как в мозгу отгорают какие-то окончания.
Слова Линды заставили Гэйба задуматься. Он действительно привык воспринимать свою возлюбленную как Амари из мира Маан и почти не вспоминал о ее прототипе Миранде Бейкер, которую когда-то сам не стеснялся называть тупой.
— Ладно, я не стану торопиться с выводами, мисс Бартон. Погостите у нас несколько дней, пообщайтесь с детьми, только не ждите, что я вот так сходу брошусь в ваши объятия. Я вас не знаю и, если честно, не слишком стремлюсь узнать, потому что вы не в моем вкусе. Если все это розыгрыш, то он будет всецело на совести Хранителей, а пока комната Миранды и ее одежда в вашем распоряжении. Хорошего дня.
Гэйб все-таки не сдержался и нагрубил, но у него было слишком паршиво на душе. На его беду, Линда Бартон тоже оказалась красавицей, хотя и полной противоположностью Миранде. Эта женщина искрилась нерастраченной энергией, проявляла эмоции, не скупилась на слова и даже жестикулировала, чего Мира никогда не делала. Нежную кожу Линды покрывал ровный здоровый загар, она словно купалась в солнечных лучах.
Немного успокоившись, Гэйб вынужден был признать, что в обычных обстоятельствах обязательно обратил бы внимание на Линду Бартон. Ему как раз нравились такие девушки со спортивными фигурами. Возможно, им было далеко до совершенных форм Миранды и размера ее бюста, однако их сексуальность заключалась в другом. Блестящий ум, чувство юмора, яркость характера помноженные на гармонию черт и природное изящество производили порой более ошеломляющий эффект, чем большие груди и крутые бедра.
Если быть до конца честным, Гэбриел никогда не западал на фигуристых дам, потому что любил играть в теннис, волейбол, бегал трусцой, и им было бы тяжеловато держаться с ним вровень. Появление Амари из мира Маан в образе Миранды Бейкер перевернуло его жизнь с ног на голову. Он начал совершать странные поступки, в частности увел невесту у своего давнего приятеля, да еще переспал с ней едва ли не на второй день…
Гэйб подошел к зеркалу в гардеробной и всмотрелся в свое отражение. По глазам визави было видно, как он устал, как ему хочется нормальной жизни без чудес, которые за редким исключением были в основном негативными. С другой стороны, вернуться к обычным повседневным делам после всех приключений будет смерти подобно…
— Папа, ты не рад, что мама к нам вернулась? — вопрос Каспара ножом резанул Гэбриела по сердцу.
— Она теперь совсем другая, веселая. Смеется, шутит, даже песенку про мячик знает, — Кайла тоже решила выступить адвокатом Линды Бартон. — Не прогоняй ее!
Гэйб опустился на колени, чтобы прямо смотреть в детские глаза.
— Почему вы решили, что я хочу ее прогнать?
— Потому что ты не радуешься, а злишься, — мрачно заметил Каспар.
— Это от неожиданности, сынок.
— Она хорошая!
Гэйб вспомнил, как некоторое время назад убеждал детей, что Миранда их любит. Теперь они пытались делать то же самое в отношении Линды Бартон.
— Не волнуйтесь, Линда… мама никуда не уйдет, — он обнял малышей. — Проведите ее по дому, покажите, где у нас что…
— Зачем? Мама и так все знает, она же здесь жила.
— Сейчас они с Ребеккой готовят нам помадку на десерт, — Кайла обхватила щеки Гэйба ладошками. — Ты знаешь, что такое помадка?
— Очень приблизительно, котенок.
— Мы попробуем помадку, а потом пойдем строить замок из песка. Ты умеешь строить замки?
— Преимущественно воздушные, — усмехнулся Гэйб, у которого словно гора с плеч свалилась.
Ему не пришлось принимать трудное решение, дети сделали это за него. Ради их счастья он был готов заключить сделку с самим дьяволом, не то что с красивой женщиной, особенно если она действительно новая аватара Амари из рода Тангол.
Первая встреча оказалась настолько неудачной, что поначалу Гэбриел старался избегать Линду, однако со временем он начал замечать, что она полностью перетянула на себя внимание домашних. Раньше дети постоянно его теребили, засыпали вопросами, приглашали поиграть, а теперь жизнь в доме кипела без его участия. В свободные от работы дни он мог часами валяться в постели, и ни одна живая душа не скреблась в дверь спальни. Гэйбу не с кем стало поговорить, потому что Ребекка все свое время проводила с Линдой и детьми, а Флакс пропадал в офисе компании. Неожиданно Гэйб оказался на месте Миранды, которая из-за собственной инертности вечно чувствовала себя лишней.
Во дворе теперь не смолкая звенел детский смех, слышался топот маленьких ног, веселый стук мяча и натужный скрип качелей. В бассейне кто-то оборудовал маленький трамплин и горку. У детей появились велосипеды, вокруг лодочного сарая была проложена дорожка с установленными вдоль нее светофорами и обозначенными пешеходными переходами. Венцом всего этого самоуправства оказался небольшой электрокар, на котором теперь лихо рассекала по территории виллы беременная Ребекка.
Чтобы окончательно не лишиться самоуважения, Гэйб вынужден был пересмотреть свое отношение к Линде Бартон. Следовало отдать ей должное, потому что он при всем желании не додумался бы до всех этих полезных нововведений, которые за его спиной наверняка финансировали Клиффорд Эллингтон и Общество Хранителей крови. Исправить ситуацию можно было только одним способом, и Гэйб начал с самого простого — пригласил Линду в ресторан.
Он не ждал многого от встречи на людях, но к концу вечера не только убедился в том, что Амари вернулась к нему, но и почувствовал себя заново очарованным. Она помнила все до мелочей, легко подбирала слова, могла говорить на любые темы. Миранда при всем ее внешнем великолепии в подметки не годилась прекрасно образованной, коммуникабельной Линде Бартон. Гэйб так долго умерял свои потребности в нормальном общении, что успел позабыть, как здорово просто болтать обо всем на свете и не опасаться кого-то обидеть или спугнуть.
Они просидели за столиком до закрытия ресторана, а потом долго гуляли по набережной, наслаждаясь тишиной южной ночи и той удивительной гармонией, которая воцарилась в их заново зарождающихся отношениях. Гэйб далеко не сразу решился взять Линду за руку, но стоило им прикоснуться друг к другу, как мгновенный всплеск эмоций развеял последние сомнения. Не успев как следует все осознать, Гэйб уже мечтал только о том, как окажется наедине с девушкой в каюте старенькой яхты.
Испытывая одновременно стыд
