти ассоциации, чтобы хоть как-то уберечь в памяти.
— Время вышло, — Роуэнс резко закрыл ряд. — Теперь у вас минута, чтобы восстановить все у себя.
Итак, начнем. Первый точно красный. Первый и последний. Потом два желтых, да! Предпоследний зеленый, помню. Так.. После желтого тоже зеленый… Там, кажется, шло чередование зеленый-синий-зеленый… Я бросила украдкой взгляд на Ариджа и его ряд. Что? У него синий-зеленый-синий? А вдруг я ошиблась? Вдруг там действительно был вначале синий… Ладно, заполню пока остальные, потом вернусь к этим, подумаю.
После же всего на раздумьи оставались секунды. Аридж же выглядел вполне спокойным и уверенным, не то что я. Так что? Синий или зеленый? Синий…
— Все, минута вышла, — объявил Роуэнс.
Черт, не успела! Ладно, пусть остается зеленый.
— Проверяем, — произнес профессор и отодвинул шторку на один шарик.
Красный, да! Аридж тоже улыбнулся.
Желтый, да… Снова желтый… Отлично.
И вот наконец тот самый момент. В висках застучало от волнения, губы пересохли. Аридж тоже напряженно прищурился. Зеленый или синий?
Роуэнс медленно сдвинул шторку… Зеленый? Действительно, зеленый?
— Диана выиграла, поздравляю, — спокойно констатировал Роуэнс, захлопывая ряд.
Вместо крика радости из меня вырвался какой-то писк, а Аридж расстроенно ударил рукой по столешнице. Но потом все же произнес:
— Поздравляю, Диана.
— Поздравляю! — это был уже Марк, который спешил стиснуть меня в своих медвежьих объятиях. — Ты снова с нами!
— И я! — раздался счастливый визг Чарли. — Я тоже прошла!
— Дай тогда и тебя обниму, красотка! — и Марк подхватил ее и покружил. У подруги к ликованию от победы добавилась еще и эйфория от объятий Марка. Выглядела она весьма и весьма ошалело.
— Поздравляю, — услышала я Александра. Он, как всегда, подошел неслышно и остановился чуть поодаль.
— И тебя с победой, — отозвалась я, улыбаясь.
Алекс на это лишь усмехнулся.
Когда Лукрецкий стал перечислять имена тех, кто выбыл из Турнира, и поздравлять выигравших, его уже мало кто слушал. Стадион гудел, обсуждая прошедшее испытание, участники тоже спешили поделиться друг с другом своими эмоциями.
— Смотрите, снег! — вдруг воскликнула Чарли, показывая наверх, на прозрачный купол, под которым прятался стадион. На него, падая, ложились крупные белые хлопья.
— Самое время, — Марк, прищурившись, запрокинул голову. — Завтра ведь первый день зимы…
И теперь весь стадион, как зачарованный, смотрел на купол, который с каждой секундой все больше покрывался снегом. Первым в этом году.
В воскресенье вечером в дверь нашей комнаты
