Джефф ответил на вызов почти немедленно, но была такая какофония музыки и визга в фоновом режиме, что я едва слышала его.
— Выключи музыку! — закричала я отводя динамик от своего уха, пока грохот не стал похож на шум от драки в баре. — Что там происходит?
— У нимфы день рождения! — прокричал он, пытаясь перекричать музыку.
Я закатила глаза. — Не мог бы ты выйти на улицу?
— О, да! Конечно! — Мгновение спустя я услышала хлопанье дверью и грохот значительно уменьшился. — К сожалению, это обязательная для нимф вещь. Я собирался позвонить тебе, как только бы освободился.
— Есть что нибудь по биометрии?
— На самом деле, да. Оказалось, что это довольно распространенная вещь. Это не сканер для отпечатков пальцев или сетчатки глаза. — Она сканирует кровь.
— Нашу кровь? Каким образом? И для чего?
— Крошечный укол, — сказал он. — Небольшой укол берет и сканирует кровь.
Но это не для ведения поиска или изучения наследственности вампиров. Он брался только у вампиров, которые были созданы Селиной.
И у нас был победитель.
— Таким образом, простой вампир Наварры не мог войти, это мог быть один из вампиров порожденных Селиной.
— Совершенно верно.
— Спасибо, Джефф. Это здорово. Удачи в твоей партии.
— Позже, Meр.
Он повесил трубку, и я сделала то же с такой благодарностью, потирая ухо пострадавшее в некоторой степени. Я была уверена, что мои барабанные перепонки получили столько децибел, что уже никогда не захотят это испытать снова. Никогда.
— Новости?
— Одна из нимф отмечает день рождения, и биометрический сканер в Наварре определяет, был ли это один из последователей Селины.
Люк присвистнул. — Это хорошая технология. И это дает нам подозреваемых. — Он подошел к доске, зачеркнул НАВАРРСКИЙ ВАМПИР в списке подозреваемых, и добавил ПОРОЖДЕННЫЙ СЕЛИНОЙ..
— Много ли рожденных Селиной живет не в доме Наварры.
— Да. Эта ночь, чтобы попробовать поискать что-то новое. — Его голос звучал более тихо и более торжественно. — Мы находимся на грани чего то, ты понимаешь?
— Поверь мне, — сказал я. — Я понимаю.
Марго помогла мне заполнить поднос напитками и закусками, в том числе бутылками с Сарсапарелью, что так нравилась Люку.
Я была на полпути в коридоре, когда Этан, теперь одетый в джинсы и в футболку с три четверти рукавами, вышел из своего кабинета. — Хотела бы ты пойти пообедать?
Я посмотрела вниз на поднос в моих руках. — У меня уже есть ужин.
— Я думал о настоящем обеде, со столом и официантками. Я умираю от голода, и я не хочу есть за своим рабочим столом. Я хотел бы сходить в закусочную всего в нескольких минутах ходьбы от Дома и подумал, что может быть ты случайно знаешь такое место?
Конечно, я знала место, я знала много мест. Если бы только на вопросы, которые он обычно задает, было так легко ответить.
— Что, бы ты хотел? — спросила я.
Он провел рукой по волосам.
— Бургеры, может быть? Но ничего модного, ничего вульгарного. Отсутствие даже тени этого, все того, что "отличает" их от других.
Когда я выбрала ресторан, то посмотрела на Этана. — Я отвезу.
— Ты должна. У меня нет больше автомобиля, — напомнил он мне. — Но, из любопытства, зачем тебе нужна машина?
— Потому что мы собираемся поехать в место, где собираются местные жители. Скромное. Хорошая еда. Хорошая атмосфера. Независимо от автомобиля.
Ты мог бы позаимствовать. слишком много.
— Несмотря на то, что я жил в этом городе дольше, чем большинство живущих, ты боишься, что они подумают, что я турист.
— Твой автомобиль всегда такой кричащий.
— Твой автомобиль такой. оранжевый. — отвращение в голосе было очевидным.
Не то, чтобы он был не прав.
— Мой автомобиль также очень мой, и очень окупился. Я за рулем. — подняла лоток в моих руках. — Я отнесу это вниз.
Ты берешь наше пальто.
Он проворчал несколько слов, но только потому, что знал, что я выиграла.
Не дай Бог Этан Салливан позволит мне сказать последнее слово.
* * *
Гигантская неоновая вывеска над тротуаром гласила ЦЫПЛЯТА КРИСА, Когда мы открыли дверь, гигантский латунный колокольчик возвестил о нашем прибытии. Обстановка была простой и домашней, ресторан заставлен небольшими столиками с пластиковыми стульями, а также была оранжевая линия виниловых кабин вдоль одной стены.
— Садитесь, — сказал официантка в черной нарядной форме и белом фартуке. которая пронесла мимо нас поднос, на котором могла быть только манна небесная. Я не видела что это было, но это пахло как небеса на тарелке.
— Пойдем? — Спросил Итан, положив руку мне на талию и направляя меня — Ах. Запахи. вредные для здоровья.
— Я бы не сказала. — сказала я. — Это должно быть что то обжаренное во фритюре.
Его глаза комично расширились. Мне нужно было, ради справедливости, отвезти его туда, где все было жаренным на шпажках. Он вероятно, умер бы от сердечного приступа только глядя на это.
— Возьми жаренный пирожок, — повторила я, глядя в меню и читая варианты. Что было лучше съесть, когда ты пытаешься не думать об убийстве, ты не можешь решить? Салат? Это была классическая еда самоотречения.
В мясном рулете были белки и углеводы, тяжелые как "Бегемот",это скорее снисхождение, чем наказание.
В конце концов, я остановилась на чем-то простом. Продукты, которые бы легли спокойно в желудке, даже если моя совесть не была спокойной.
— Доброе утро, — сказала я, когда вернулась официантка, вручая ей закрытое меню.
— Я полагаю, что попробую жаренный пирожок, — сказал Этан, посылая официантке улыбку и возвращая ей также меню.
— Все, что ты захочешь, сладкий, — сказала она, подмигнув, постукивая краями нашего меню на столе, чтобы выровнять их, и убирая за спину. Я задалась вопросом, не было ли в задней части "Цыплята Криса" опальной ведьмы, типа Меллори, делающей все возможное, чтобы искупить свои грехи мытьем посуды и нарезкой лука.
Я рассыпала соль на столе, а затем поставила на нее свой стакан.
— А это для чего?
Я слегка улыбнулась. — Это, как предполагается, не даст стакану прилипнуть к столу, если у тебя нет защитного покрытия.
Я не знаю, правда это или нет. Я просто видела, как это делают.
— Хм, — сказал он, а затем имитировал мои движение и посыпал солью стол перед собой.
