его комплимент мимо ушей, одновременно пододвигая ближе к себе сырную нарезку.
— Эльфы! Точно, — правильно истолковав намек, негромко воскликнул Ворти, сделав то же самое, что и я, только с тарелкой с мясом. — Как ты, наверное, уже знаешь из легенд и сказок, фейри бывают разные. Не буду читать тебе длинную нудную лекцию про них всех, поскольку в данный момент нас интересуют только две расы. Это светлые и темные эльфы, к которым принадлежим мы с тобой.
— Так мы разные? — несколько шокированная сим фактом, удивленно выпалила я.
— Именно, — не стал отрицать собеседник, подлив нам обоим вина, первая порция которого каким-то непонятным образом уже успела исчезнуть из бокалов. Так, главное — не забывать закусывать, и все будет в порядке. А еще бы неплохо суметь вовремя остановиться. Впрочем, второе, учитывая, что Луррел только начал свой рассказ, будет довольно непросто сделать.
— Поэтому королева нас прокляла? — рискнула предположить я.
— Отчасти, — раздалось грустно в ответ. — Основная причина заключалась в том, что я предпочел ей тебя. А ведь до этого верховной фейри никто не смел отказать.
— Обычную эльфийку.
— Поправка. Обычную светлую эльфийку — совсем не обычной темной эльфийке или, как мы ещё любим сами себя называть, дроу.
— Вот как? Тогда почему сразу не королеву светлых?
— Маловероятно, — снова тихо хохотнув, отозвался Лур.
— Чего это? — спросила, уже догадавшись, что сморозила какую-то глупость.
— Потому что у вас король.
— А-а-а. Теперь ясно, — отозвалась я и тут же, терзаемая внезапно проснувшимся любопытством, осмелилась поинтересоваться: — А что, эльфы однополую любовь не практикуют?
— Не могу знать наверняка, но лично я ни о чем подобном ни разу не слышал, — продолжая откровенно веселиться от моих вопросов, отозвался Лур. — Так что, полагаю, подобные отношения распространены только среди людей.
— Ну хоть фейри этой порнографией не занимаются. И на том спасибо.
— Думаю, тебе также будет интересно узнать, что дроу ответственны за фауну, в то время как светлые — за флору.
— Теперь понятно, почему у меня такая бешеная популярность у обитателей твоего сада, — отозвалась я.
— Еще дроу всегда считались довольно агрессивной расой. И не без причины, — продолжая активно истреблять во время рассказа выбранное для себя в качестве закуски лакомство, произнес Луррел. — Слишком взрывной характер, отчего нам зачастую куда сложнее совладать со своими эмоциями, нежели светлым.
— Правда? А по тебе так и не скажешь.
— Это потому, что я уже давно не живу среди своих. Плюс постоянное нахождение рядом людей требует куда большей выдержки и терпения. Мне понадобилось немало времени, чтобы попривыкнуть, приспособиться к их ненормальному ритму жизни и научиться сдерживать себя.
— Теперь все ясно. Агрессивные, необузданные, опасные, поэтому с вами лучше не связываться. Светлые тоже такие?
— Скорее наоборот. Они наши полные противоположности. Их удел — спокойствие, гармония и созидание.
— Пацифисты, короче, — подытожила я, чем вызвала у мужчины очередной приступ смеха.
— Можно и так сказать, — не стал переубеждать меня Лур.
— Раз вы такие разные, то как умудряетесь друг с другом уживаться?
— Очень легко. Мы стоим на страже баланса этого мира. И если не будем соблюдать его внутри своего общества, настанет хаос, который сначала уничтожит все живое на планете, а затем поглотит и нас. По-моему, достойный повод и дальше существовать в мире и согласии друг с другом, не находишь?
— Что ж ты тогда, такой правильный, не нашел себе избранной среди темных?
— Может, плохо искал, а может…
— Договаривай уж, — видя, что на сей раз Лур не особо-то и спешит с продолжением, потребовала я.
— На данный момент ситуация такова, что мужчины темных редко находят себе пару среди дроу, все чаще влюбляясь в светлых.
— Та-а-ак, а вот с этого места, если можно, поподробнее, пожалуйста, — даже пододвинувшись чуть ближе к столу, попросила я.
— Что именно тебя так заинтересовало? — пряча очередную улыбку за бокалом вина, поинтересовался Луррел. А до меня только-только начало доходить — его забавляли далеко не глупые вопросы, а мое наивное детское любопытство.
— Что такого есть у женщин светлых, из-за чего они так привлекательны?
— Много чего. Женственность, скромность, покладистость. А ещё они не так резки, принципиальны и агрессивны, как наши.
— Типичные кисейные барышни, — подытожила я, будучи даже немного разочарована тем, что только что услышала. — Хоть что-то в этом мире не меняется. И неважно, человек ты или фейри. Всем подавай молчаливую красивую куклу с томным взглядом, не смеющую даже слово поперек сказать. А что? Для вконец обленившейся расы бессмертных самое то!
— Закончила, светлая? — хитро так мне улыбнувшись, осведомился Лур. Взяв с тарелки последний кусочек чего-то мясного и принявшись лениво его пережевывать, собеседник явно намекал на то, что я являлась прямым опровержением собственным словам.
— Даже еще не начинала, темный, — съязвила в ответ. — И что по этому поводу думают мужчины светлых?
— Не скажу, что они в таком уж большом восторге, поскольку наши женщины привлекают их ещё меньше. Но едва ли уже могут что-то с этим поделать. Если у пары все взаимно, мало кто осмелится запретить им быть вместе. Слишком быстро устанавливается духовная связь. А ее разрыв чреват серьезными последствиями. В лучшем случае — потерей сил. В худшем — медленным увяданием и забвением.
— Ого! — пораженно воскликнула я, явно не ожидая, что все настолько серьезно. С другой стороны, кажется, Лур уже упоминал о чем-то подобном, когда рассказывал, как ему пришлось нелегко после смерти любимой. Моей смерти. И только новость о том, что я получила способность перерождаться, снова придала мужчине сил и вселила в него новую надежду на наше совместное счастливое будущее.
— А ты правда не можешь покинуть территорию отеля и видишь все только в черно-белом цвете, когда меня нет рядом? — вспомнив еще несколько фактов из рассказанной им истории, осторожно поинтересовалась я, на что получила лишь один молчаливый кивок. Очевидно, мужчина не горел желанием это со мной обсуждать. Не смея настаивать, сразу переключилась на другую тему. — Ты так и не ответил на один из моих вопросов.
— Ах да, имя, — самостоятельно вспомнив о своем упущении и снова заметно приободрившись, отозвался собеседник.
— Назовешь его мне?
— Если тебе так уж этого хочется. Лоурриэль О’Шайлас из дома Безлунной Ночи.
— Ничего себе! — пораженно воскликнула я. — Значит, книги про эльфов не врут. Вы и правда любители все усложнять. В том числе и произношение собственных имен.
— Хочешь услышать свое? — сделав вид, что пропустил мой комментарий мимо ушей, поинтересовался Луррел.
— И ты еще спрашиваешь? Конечно хочу.
— Лиссиния Даймерроу из дома Белой Розы.
И так он его произнес, что у меня снова мурашки
