сервер на суперзащищённом правительственном вирте, куда он мог без малейших проблем помещать данные практически без ограничений. Так что, пользуясь любимыми мифологическими аналогиями Нико, это был для Родаса практически рай: теперь он мог без проблем составлять таблицы, отчёты и планы. Причём без необходимости держать их в уме и с возможностью дополнить видео, фото, аудио и прочими дополнительными файлами информационного характера.
Родас систематизировал всё, конечно. Так ему было проще. Было у него по разделу на каждого из сиблингов, папка “Мои люди”, папка “Сравнительный анализ звёзд и колодцев” и ещё много всего разного, рабочего и личного.
Говоря о личном, в последнее время ари Родас был чрезвычайно увлечён проектом под названием “Пристрелка и отладка”. Он хранился в разделе “Катерина”, подразделе “Операция служебный роман” — и это была объективно самая посещаемая им в последнее время локация.
С практической точки зрения “Пристрелка и отладка” по форме и структуре вполне соответствовала стандартам, принятым на Олимпе для отчётов о проведении эксперимента. Журнал с датами, наблюдениями, видео- и аудио свидетельствами — всё по правилам.
Кроме содержания, конечно.
Раньше, на “Новом Олимпе”, эксперименты (даже те, что технически имели отношение к сексу) носили исключительно публичный и утилитарный характер. Заявленной целью было изучение пределов возможностей “богов новой эры” и их поведенческих паттернов. При этом, эксперименты не носили добровольный характер для подопытных. Уже позже, в ходе развития их совместного эксперимента с Катериной, Родас в полной мере осознал важность этого нюанса.
“Пристрелка и отладка” изначально была экспериментом совершенно другого типа. Заявленной целью было удовольствие — и исследование тел друг друга на возможность это самое удовольствие доставить. При этом, сроки не были оговорены (предположительно бессрочно), наблюдающие отсутствовали, контроль осуществлялся только медицинским виртом, и в целом ограничения как таковые отсутствовали.
В общем, если бы все эксперименты были такими, Родас определённо обожал бы их.
Но, увы, даже в новой свободной жизни далеко не все вещи были такими приятными. Например, правительственные совещания, которые он теперь был обязан посещать, нагоняли на Родаса тоску. По правде, он предпочёл бы, чтобы ему сбросили инструкции списком, как в старые добрые времена. Но новый мир предполагал самостоятельное участие в принятии решений, что далеко не всегда удобно и приятно.
Родас не озвучил бы это вслух и даже не позволил бы вполне оформиться мысли, но… Возможно, быть тупым, ничего не решающим оружием в некоторых аспектах намного проще. Потом всегда можно с чистой совестью сказать себе и окружающим, что просто исполнял приказ.
Теперь так не получалось, и это было той ещё встряской. Однако, избежать этого было решительно невозможно, потому Родасу приходилось сидеть на собраниях, здороваться с кабинетом министров и в целом умеренно достоверно изображать причастность.
Вот прямо сейчас, например, на повестке дня стояла проблема, как выражался в таких случаях только-мама-зовёт-меня-Егором, “хреновой тучи” боевых модов. В мирное время нужды в таком огромном количестве солдат просто не было, и ребром встал простой вопрос: а куда их девать-то?
С ответом было посложнее.
В фантастических фильмах времён ранней космической эпохи, к которым Родаса приобщали Кат с Балбесом, про какую-нибудь армию клонов все дружно забывали сразу после победы. Массовка, она такая... Мало ли что с ними случилось? Кто вообще об этих искусственных куклах думает, если герои героически победили?.. То-то.
Будь при власти прошлый режим, этих самых модов без особенных проблем частично заморозили бы (ценные разработки), частично — утилизировали (раненых, показавших себя неперспективными или просто лишних). Но Фобос в этом плане был, вполне закономерно, категоричен: никаких заморозок, утилизаций и прочих отрыжек лабораторий. Не за то они боролись, чтобы снова к этому скатиться.
Родас вообще подозревал, что с лёгкой руки первой леди даже смертную казнь скоро отменят: ори Анжелика была весьма упорна на этот счёт, а Фобос мало в чём ей отказывал. Особенно сейчас. Родас вполне обоснованно подозревал, что отмена смертной казни станет подарком ко дню рождения их первенца. Ну что же, у каждого свои представления о знаменательных подарках, верно? По правде, иногда Родас и вовсе сомневался в том, кто тут на самом деле управляет Коалицией — Фобос или его техник… Впрочем, ори Анжелика была хорошим техником. И, что важнее, выросла в обществе, которое ещё не успело скатиться в поиски “генетической разумности”. Потому, возможно, её участие было даже к лучшему.
Так или иначе, проблема боевых модов обсуждалась вот уже четыре часа, и с очень сомнительными успехами. Что, впрочем, неудивительно. Всего “лишних” модов, если считать тех, которых только выпустили из инкубатора, и недорощенных, которым по новым законам предстоит взрослеть природным образом, и лежащих в криокамерах, было около шестнадцати миллионов. Что, на минуточку, почти половина численности населения планеты-столицы. При этом нужно ещё понимать, что эти самые моды были созданы для войны. То есть буквально не видели ничего, кроме казарм, поля боя, тренировочных полигонов и криокамер. Они не имели ни малейшего опыта социализации, у них не было, что само собой разумеется, квартир или даже документов, если не считать всерьёз порядковый номер серии за таковые. И тут надо ещё помнить, что часть вышеупомянутых модов физически являлись несовершеннолетними. О психологическом возрасте вообще лучше не заикаться: если считать в среднем, то были они выпущены три-пять лет назад… Так считать ли их вообще совершеннолетними? Можно ли работать, пить и заниматься сексом существу трёх лет от роду, которое успело поучаствовать в пытках и убийствах? Вопрос был просто замечательный. Проблема в том, что ответа никто не знал.
В общем и целом, следовало признать: это таки была катастрофа.
С другой стороны, Родас к этому фестивалю в любом случае отношения не имел: они с социальной политикой, ко взаимному счастью, были далеки друг от друга. Да и вообще, судя по направлению, которое принимал разговор, проблему собирались в итоге разделить между несколькими “стрелочниками”. Частично бремя ложилось на ори Анжелику и её благотворительные фонды (туда собирались передать модов, которым физически было меньше тринадцати). Вопрос с ранеными и замороженными, а также возвращёнными из плена модами мужественно брал на себя диро Майрон, министр здравоохранения. Один из пятерых диро, допущенных после смены власти к министерскому креслу, он был действительно хорош в своей сфере, и этого не мог оспорить вообще никто.
Вопрос с образованием боевых модов, который был на повестке дня, застопорился. Кто-то высказал светлую мысль, что неплохо было бы спихнуть хотя бы часть модов на обучение в Гваду — мол, их планета-институт Брайдин не пострадала, но учиться там после войны
