вкусом крови во рту. И пусть благовоспитанная девица внутри требовала возмутиться на это распутное прикусывание. Но женщина, которая раскрылась в объятиях своего мужчины, быстро заткнула ей рот. И наслаждалась. Впадала в эйфорию. Возносилась к самим звездам с каждым новым толчком.
Я чувствовала его руки везде. Вся кожа горела от порочных касаний, и не оставляла мне возможности сдержать звуки наслаждения. Внутри все стягивалось в горячий узел и запускало по телу сотни разрядов. От чувства полета мои ноги дрожали, а по позвоночнику простреливали вспышки удовольствия. Еще и еще. Становясь все сильнее, делая ощущения все острее, подстраиваясь под ускоряющийся темп. Пока не затопили меня с головой.
И когда я откинула голову, клянусь, была уверена, что весь мир исчез. Просто растворился в этой сладкой вспышке, отзывающейся судорогой даже в кончиках пальцах.
Но нет, судя по тому, как бережно меня подхватили, что-то все-таки осталось. Например мужчина, который нежно опускает меня на кровать. Нависает сверху на вытянутых руках. И с невообразимой нежностью смотрит прямо в душу.
— Кажется, мне будет достаточно неловко уходить, — усмехнулась, заметив на локте демона кусок собственного платья.
— Какая неприятность! Значит, придется остаться, — невозмутимо парировал высший, скидывая несчастный клочок ткани.
— Райн, мы, кажется, закончили, — смущенно пробормотала я, чувствуя как первая страсть, захватившая бразды правления, схлынула, уступая место привычному холодному разуму.
— О, Габи, — демон вскинул бровь, а глаза его опасно сверкнули, — мы только начали!
Разве, я могла представить, что это действительно только начало! Боги, да в моих самых смелых фантазиях была просто возможность получать удовольствие в спальне. А то, что оно может длиться всю ночь? Нет, такого я вообразить была просто не в состоянии!
Да и пережить, кажется, тоже…
Потому что сейчас, лежа в объятьях демона и устроив голову на могучей груди, не была до конца уверена, что все ещё жива. В конце концов, так хорошо в жизни просто не бывает! Или все же?
— Райн, я умерла, да? — пробормотала, потому что голос просто был не в состоянии воспроизводить звуки громче. Слишком часто он срывался на крик, прерывистые стоны и протяжные вздохи за эту бесконечную ночь.
— Нет, — усмехнулись мне куда-то в макушку и невесомо огладили плечо, но даже стая мурашек, вспорхнувшая вслед за невинной лаской, была скорее рефлекторная. Само же обессиленное тело реагировать отказывалось. Наслаждаясь сладкой негой и минутой спокойствия. Такой роскоши сегодня при луне у меня не было! — От страсти ещё никто не умирал.
— Разве? Уверена, они просто не успели об этом рассказать, — хмыкнула я, вдыхая запах мужчины. Своего мужчины. Который тут же закружил голову, пьяне лучше любого вина. Впрочем, едва ли я успела протрезветь от всего произошедшего.
— Значит, у тебя появились силы на разговоры?
Демон ловко перевернулся, подминая под себя и две бездны глаз опасно сверкнули. О, я слишком хорошо помню, что следует за этим блеском! Необузданное желание, пылкие ласки, торопливые толчки, которые доводят до грани и стирают любые остатки приличий. Заставляют кусаться и царапаться, словно дикую кошку. Возводят ощущения в отчаянный и примитивный абсолют, в котором остается место только простым, понятным, старым как мир движениям.
Или же наоборот, нарочитая неторопливость, сводящая с ума нежность, доводящая до дрожи медлительность. Когда каждое касание наполнено тонкостью, аккуратностью. Каждый поцелуй длиться вечность и заменяет воздух. Каждое единение наполнено такой острой необходимостью, что раздвигает понятие чувствительности. Ломает все привычные рамки. Перечеркивает все испытанные эмоции. Делает их блеклыми, серыми. Словно и не было никакой жизни до этого самого момента.
Мне казалось, что высший успел показать мне все грани. Истязая, а после залюблювая. Доводя до исступления, а после вознося еще выше. Заполняя собой каждую мою клеточку, каждый уголок души, склеивая и забирая мое сердце себе, в единоличное пользование. Как вдруг, первый луч солнца проник в спальню и упал на лицо Райна.
— Рассвет, теперь я наконец поняла, что значит встретить его. — прошептала и коснулась свечения, оглаживая скулу высшего. Но тот лишь недоуменно вскинул бровь, заставив меня улыбнуться. — Мы в Норгорас встречаем солнце с кем-то особенным. Никогда не понимала трогательности этого обычая, а оказалось, что просто никогда не разделяла новый день с любимым.
— С кем это ты не понимала трогательности обычая? — угрожающе прорычал демон, судя по всему, уже представляя как отрывает несчастному голову.
— Райн, — не смогла сдержать веселья, — я называю тебя любимым, не считаешь что это немного важнее?
— Немного? Это самое важное! Ты — самое важное… — проговорил высший уже находя мои распухшие от поцелуев губы.
Видимо, встреча рассвета мероприятие не быстрое. Как бы успеть его закончить хотя бы до завтрака, пока меня не потеряли в замке? Впрочем еще немного времени и домой. Самую малость!
Райнхард второй из Мрака бездны
Глупость, честное слово.
Для высшего демона, топчащего бездну уже тысячу с лишнем лет, и вовсе несусветная чушь.
Для второго в клане с очень интересным прошлым и говорящим прозвищем, вообще полнейший абсурд.
И тем не менее… я продолжаю улыбаться. Это не смотря на приближающийся обед! А Габи, как бы я не сопротивлялся, все равно ушла еще до завтрака. Но только пообещав мне вечернюю трапезу.
Сделать вид, что чуть растянутые губы — это кривая усмешка или же саркастическая ухмылка, все равно не выходит. Слишком уж блаженное и умиротворенное выражение у всей физиономии. Я видел! Даже потратил какое-то время в тщетных попытках придать лицу хотя бы чуть более сдержанный вид! Но все без толку!
Пробовал вспоминать худшие моменты своей жизни: битвы, пытки, агонию. Но какой в этом толк, если сегодняшняя ночь напрочь стерла все, что было до нее. Силился сконцентрироваться на работе, переговорах, контроле исполнения текущих поручений. Но едва ли все они вместе взятые по значимости стоили хоть одной секунды, проведенной сегодня под луной. Старался хотя бы вернуться к тому, что выглядеть нужно достойно, хотя бы ради Габи. Но в этот момент все мысли окончательно возвращались к моей женщине. Чем делали радостную улыбку только шире, а мой вид еще глупее.
Впрочем, плевать! Я счастлив. Абсолютно и всепоглощающе. Я люблю и любим совершенной женщиной, своей собственной богиней. И все остальное не имеет никакого значения. Даже затягивающаяся пристройка к резиденции Мрака. Даже невозможность ни с кем внятно поговорить, так как большинство высшего света вчера слишком сильно повеселились у Олларда на приеме. Даже треск портала, который предупреждает меня о каком-то несчастном, решившим, что ему позволено нарушать границы моего личного кабинета. Хотя нет, на последнее все-таки придется отреагировать.
В этот раз нахмурится получилось с первого раза. Все же такая откровенная
