входу в подвалы замка. Как во всяком замке они служили, в том числе и в качестве тюрьмы для особых заключенных. Прежде, чем войти, он еще раз спросил Лину, не передумала ли она, и дал понять, что обижен ее недоверием к нему.
— Арр, какое недоверие, ты с ума сошел? Или перемагичил сегодня?
— Мейлина, разве ты не потому захотела присутствовать при нашем разговоре, что не доверяешь мне, думаешь, что в твоем присутствии я ему не наврежу?
— Арр, ты сегодня явно устал, плохо соображаешь. Он мой брат. Его ввели в заблуждение, явно нарочно, что бы он вступил в инквизиторы. Лучше будет, если мы разоблачим обман вдвоем!
— А знаешь, ты права! Пошли.
Они спустились в подвальный этаж замка. На удивление Лины тут было чисто, сухо, проход освещали магические светильники. Вежливый стражник проводил молодого князя в небольшую комнату со столом, стулом, и привинченным к полу табуретом перед столом.
— Доставить заключенного? — спросил страж.
— Спину залечили?
— Как обычно, поверхностно, болеть еще несколько дней будет.
— Хорошо, переоденьте рубаху и сюда. Лина, там, за занавеской, еще одно помещение, сядь там!
— Простите, леди, одну минуту!
Стражник что-то крикнул в коридор, послышался топот ног, и в комнату внесли кресло, его поставили во второй комнатушке, что бы Лине было удобнее. Лину тронула такая забота грубых военных. Она удобно расположилась в кресле, заботливые стражи не забыли даже скамеечку для ног. Арриан сел за стол. К выяснению семейных отношений все было готово.
В дверь ввели бледного Стивена, со связанными за спиной руками.
— Развяжите, — приказал Арриан.
— Помилуйте, князь, не положено, вдруг?
— Вы сомневаетесь в моей силе? — спокойно спросил Арриан.
— Нет, нет, ни в коем случае! — Стивена развязали.
— Садись, родственник, — продолжил младший князь.
Стивен плюхнулся на табуретку.
— Какой я ваш родственник? — с вызовом спросил он.
— Прямой. Шурин. Так, кажется, у вас называют брата жены?
— Жены?
— Жены. Причем, мы женаты дважды. Вначале свадьба была по нашему ритуалу, а затем мы обвенчаны священником в церкви. Зря ты честную женщину прилюдно обозвал нехорошим словом!
— Но как? Как она могла! С убийцей родителей!
— Поняла мои мотивы казни вашего отца и приняла извинения, что ваша мать попала под горячую руку. Не следовало вставать на пути у черного мстителя, вершащего свою месть. В этот момент мы не можем рассуждать здраво.
— И чем же скромный викарий заслужил месть аж черного мстителя?
— Подписью. Своей подписью на приговоре, который он даже не читал. Обрекающего на страшную смерть молодую, невинную женщину. Мать двоих детей. Мою мать!
— Но он даже не знал ее, не читал приговора!
— Вот за это и поплатился. Как и все, кто равнодушно, по указке сверху, подписали этот документ. За равнодушие. За чинопочитание. За позицию «моя хата с краю».
— Но это же не преступление!
— Преступление не иметь своей точки зрения. Не думать о других, тупо соглашаться с мнением своего начальства, как бы преступно оно не было. Сейчас, послушав тебя, я даже жалею, что удержал стражника там, на поле. Потому что за оскорбление княгини полагается смертная казнь. Фактически я, младший князь, нарушил закон, что бы спасти человека, который в будущем повторит преступления своего отца, так же малодушно прислушается к мнению начальства и подмахнет бумагу с любым преступным приказом. Потому что ты не только равнодушный, ты еще и внушаемый. Что тебе наболтал твой приятель Стивен, что ты вступил в это сборище палачей и пришел на чужую землю убивать ни в чем не повинных селян огнем и мечом?!
— Стивен сказал правду! Что ты обольстил сестру, и умер! Я пришел ее спасти!
— Хорош спаситель! Истории чужих государств не читает, обычаев не изучает, но огульными обвинениями бросается! И как вы надеялись победить? Что может Крылатый князь вы уже видели. Даже если бы я умер, дед бы дал вам отпор не менее сильный, спасатели! Один уже спасся! Вознесся на небо в очистительном огне! И остальные будут там же!
— Это ты о Великом Инквизиторе? Ты его сжег? Старика?
— Сжег, старика, и еще одного сожгу. Только тогда я избавлюсь от метки черного мстителя и стану обычным крылатым магом. Что-то еще хочешь спросить?
— Не понимаю, при чем здесь обычаи и законы? Вон, ваш брат от одной женщины к другой так и порхает, и ничего. Вы что, из другого теста сделаны?
— Из другого. Брат белокрылый, а у меня крылья черные. Что для брата просто интрижка, для меня — брачный ритуал на всю жизнь. И что бы сохранить эту жизнь и магию черный винглорд проходит брачный ритуал девственником с девственницей, да еще отобранной на специальном смотре невест. Только так он может получить крылья и магию. Так что обольстить твою сестру без брачного обряда я никак не мог. Как раз, что бы эту самую жизнь не потерять. Ясно?
— И что, Лина прошла отбор?
— Представь, прошла и победила.
— Я не знал.
— Не знал, а поверил постороннему человеку.
— Не постороннему, он жениться хотел, у меня ее руки просил!
— Вот негодяй!
— ???
— Негодяй потому, что он не мог жениться, он рукоположен в монашеский чин больше трех лет назад. Вот с ним твоя сестра и стала бы шлюхой!
— Это правда?
— Абсолютная. Наша секретная служба заинтересовалась им, когда он стал вокруг меня крутиться. Он к тому же бастард нашего Святого, непогрешимого отца. Так что метит на высокий пост. Вот теперь обрадуется освобождению места Великого Инквизитора!
— Господи, кому верить? И что мне теперь делать? Я же клятву инквизиции дал!
— Попросить прощения у сестры, потом поедешь на Иллинзорские острова, там тоже есть семинария, закончишь спокойно, рукоположат священником, и сменишь одного очень старого служителя в тихой церкви в одном райском уголке. Прости, пока мы с ситуацией в Риодоре не разберемся, делать карьеру тебе не удастся, ты легко можешь стать поводом для шантажа моей жены, а она княгиня Маунтвинда!
— Я и не хотел карьеру, думал, просто буду священником в приходе отца! И что с моей клятвой инквизиции?
— Лет тебе сколько?
— 19!
— Твоя клятва не имеет силы Ты несовершеннолетний. Твой опекун дал разрешение на вступление в инквизицию?
— Я не знаю, кто мой опекун!
— Если не остается родственников мужского пола, то опекуна назначает король. Он может назначить кого-то из Нордани, а скорее всего, мужа ближайшей родственницы, сестры. То есть меня. Так что я разрешения тебе не давал и не дам, и все твои действия незаконны. Вот и все.
— Спасибо,
