Я напряглась, готовясь к резкому ответу, но, к моему удивлению, мама вновь меня опередила, успокаивающе коснувшись под столом моей руки.
– Прости, милая, вечер только для самых близких.
– Что? – Фиби казалась разочарованной. – Но ведь даже Леллис приглашена, а она почти не знала лорда Роула. Почему?..
– Уверена, – леди Шерилин посмотрела на Фиби с ласковым сочувствием, – у такой замечательной столичной девушки, как ты, и без того есть чем занять себя на выходных. Иначе это так печально…
Эткинсон недовольно поджала губы и, встав из-за стола, круто развернулась на каблуках и направилась к роялю.
– Может быть, кто-нибудь согласится аккомпанировать? – наигранно весело спросила она. – Мне бы хотелось исполнить гостям несколько модных в столице романсов. Леллис, как насчет тебя? Андреа предлагать не буду – все мы знаем, что она совершенно не чувствует ритма в музыке.
– Вообще-то, – отклонила предложение старшая из сестер Эмберли, – мы собирались сыграть в карты. Андреа, ты же не против составить нам компанию? Нам как раз не хватает шестого игрока – Китти только что отказалась.
– Лел, у тебя со счетом плохо? – ядовито поинтересовалась Фиби. – Даже без твоей сестры нас семеро – вы четверо, я, моя кузина и Андреа.
– Ой, прости, – без тени раскаяния ответила Леллис. – Ты же собралась петь, разве не так? Энди, – она махнула мне рукой, – пойдем с нами, я ужасно соскучилась по тебе за лето. Вместе мы точно обыграем этих малышей.
– Тоже мне, большая нашлась, – фыркнула вторая из пятерых сестер-погодок. – Все знают, что ты, Лел, ужасный игрок в карты, вот и ищешь себе напарника посильнее. Энди, не слушай ее…
Смеясь и шутливо переругиваясь между собой, стайка девиц упорхнула в библиотеку, оставив Фиби в одиночестве стоять у рояля. Правду сказать, мне было ее немного жаль – в жизни Эткинсон, привыкшей всегда и везде быть в центре внимания, наверняка не было вечера унизительнее и наказания хуже, чем полное забвение. Но за все те мерзости, что она сотворила, она заслужила немного отрезвляющего одиночества. Хотелось верить, что это пойдет ей на пользу, но верилось с трудом…
Впрочем, я быстро выбросила Фиби из головы. Леллис оказалась хорошим ведущим, и вечер – с картами, прогулкой и чтением по ролям – прошел неплохо. Впервые за долгое время я улыбалась и смеялась, искренне наслаждаясь приятной компанией сестер Эмберли и юной леди Толли.
И уже дома узнала страшное.
– В Крейг-холл вломились грабители. Четверо слуг убиты, семеро в тяжелом состоянии отправлены к гарнизонному доктору. Поместье разгромлено, часть имущества пропала, но что именно украдено, невозможно сказать без управляющего. А он…
– След взяли? – мгновенно отреагировал майор. – Удалось задержать кого-нибудь из нападавших?
– Нет, милорд, – отчитался солдат. – Но по косвенным признакам установили, что ограбление произошло не так давно. Может быть, три или четыре часа назад…
Этого лорду Бенсону оказалось достаточно.
– Едем, – коротко приказал он, вскакивая в седло. – Конные за мной. Отправьте гонца в гарнизон, передайте мой приказ выделить отряд для охраны Блэк-холла. Выполнять!
Крики, ржание, топот копыт – и три минуты спустя все стихло. Я молча проводила взглядом кавалькаду всадников, удаляющихся прочь по главной аллее и дальше, к дому лорда Крейга.
При мысли о капитане сердце тревожно сжалось. Я не хотела вновь погружаться в болезненные воспоминания, едва вырвавшись из их плена, но как было не думать о соседе, когда Крейг-холл, который в детстве я так любила, оказался варварски разграблен и разрушен?
Я часто бывала там ребенком. Наши отцы неплохо общались и встречались за игрой в карты или бокалом бренди, пока их жены сплетничали о столичной моде и семейных делах под ажурной тенью увитой плющом беседки. Я же, предоставленная сама себе, развлекалась как умела, строя из веток плотины на искусственном ручье и тренируя толстых жуков маршировать строем с тонкими стебельками на спинах, представляя себя папой, принимающим военный парад.
Уэсли обычно не показывался, целыми днями штудируя науки под присмотром выписанных из столицы преподавателей. Движимая любопытством, я пару раз пробиралась в его классную комнату, чтобы посмотреть, как мел вычерчивает на черной доске круги и квадраты и смешно топорщится над склоненным к тетради темным затылком жесткий белый воротник. Увы, не успевала я вслушаться в монотонный голос очередного профессора, как попадалась на глаза строгому гувернеру младшего Крейга, который за ухо выпроваживал меня обратно во двор. Мешать наследнику – какая неслыханная дерзость!
Но, несмотря на взаимную неприязнь с наставником молодого лорда, поездки в Крейг-холл я любила. Мне нравилась диковатая дальняя часть сада, липовая аллея, спускавшаяся к заросшему пруду, и трехэтажный дом из серого камня, обращенный фасадом к солнцу и сверкавший в золотых лучах частыми квадратами окон. И совершенно дико было представлять, как по дорогим коврам и изысканному наборному паркету ступали грязные сапоги кого-то вроде Дуга или Йена, как грубые руки разбивали стекла шкафов, вытаскивая серебро и ценные безделушки, срывали картины со стен, копались в сундуках с одеждой и шелковым постельным бельем.
А тот самый старый гувернер, таскавший маленькую меня за ухо? После того как молодой наследник уехал продолжать обучение в столицу, он остался в Крейг-холле, получив от отца лорда Крейга комнаты и пожизненное содержание. Пережил ли он нападение? Успел ли спрятаться, или безжалостные мародеры не пощадили дряхлого старика?
Сколько вопросов! И как больно было думать об этом…
Что-то холодное ударило по плечам и жестким полям капора. Начинался дождь.
Плохо. Если у поместья лорда Крейга и остались какие-то следы, их смоет вода и скроет густой осенний сумрак.
– Пойдем в дом, – вполголоса предложила стоявшая рядом мама. – Время позднее, а ты и так не совсем здорова.
В Блэк-холле, погруженном в тревожное молчание, в этот вечер было особенно неуютно. Ждали вестей от майора Бенсона, ждали обещанных солдат из гарнизона, ждали окончания дождя и рассвета, способного хоть ненадолго прогнать из углов мрачные тени. Мама вязала в гостиной, я пыталась читать, но больше глядела в окно, высматривая красные мундиры среди темных липовых стволов. Свечей мы почти не зажигали, и оттого поместье казалось безжизненно-пустым.
Просидев больше часа, мама не выдержала.
– Пожалуй, пойду к себе, – сказала она, поднимаясь из кресла. – Разбуди меня, пожалуйста, если Эрик вернется.
Я пообещала, что дождусь – если не майора, то хотя бы обещанных охранников – и осталась на первом этаже. Спать не хотелось – я знала, что до утра не сомкну глаз. Тревога царапала острыми коготками, не давая успокоиться. Что-то происходило вокруг – что-то дурное, неправильное…
Наконец солдаты появились. Я заметила четыре яркие точки красных мундиров у закрытых ворот. Короткий разговор с привратником – и мужчины въехали внутрь, медленно приближаясь к главному дому. Из парадных дверей навстречу им вышел Джаспер и громко прокричал, привлекая внимание всадников:
– Вы из гарнизона? Вас послал лорд Бенсон?
– Все верно. Мы прибыли сюда по приказу майора.
Я не видела лица всадника под низко надвинутым капюшоном, но легко узнала голос – это был мой несостоявшийся жених, лейтенант Майлз Ричардс. Вот только когда он успел вернуться с фронта и что делал среди наших охранников? Я не верила, что лорд Бенсон послал бы к нам лорда Ричардса. Пусть майор и не был свидетелем неудачной попытки сватовства и передачи Призрачной шпаги Блэкторнов, гости, присутствовавшие на том вечере, наверняка не раз пересказали все в красках. Так почему?..
Сердце застучало неприятно и тревожно. Я бросилась к окну, а оттуда в холл, оставшись за пределами очерченного круга света, чтобы быть невидимой для всадников. Мое присутствие почувствовал только Джаспер. Почувствовал – но не обернулся и вида не подал.
