— Я ненавижу быть разносчиком плохих новостей, — сказала Марго, — Но у нас посетитель.
Линдси посмотрела на меня и нахмурилась.
— Прямо сейчас? Уже почти рассвет. И в ежедневных газетах ни о ком не говорилось…
Газеты были нашими ежедневными источниками новостей и информации о событиях Дома, запланированных гостях и выездах Этана и Малика.
Сегодня лидирующие позиции занимала вечеринка оборотней, поэтому я отрицательно покачала головой. Марго, которая выглядела весьма смущенно, покусывала край губы.
— Я не должна ничего говорить.
Кэтрин толкнула ее локтем.
— Расскажи.
— Просто, несколько часов назад он попросил меня приготовить большое блюдо с вечерней едой, — сказала Марго. — Стейк au poivre, суфле, целый кусок. И я подумала, что это странно, ведь за последние годы он не просил стейк au poivre.
Моя первая мысль, учитывая французскую еду и секретность прибытия, заключалась в том, что Этан пригласил Селину. Так как она пыталась меня убить, имело смысл, что он хочет держать встречу с ней втайне.
— Затем мы услышали, что к нему едет гость, — сказала новая девушка, — И что она в дороге из аэропорта.
— О, а это Мишель, — рассеянно прошептала Линдси, указывая на новую девушку.
Я улыбнулась и махнула Мишель.
— Если это важно, — сказала Кэтрин, — Если это имеет какое-либо значение, он огромная задница, и мы полностью поддерживаем тебя.
В ее выражении была жалость. Мой живот нервно напрягся.
— Ладно, леди, — сказала Линдси, вскинув руки. — Приближается рассвет, поэтому кто-то должен начать с самого начала. Что, черт возьми, происходит?
Три девушки взглянули друг на друга, прежде чем Мишель, со страданием на лице, оглянулась на Линдси.
— Это Снежная Королева.
— Вот дерьмо, — пробормотала Линдси.
Марго кивнула головой.
— Лейси Шеридан на пути к Дому.
Мое сердце внезапно остановилось. То тошнотворное чувство снова вернулось, скручивая желудок и угрожая вытолкнуть назад ранее съеденную пиццу.
Мало того, что Этан решил, что я не стоила проблем, он уже принял меры, чтобы разделить осколки наших чахлых отношений с кем-то еще.
Я не знала, как не принять это на личный счет.
— Господи, — пробормотала Линдси. — Горячий или нет, у парня есть проблемы.
— Я не могу поверить, что он попросил ее вернуться сюда, — сказал Марго. — Особенно сейчас.
Особенно сейчас когда он переспал со мной, или когда бросил?
Жалость в голосе Марго вызвала горячие слезы по краям моих ресниц, но я сморгнула их обратно и посмотрела на потолочную штукатурку, чтобы остановить их растекание по моим щекам.
В этот момент слабости, когда я была сосредоточена только на том, чтобы не зарыдать перед этими действительно незнакомцами, защита, которую я больше не могла удерживать, пала.
Шепот, который я больше не могла отфильтровывать, начал кружиться вокруг меня.
Я запоздало поняла, что мы были не единственными вампирами собравшимися вместе в фойе, ожидая чего-то.
Одетые в черное, вампиры стояли группами по три-четыре, некоторые с руководителями вместе, что-то шепча, некоторые смотрели на меня, некоторые смотрели в окна, которые примыкали к парадной двери.
— Она на пути к Дому, — сказал кто-то.
— А как насчет Мерит? — спросил кто-то еще.
Я зажмурилась. Мое имя шепотом разносилось по комнате. Было девяносто свидетелей акта, а теперь они ожидали приезда Лейси в Чикаго как только это возможно.
Я снова открыла глаза.
Я почувствовала, как моя кожа начала нагреваться от унижения, и поражение уступило место гневу — намного больше удовлетворяющей эмоции.
Горе скрутилось в ярость, и теперь я могла понять, как отставка Селины некоторым английским денди могла стать эмоциональным спусковым механизмом, превращая печаль, выпущенную наружу в струю горькой шрапнели.
Я уверена, что она не была единственной женщиной, или человеком в истории, для кого отторжение стало топливом, тем огнем в животе, который толкал ее к действию — насилию, войне, разрушению.
Вампирское эго было не менее хрупким, чем человеческое.
Было приятно, что гнев способен направлять эмоции к Этану, вместо того, чтобы рассматривать мою отставку, как мою собственную неудачу.
Я закрыла глаза, поскольку на руках появилась гусиная кожа, мое тело, погружалось в чувство, как будто в горячую ванну.
Когда в комнате стихло, я открыла их снова. Девушки заставили свою жалость замолчать, все головы повернулись, поскольку Этан прошел через главную прихожую мимо нас к парадной двери.
— Она должно быть здесь, — пробормотала Марго, и мы повернулись, чтобы посмотреть за его движением.
Она, поняла я, должно быть, была причиной телефонного звонка, который он получил, когда покинул оперотдел — причина, по которой он отклонил нас.
Этан открыл дверь, потом наклонился вперед, чтобы обнять женщину.
— Лейси, — сказал он, — Спасибо за то, что приехала в такой короткий срок.
Его голос был теплым, из его слов стало ясно — он пригласил ее сюда. Она, должно быть, была прохладным шербетом к моему чесночному соусу, очищающее средство, в котором он нуждался после ночи со мной.
Я проглотила внезапный приступ тошноты.
Когда он отпустил ее и шагнул в сторону, чтобы обменяться рукопожатием с ее окружением, я получила свой первый взгляд на нее.
Она была высокой и стройной, блондинка, с короткой стрижкой и косой челкой, которая заканчивалась чуть ниже подбородка. Ее лицо было модельно прекрасно — прямой, длинный нос, широкий рот, голубые глаза, которые излучали ледяной блеск. Она была одета в бледно-синий женский брючный костюм, который обтягивал ее худое тело, на ее правой руке было единственное кольцо, с небольшим жемчугом.
Она была красива, элегантна, изящна. Она была всем, что он хотел.
И она была здесь, в Чикаго, приехала из Сан-Диего, потому что он попросил ее.
— Дом выглядит прекрасно, Этан. Мне нравится то, что ты сделал.
Он повернулся к ней и улыбнулся.
Но, когда он повернул голову, чтобы оглядеть комнату, и заметил группы вампиров в коридоре, его улыбка исчезла. Он оглядел нас с напряжением, и, наконец, встретился с моими глазами.
Пока мы смотрели друг на друга, я задавалась вопросом, почему он позвал ее сюда, чем думал он, она может ему помочь.
Я задавалась вопросом, почему отношения со мной будут жертвой, а приглашение бывшей возлюбленной не были.
Я не видела в его глазах ничего, что бы объяснило это, только шок, что я застала его на месте. Я не знаю, что я хотела ему сказать, но я сделала шаг вперед, намереваясь сказать ему что-то.
