— Ого! Моя отважная сестренка хочет сбежать? — сказал он, неторопливо подходя ко мне. — А как же я, родная?
Найджел быстро застегнул ремни на моих ногах и руках.
— Так-то лучше! — удовлетворенно кивнул он. — Поверь, они тебе очень идут!
Я с облегчением поняла: он решил, что я еще только собираюсь развязаться. Найджел тем временем наклонился ко мне. Я ощутила на лице горячее дыхание — такое жаркое, пышущее жизнью, потому что он отбирал ее у меня!
Я закрыла глаза, чтобы не видеть это хитрое лицо и противную ухмылку.
— Хочешь умереть с закрытыми глазами? — спросил он. — Ах да, ты еще не в курсе! Сестренка, я решил не растягивать удовольствие на несколько дней. Понимаешь: форс-мажор, у меня три вечеринки подряд! Твоему черному братишке понадобится о-очень много энергии! Чертовски трудно быть обаяшкой Найджелом, когда все вокруг жаждут твоего внимания! Так что сегодня я выпью тебя всю!
— Пожалуйста, не надо! Оставь на завтра! — прошептала я, косясь на ванну. Лед в ней уже растаял, но любимый лежал неподвижно. И все же я пыталась тянуть время в надежде, что Саймон очнется.
— Не надо этих дешевых сцен! — отрезал Найджел и сжал, мою голову как в тисках.
Все поплыло у меня перед глазами, я успокоилась и расслабилась. Мне было абсолютно все равно. Последнее, что я помню — Найджел снял меня с кресла и положил на пол у стены. Потом он накрыл меня чем-то шуршащим, и стало темно.
…Я была сильным, отважным зверем. Мои лапы пружинили, нос чуял множество удивительных запахов. Я неслась куда-то сквозь дремучую чащу, упиваясь свободой, счастьем движения, наполненная гордой силой и стремлением жить. Это было прекрасно! Комья влажной земли вырывались из-под моих ловких лап, плечи легко раздвигали зеленые ветви, стеной встающие передо мной. О господи! Я — волк?
Сознание медленно возвращалось ко мне. Неужели я все-таки жива? С ужасным усилием я подняла руку и сдернула с себя темный полиэтилен. Села, прислонясь к холодной стене и попыталась понять, что же произошло. Из-за стены вдруг донесся негромкий протяжный вой. Там волк! И тут я вспомнила — когда мы были здесь с Антоном, Найджел показал нам волка, над которым Грасини проводят эксперимент по увеличению телепатических способностей. Это он сейчас был во мне! И кажется, он спас меня, передав часть своей энергии, потому что я еще жива и даже могу двигаться!
Я вспомнила, как, показывая на соседнюю комнату, Ченг сказал: «Фрэнд!» И тут я услышала плеск воды. Я медленно повернула голову и увидела руку Саймона на бортике ванной. Собрав все силы, я поднялась и прошаркала к ней. Глаза Саймона были открыты, но взгляд оставался невидящим. Его руки безжизненно свисали с бортиков, лишь тонкие бледные пальцы с перламутровыми полумесяцами ногтей чуть подрагивали. Я осторожно дотронулась до его щеки — она была прохладной, но не ледяной. Его зрачки дрогнули, взгляд остановился на мне.
— Полина… — прошептал он чуть слышно.
Я наклонилась и поцеловала его. С моей помощью любимый поднялся из воды и сел в ванной. Я помогла ему снять шлем, от которого отходили провода.
— Что они делали? Обследование уже закончилось? — спросил он, озираясь. Я поняла, что он еще не совсем пришел в себя. Я горячо зашептала:
— Ради бога, тише! Они могут прийти в любой момент! Найджел высасывает из меня эмоции! А ты им нужен потому, что слышишь голоса бездны, они не собирались нам помогать! — я не была вполне уверена, что Саймон понимает меня. Но времени совсем не было!
— Они хотят знать, что тебе сказала бездна и как ты ее слышишь. И еще они убили профессора, а Магда с ними заодно!
Саймон попытался подняться, опираясь о бортики ванны, но руки не удержали его, и он соскользнул в воду, подняв брызги.
— У меня совсем нет сил… — прошептал он обреченно. — Ледяная вода для нас — как снотворное. Мы впадаем в анабиоз, и чем ниже температура, тем мы слабее и беспомощнее.
— Я подняла температуру до шестнадцати! — прошептала я. — Мы должны попробовать выбраться отсюда!
Саймон вновь медленно приподнялся и сел на бортик. Каждое его движение было как в замедленной съемке, руки тряслись. Даже в такой экстремальный момент я не могла не задержать дыхание, глядя на любимого. На нем не было ничего, кроме плавок, и он был прекрасен! Саймон опустил на пол одну ногу, потом вторую. С них тут же натекла лужа воды. Я лихорадочно оглядывалась по сторонам, думая, чем бы мы могли вооружиться против Грасини, как вдруг дверь нашей темницы широко распахнулась. На пороге стоял Стив. В один прыжок он очутился рядом с Саймоном и со всей силы ударил его кулаком в челюсть. Любимый пошатнулся и упал на пол. Тонкой струйкой из носа потекла кровь.
Не помня себя, я закричала. И тут же получила хлёсткую пощечину. Стив молниеносно кинул меня на кресло и застегнул ремни.
Любимый все еще лежал без движения. Стив присел на корточки, изучая панель управления.
— Разморозила, значит, нашу рыбу? — повернулся он ко мне. Я промолчала. Не было смысла вступать в разговор.
— К тому же из-за тебя я проиграл спор. Полина, от тебя одни неприятности, — сокрушенно констатировал он.
Он вышел в коридор и вернулся с Ченгом. Тот неожиданно ловко поднял Саймона и опустил его в ванну. Я не ожидала такой силы от низкорослого тайца. Стив снова куда-то вышел и через несколько минут вернулся со шприцем в руках.
— Я думаю, ты еще пригодишься Найджелу, — сказал он, подходя ко мне. — Но придется принять меры, чтобы ты была спокойнее, раз уж после его ежедневных трапез у тебя остаются силы…
Он сделал мне укол, и я вновь ощутила полное опустошение, безразличие и слабость, будто все грузы мира навалились на мои плечи одновременно. Осталось только одно желание — закрыть глаза, заснуть и не просыпаться. Что я и сделала, провалившись в черную бездну забытья…
Сколько времени я провела в забытьи, не знаю. Но в какой-то момент из мрака, словно бледная луна, появилось взволнованное лицо Александры.
— Полина, Полина! — звала она настойчиво.
У меня не было сил говорить. Я мотнула головой, и непреодолимая тяжесть навалилась на меня и заставила снова закрыть глаза. Мне хотелось, чтобы меня никто не трогал и не тревожил. В конце концов, сколько можно приходить в мои сны? Сейчас Александра меня раздражала. Но она не унималась.
— Полина, не закрывай глаза! Посмотри на меня! — твердила она.
Я разозлилась — ну что ей нужно? — и открыла глаза. Не удовлетворившись этим, Александра принялась трясти меня за плечо. Ее прикосновение было удивительно реальным, словно наяву.
