– Научишь меня и можешь идти спать до вечера.
Юдард блаженно улыбнулся и торопливо начал показывать своей королеве что и как пишется на медвежьем языке.
Книга оказалась на удивление интересной. Например, никогда прежде Леолия не встречала упоминания о том, что около пятиста лет назад Медвежий щит был совершенно самостоятельным королевством. Около пятиста лет назад под непрерывными ударами кровавых всадников с запада, королевство медведев стало проседать. Их осталось не более пятидесяти тысяч человек, и было понятно, что ещё пять-десять лет и королевство будет уничтожено полностью. И тогда король Эйдэрд Пятый обратился к могущественному королю Элэйсдэйра Амерису Восьмому с просьбой принять медведцев в своё подданство. Королевство исчезло, но появился Медвежий щит, заслоняющий Элэйсдэйр с северо-запада от кровавых варваров. Медведь лишился независимости, но сохранил жизнь своих подданных.
«Значит, Эйдэрд происходит из рода королей, – подумала Леолия. – Интересно, он не хотел бы вернуть себе корону, а своей стране – независимость?»
Глаза слипались. Юдард давно ушёл, и королева, наконец, решила, что на сегодня сделано достаточно. Она поднялась, захватив медвежью книжку с собой, и отправилась в Лазурный обеденный зал. Леолия знала, что там ещё с обеда её ожидает суп, который она велела не трогать.
Войдя, снова взглянула на витраж, где её юный прадед держал отрубленную медвежью голову. Поморщилась. Затем взяла со стола солонку и метко кинула. Зазвенело стекло. Испуганный слуга, щуря заспанные глаза, вбежав, увидел королеву, мирно поедающую суп и читающую потёртую книжку.
– Ваше величество? Что-то случилось?
– Да. Витраж повредился, – королева оторвала взгляд от книжки и махнула рукой в сторону окна. – Поутру распорядись его снять и отправить мастерам в ремонт.
– Слушаюсь, Ваше величество.
– Ступай.
Когда он вышел, Леолия хулигански хихикнула. Конечно, разбить старинную вещь было вандализмом, но… Медвежий щит пятьсот лет, исключая то восстание, защищал север Элэйсдэйра в непрерывной войне. Наверное, медведи заслужили не такой памяти? Кому приятно видеть при каждом посещении королевского дворца отрубленную голову легендарного предка?
***
Калфус оторвал взгляд от отрогов гор и ухмыльнулся. Медведь решил, что побеждает? Ярость атаки и неистовство и – всё, что он может?
– Мищка кощолапый, – просвистел кровавый принц и обернулся к подчинённым.
Когда Калфус сильно злился, то вместо «ш» и «с» высвистывал «щ». Язык кровавых всадников свистит, будто нагайка над крупом коня.
Бледный Беннеит с ужасом взирающий на бурые волны медведцев, стекающие по склонам и подступающие к стенам замка, гневно взглянул на союзника.
– Вы говорили… вы обещали, – начал он неожиданно визгливым голосом, – вы уверили меня в своей силе. Но Эйдэрд играючи отбил войска. Три дня! Прошло всего три дня, и всадники бегут! Вы говорили, что раздавили бы Медвежий щит, как пустую скорлупу, если бы не неприступные горы. Но ваши люди бегут даже на равнинах!
Калфус прищурил зелёные глаза.
– Не щмейте так разговаривать що мной, – просвистел злобно. – Вы должны были выщтроить портал. Где он?
– Недоступен! Я не знаю, что сделала эта ведьма, но построить портал мне стало невозможно! – заорал Беннеит. – Это был ваш план. Ваш! Ваш!
Если бы разгневанный Золотой щит увидел бы выражение, мелькнувшее в змеиных глазах союзника, то удержал бы ярость и откусил бы себе язык, но Беннеит не заметил, а Калфус тотчас прикрыл глаза.
– Приведите пленника, – нежно улыбнулся он.
Не прошло и получаса, как наверхнюю площадку донжона вошла стража, тянувшая окровавленное тело на цепях. Это был юноша с распухшим от побоев лицом, с перебитыми руками и ногами, в разодранной хлыстами одежде. В нём практически невозможно было опознать Ларана. Ровно до того момента, как пленник поднял посиневшее лицо и ухмыльнулся опухшими губами.
– А, – прохрипел он, и кровь запузырилась на его губах, – Бенни, дружище, рад тебя видеть. Можешь не падать ниц, будь как дома.
– Тебе, наверное, мало, Ларан? – прошипел Золотой щит. – Ещё хочешь пообщаться с моим палачом?
– Отличный мужик, Бенни. Только туповат.
Морской щит подмигнул. Не тем глазом, который заплыл, а другим, целым.
– Ты знаешь, почему ты ещё жив, герцог? – приятно улыбнувшись, поинтересовался принц.
– Потому что я очаровашка?
– Потому что, когда я стану насиловать твою принцессу, ты будешь смотреть на это, прикованный к стене.
Ларан рассмеялся, с губы его потекла кровь.
– Калфи, зайка, а ты шалунишка. Видимо без пошлых фантазий поднять не получается?
Калфус повёл бровью, и один из стражников ударил кулаком Ларана в губы.
– Я не люблю непочтительных, – любезно пояснил принц.
Ларан фыркнул, выплюнул кровь вместе с зубом и снова улыбнулся окровавленным ртом
– Это я уже понял, Калфи. Низкая самооценка всегда выбирает рабов.
Калфус пристально посмотрел в покрасневшие глаза узника.
– Твой палач щовщем плох, Беннеит, – засвистел, – позволь я познакомлю герцога що щвоим. Он умеет ломать щамых непокорных.
– Отличная мысль, – кивнул Ларан, – а то прежний мне малость надоел.
Принц подошёл к нему и вперил горящий взгляд в насмешливые, когда-то серые глаза.
– Мне нравится твоя нещгибаемая сила воли, герцог. Из уважения к тебе, я расскажу, что будет дальше. Мы откроем портал в Королевские земли. Как? О, нет, конечно, не с помощью Золотого щита. Твоя умная возлюбленная лишила его этой власти. Можешь порадоваться – она взрослеет. Портал мы откроем твоим личным артефактом. Уверен, тебя в Шуге по-прежнему ждут. Ну а дальше ты понимаешь: внезапное появление всадников в городе, а королевские войска в Золотом и Серебряном щитах. И, если ты надеешься на Медведя, то нет. Он не успеет перекинуть армию прежде, чем мы войдём во дворец. Ты же понимаешь, на что я намекаю?
Ларан вздрогнул, но снова улыбнулся, прищурившись.
– Я буду рад встрече с тобой, Калфи. У Царя Ночи. Не знаю только, кто из нас троих туда явится первым. Но буду ждать каждый кусочек ваших тел, который медленно-медленно начнёт отправлять Эйд в преисподнюю. Пальчик за пальчиком. Мы обязательно встретимся.
Беннеит побледнел, дёрнулся, согнулся и его вырвало. Калфус с презрением покосился на союзника. В лице кровавого принца не дрогнула ни одна черта. Принц наклонил голову набок и заулыбался. Нежно, почти с любовью.
– Ты будешь долго жить, Морской щит. Ты мне нравишься. Я буду снимать с тебя кожу ленточками, и однажды ты станешь плакать, как плачут все, и умолять меня о смерти. Любой смерти, даже самой страшной и мучительной. Но я не пожелаю тебе её даровать, герцог. И ты станешь целовать мои ноги и подошвы моих сапог.
Ларан отхаркнул кровь на пол. Потянулся к недрогнувшему Калфусу. Стража было дёрнула его обратно, но Калфус вновь повёл бровью, и Ларан приблизил своё лицо и, весело глядя в безжалостные глаза убийцы, прошептал:
– Посмотрим. Давай, не будем загадывать?
Раздался звук, как будто на камень упал мешок с навозом. Калфус, не оборачиваясь к потерявшему сознание Беннеиту, отвернулся от пленника. Улыбка исчезла с его лица, взгляд больше не скрывал жестокость и властность.
– Приведите этого в чувщтво. Пущть открывает портал. Дещять тыщяч вщадников обороняют щтены. Золотощитовцев не трогать до моего приказа. Ощтальные – що мной.
Глава 25. Королева просит пощады
Леолии приснился Эйдэрд. Он снова целовал её, крепко прижимая к себе, а затем вдруг укусил. Королева вскрикнула и проснулась. И в этот же момент двери в её берлогу распахнувшись, треснув по стене, и она увидела бледное лицо вбежавшего Юдарда.
– Моя королева, – вскричал оруженосец, – кровавые всадники вошли в Шуг. Они ускоренным маршем движутся в сторону дворца. Мосты подняли, но даже полноводная Шугга не остановит их коней.
– Велите опустить, – резко рыкнула Леолия. – Пусть те, кто могут спастись из города, спасутся. Пусть воины выбрасывают из домов рухлядь, перегораживая улицы. Пусть лучники стреляют во всадников с крыш. Инрэг готовит замок к штурму?
