сразу…
— Она твоя дочь! — рыкнула Верховная и дернулась вперед, но пошатнулась и, если бы не советник Трен, точно упала бы.
— Она ведьма, преданная своему ковену!
— Ты сумасшедшая, — покачала головой Велимира, и я была с ней полностью согласна.
Я сильно сомневалась, что этой ведьмой двигало лишь желание спасти весь ведьмовской род. Скорее, на первом месте стояла именно жажда власти. Что ради нее только не делали. Предавали, подставляли и убивали. И все ради обманчивого чувства собственного превосходства, пока на горизонте не появлялся новый более изощренный и тщеславный ум.
— Пусть так, — с улыбкой произнесла ведьма, — но это останется нашей маленькой тайной. Прости, сестра, но никто из вас не выйдет отсюда.
— И как ты объяснишь мою смерть?
— Скажу правду. Что твоя ученица увлеклась темной магией и начала приносить жертвы. Ты, узнав об этом, попыталась помешать ей, но не смогла. В итоге колоссального выброса сил вы все погибли. Не переживай, сестра, я умею быть благодарной. Тебя запомнят, как героиню!
— Польщена, — хмыкнула Верховная.
Они ударили одновременно. От столкновения двух заклинаний на черных стенах появились трещины. Меня прикрыл возникший рядом Акуель, впитывая часть энергии кожистыми крыльями. Велимиру прикрыл Кудрях, на миг превратившись в черную кляксу. А вот советнику досталось по полной. Его отбросило к алтарю и впечатало в каменный бок. После удара мужчина затих и больше не шевелился.
Тем временем ведьмы продолжили сыпать заклинаниями, от которых с потолка и стен сыпалась мелкая крошка. Но меня больше занимали не они, а Май: он незаметно приблизился к моему золотому веретену и теперь пытался засунуть его в неизвестно откуда возникший ящик.
— Акуель, надо его остановить, — прошептала я и попыталась подняться, но не смогла.
— Сиди! Без тебя справимся, — шикнул на меня горгул и метнулся к куратору.
Я все же смогла встать на четвереньки и, мысленно молясь Светлейшему, поползла к лорду Трену. Только бы он остался жив! По мере приближения я отметила и струйку крови, стекающую из носа, и общую бледность. Но зато мужчина дышал! Оказавшись рядом, я осторожно потрогала его голову. Пальцы тут же окрасились в красный, вызывая приступ тошноты.
— Он на самой грани, — тихо произнесла Велимира, подползшая с другой стороны. — Без магии ему не выжить.
— Что нам делать? Как помочь?
— Я могу… Могу отдать ему твою магию, — прошептала женщина, бросив на меня извиняющийся взгляд.
— Магию света? Отдавай!
— Злата, подумай…
— И думать не о чем! Если выбирать между жизнью человека и способностями, то ответ очевиден. К тому же, я никогда не хотела эту силу. Она тяготила меня, обязывала совершать подвиги. А битвы — определенно не моё! — хмыкнула я немного нервно, покосившись на сражающихся ведьм.
— Так тому и быть, — кивнула Велимира. — Кудрях, принеси.
Лама, маленькая умничка, тут же исполнила приказ хозяйки. Пока Акуель атаковал Мая, теневик ловко покидал веретена в ящик и с пыхтением потащил к нам. Пока он выполнял это опасное задание, тётя готовила советника к передаче магии. Своей собственной кровью начертила на лбу руны, затем дернула его рубашку, чтобы оголить грудь и нарисовать такие же символы. Я в это время беспомощно держала декана за руку, чутко прислушиваясь к его тихому дыханию.
— Отпускай, — произнесла Велимира.
Я послушно отодвинулась, снова сосредоточившись на происходящем вокруг.
Вот Милолика кинула очередным заклинанием в Верховную и та покачнулась, хватаясь за голову. Теневик метнулся к ней, но был остановлен очередной энергетической волной, отбросившей его прямо на веретено с тьмой…
— Кудрях! — прохрипела я и дернулась, с ужасом наблюдая, как пиявки-нити опутывают фамильяра.
Акуель тоже отвлекся на это жуткое зрелище, и этого мига хватило сильфу, чтобы отбросить горгула в сторону и двинуться к нам. Защищать нас больше было некому. Кое-как поднявшись, я встала между Маем и колдующей тётей. Геройствовать не хотелось. Скорее убежать без оглядки, чтобы оказаться от происходящего ужаса как можно дальше. Но я не могла, да и понимала бессмысленность такого поступка.
— Почему ты? — спросила я тихо, без ненависти глядя на приблизившегося парня.
— Не надо, Злата, — покачал он головой и, положив руки мне на плечи, осторожно отодвинул. — Ты хорошая девочка и без магии света не представляешь интереса. Я сотру тебе память и верну домой. Это не твоя битва.
— И не твоя! Сильфы ведь всегда сохраняли нейтралитет.
— Как и ведьмы. Но у теневого князя для каждого есть предложение, от которого невозможно отказаться. Закрой глаза и посиди в сторонке. Все закончится быстро.
— Не надо. Пожалуйста, — попросила я почти беззвучно, чувствуя, как начинают душить рыдания.
В этот миг мне было страшно, как никогда. Даже во время столкновения с теневиками я не чувствовала себя настолько беспомощной. Но именно такой я и являлась — без сил и особых навыков. Не героиня, а слабая девушка, которой очень хотелось, чтобы ее спасли.
Плача, я почти упала в руки Маю, чувствуя, как меня покидают остатки сил. Со вздохом сильф оттащил меня в сторону и посадил за алтарем, так что теперь я совсем ничего не видела.
Ни сражения ведьм, все еще метающих друг в друга заклинания.
Ни опутанного паутиной проклятия Кудряха.
Ни бессознательного Акуеля, лежащего у дальней стены.
Ни тёти и советника, которых через миг не станет.
Упав на пол, я поползла обратно. Срывала ногти, царапала руки и ноги, но упорно двигалась вперед. Я должна быть с ними. Глупо умирать вот так — за компанию. Но и прятаться мне совесть не позволяла. Почти вылезла из-за угла… Почти смогла…
Яркая вспышка озарила помещение, прошивая насквозь. Алтарь, рядом с которым я лежала, мелко задрожал, а затем пошел трещинами. Мир загудел, завертелся, превращаясь в огненный вихрь. Но странно, этот огонь не жег. Закручивался в спираль, злился, но бушевал как будто для вида, все поднимаясь и поднимаясь ввысь. Вытягивая силы из разрушенного алтаря.
А затем тяжелой волной обрушился на всех присутствующих, наконец-то окончательно унося с собой сознание.
Меня разбудил запах.
Терпкий. Яркий. Родной до невозможности.
Кофе и мандарины.
Сделав глубокий вдох, я с удовольствием потерлась о твердую, но ароматную подушку, довольно улыбаясь. Сладко потянулась, прижалась крепче к источнику личного счастья и снова попыталась заснуть. Но какая-то мысль помешала это сделать. Она крутилась на краю сознания, назойливо заставляя снова и снова анализировать свое состояние. А затем вспоминать…
Все, что произошло до этого блаженного мига. Страх, беспомощность, отчаяние и осознание собственной смерти.
Эти эмоции вмиг смыли негу, вынуждая дернуться и подскочить. Однако чужие руки
