теперь? – спросил эльф.
– А теперь не хочу, чтобы меня использовали.
Анхельмедорфиус потер подбородок и, выпрямившись, сказал:
– Ладно, я сохраню жизнь твоему Охотнику. Но в тебе я пока не уверен. Еще подумаю.
Эри благодарно улыбнулась:
– Спасибо вам.
– Тираэль? – позвал эльф.
Тот подал знак ее недавним конвоирам, и Эри пришлось подняться.
Она чувствовала себя такой уставшей, словно вместо болтовни таскала мешки с зерном. Но вместе с тем на душе полегчало. Эльфы оказались внимательными слушателями, и она сама не заметила, как увлеклась собственной историей. Почему-то получалось, что каждый раз она рассказывала чуть иначе, останавливаясь подробнее в разных местах. И от того, как она говорила, ее собственное отношение тоже менялось. Словно ее чувства к прошлому определялись не тем, что произошло, а тем, как оно звучало сейчас.
Эри помнила, какой трагедией было предательство Елены, но сегодня она ее даже не упомянула. А эльфы и не спросили, чем она заинтересовала Охотников. Им и так было ясно. А для нее Елена и вся нюэльская история, видимо, правда, стали историей. Открытие было неожиданным, только сейчас не самым важным.
Тирк лежал на носилках у костра. Рядом сидела Айлин и, вытянув руки, грела ладони.
Синие волки подошли к ним и забрали Охотника в палатку. Проводив их взглядом, Эри попросила:
– Тираэль, можно мне сказать Айлин пару слов?
– Да, пожалуйста, – неожиданно согласился тот и даже проявил чудеса такта, не пойдя за ней.
Эри перебралась через сугроб и остановилась напротив костра. Ей тоже хотелось погреть руки, но веревки с нее пока не снимали.
– Ты должна знать, – заговорила она, – я уважаю твои убеждения, и пусть мы на разных берегах, ты всегда будешь моей подругой. Что бы ни случилось завтра.
Айлин нахмурилась.
– А что будет завтра?
– Не знаю, что угодно, а может, оно будет уже сегодня, – загадочно изрекла Эри. – Но ты моя подруга и всегда ей будешь.
Эльфийка заволновалась.
– Не нравится мне, как ты говоришь. Но тебе не надо бояться, Тиара уже в пути.
– Если ей придется выбирать между нами, – зашептала Эри, – пусть это будешь ты.
– Очень благородно, но… – запротестовала было Айлин.
– Дело не в том, – перебила ее Эри. – Если я уйду, Тирк умрет. Сделай все, пожалуйста, чтобы я осталась.
Подруга хлопнула красными ресницами.
– Мне надо предстать перед судом, иначе пятно на всю жизнь останется.
Эри развела бы руками, но те были связаны.
– Тогда Тиара уйдет ни с чем.
Айлин усмехнулась.
– В это с трудом верится.
– В любом случае не забывай, что я сказала. Ты моя подруга. Навсегда, – улыбнувшись, Эри вернулась к терпеливо ждавшему Тираэлю.
Полуэльф взял ее за локоть.
– Пойдем, обработаем тебя.
Эри мазнула его взглядом и зло усмехнулась:
– Ты как собака на цепи. Подчиняешься приказам, а своего мнения нет. До разговора с вашим Анхелем грозился меня подвесить, а теперь будешь лечить?
– Ничего ты не понимаешь, – ограничился Тираэль сухим ответом.
– Неужели? – Эри не успокаивалась. – Знаешь, я видела таких, как ты! Слепые орудия, жестокие и бессердечные.
– Как лансийские Охотники и твой Тирк.
– Он не такой! – спешно ответила она и замолчала.
Тираэль достал из-за пояса нож и разрезал веревки.
– Все мы одинаковые, – тихо сказал он, приглашая ее в палатку. – Искалеченные войной и политикой, без семей, друзей и нормальной жизни. Ты тоже такая.
– Я? Не-ет. Меня все это не волнует, – Эри посмотрела с вызовом.
– Кто знает, может, это еще хуже, – философски заметил Тираэль и принялся разматывать повязку на ее плече. – Посмотрим, что тут у нас.
Кусок рубашки пропитался кровью и пристал к ране. Полуэльф развязал узел и осторожно, робкими движениями потянул на себя. Так, что почти и не было больно. Эри внимательно наблюдала за его руками. У него были красивые длинные пальцы, но не такие тонкие, как у большинства эльфов.
Ей вспомнились Кристофер Орел и то, как совсем недавно она сама убеждала Айлин, что Рыцарь Служения не плохой человек.
– А ведь ты притворяешься, – заметила она.
– Присядь, – не обратил внимания на ее реплику Тираэль. – Надо промыть. Будет больно.
– Ты притворяешься грубым и жестоким, – продолжила Эри.
– Правда? – он вскинул брови.
– Ты слишком аккуратно снимал повязку. Иной содрал бы, да и все, – она заглянула в его серо-зеленые глаза. – Так не заботятся, если душа злая.
Тираэль усмехнулся:
– По-твоему, я убиваю понарошку?
– Как будто гордишься этим…
– Я горжусь тем, – он поднял с пола заготовленное ведерко с водой, – что выжил и не сломался, и, более того, командую отрядом Синих волков, хотя мог быть для них жалким полукровкой.
Тираэль обмакнул в тазик тряпочку и склонился к ее плечу. Эри стиснула зубы от боли.
– Как ты стал таким? – спросила она, когда он убрал руку.
– Каким?
– Перестал быть собой.
Тираэль задумался.
– Уже и не помню. Давно. А ты всегда была такой?
Теперь был черед Эри замолчать. Айлин утверждала, что в ней нет ее самой. Но может, это она такая и есть? Может, нежелание выбирать сторону – тоже сторона?
– Мне кажется, я совсем не изменилась, – ответила она. – Чего хотела с самого начала, того хочу и до сих пор.
– Нормальной жизни? – он снова усмехнулся. – И поэтому бежала из сытого Филдбурга в компании Охотников?
– Потому что комфорт – это еще не все, – повторила Эри слова Тиары.
– Это когда он у тебя есть.
В палатке повисла неловкая пауза.
– Сейчас будет щипать, – предупредил Тираэль.
Он принялся накладывать на ее плечо зеленоватую мазь, судя по запаху, из корня симфита. Орланда выращивала его в кадках возле своего домика.
Больше они не говорили.
***
– Ты и сама понимаешь, что тебе не выторговать обеих, – старый жук Анхельмедорфиус не скрывал злорадства.
Тиара спрятала руки в меховую муфту.
– Мне нужна только Эриал Найт, – сказала она твердо.
Эльф поднял кустистые брови и с хитрецой спросил:
– А дочь Бьерна?
– Ты и так выдашь ее по требованию короля.
– Уверена? – он усмехнулся.
– Уверена, – лесная колдунья оставалась невозмутимой.
– А он
