Реган улыбнулся Сумраку:
— Жалеешь, что не можешь быть одним из претендентов? — усмехнулся он.
Я сощурилась.
— Не вам решать, кто будет претендентом, а кто нет, — произнесла я, наклонилась к Сумраку и, взяв его за подбородок, поцеловала горячие, чуть влажные губы. Он потянул мою мою нижнюю губку, отпустив её с негромким звуком.
Пальцы Сумрака скользнули в моих волосах и сжались в кулак на затылке, выдавив из меня тихий стон. Он властно отодвинул от себя мою голову и опустил затуманенный взгляд на губы.
Я не хотела терпеть. Жар уже разгорелся во мне, заставив пульсировать область между ног. Мне нужно было больше. Нужно было. Прямо сейчас. Я хотела его всего. Без остатка. Но Сумрак крепко сдерживал мои порывы, пока я не притихла. Не присмирела в его руках. И тогда он уже сам обхватил крупной ладонью мой подбородок — и случился самый сумасшедший поцелуй в моей жизни.
Игнорируя Регана, который с едва заметной улыбкой наблюдал за нами, я потянула Сумрака за руку, заставив привстать — и потянула за края штанов. Ждать было выше моих сил. Неудержимая сила управляла мною, заставляя кровь стучать в висках, лёгкие — тяжело, надрывно дышать.
Сумрак быстро стянул белый хлопок, оставшись в своей природной красоте — и эта красота была крупной, крепкой, напряжённой. Закусив губу, я толкнула его, заставив упасть на кровать, и, подчиняясь скорее интуиции, чем здравому смыслу, обхватила его член у основания и взяла в рот его гладкую, натянувшуюся, блестящую в свете окружающей дымки головку.
Сумрак судорожно вдохнул — и вывернулся. Я только успела поднять на него удивлённый, чуть разочарованный взгляд, но не успела даже охнуть, когда он стащил меня на скрывшийся под дымкой пол. Встал передо мной, расставив ноги, собрал волосы в кулак и с силой потянул меня к себе.
Я с жадностью обхватила его губами. Провела языком по гладкой коже. Нашла краешек и скользнула за него, заставив Сумрака от удовольствия тихо зашипеть. Он начал двигать меня вперёд-назад, аккуратно, до дрожи потягивая за волосы, и я обхватила основание ладонью, помогая себе, двигаясь в такт.
И снова стон вырвался из моей груди. Это действо возбуждало настолько, что я даже почувствовала тёплую влагу, коснувшуюся поджатой ноги в месте, где она прижималась к промежности. Сумрак потянул носом. Он учуял запах.
Несколько сильных движений — и он положил меня на край кровати, а сам, упираясь ногами в пол, склонился сверху. Головка его члена прижалась к самому входу.
— Служу Богине, — произнёс он — и одним движением вошёл, заполнив меня до самого конца, заставив резко выдохнуть от охватившей всё тело томной судороги.
Мои пальцы впились в простыню, комкая её, сжимая, а потом, выгнувшись, я дёрнула её на себя, и наверняка порвала бы, если бы он была закреплена по краям. Сумрак двигался медленно, надолго задерживаясь в самом конце, вдавливаясь в меня и ожидая, когда я начну неистово метаться от постепенно поднимающейся внутри волны.
Если он так продолжит, я сойду с ума.
Я металась головой из стороны в сторону, когда Реган одним сильным движением не подхватил меня под мышки и не вытянул из-под Сумрака.
— Ты вне игры, — прохрипел он.
Я вывернулась из его рук, едва не упав на кровать, и с силой ударила его по ладоням. Он схватил меня за запястья. Попытавшись вырваться, я резко согнула руки, но дракон даже не дрогнул — мы с ним оказались только ещё ближе друг к другу.
— Какого чёрта?! Что ты себе позволяешь!
Реган резко развернул меня к себе спиной, обхватив руками поверх груди, и его горячий шёпот обжёг мне ухо:
— Может, ты и Богиня, но в постели должна подчиняться.
Сидящий напротив Сумрак смотрел на нас блестящими глазами и тяжело дышал. Эмоции не читались на его лице, но отчего-то я словно вновь ощутила его у себя внутри.
Реган надавил на мою холку, и я покорно опустилась к белоснежной простыне, чтобы в следующее мгновение ощутить, как крупные, сильные пальцы раздвигают меня, несмотря на напряжённое сопротивление, и чем сильнее я сопротивлялась, тем приятнее становилось.
Сумрак придвинулся ко мне, обхватил ладонью за ухом, и поцеловал, не отвлекая, а только усиливая ощущения. И я вдруг остро почувствовала: всё правильно. И позволила себе громко застонать, когда Реган вошёл и начал быстрыми движениями вбиваться в меня, доводить до исступления.
Сумрак тяжело дышал. Лоб его покрылся потом. Он тоже поднялся на колени передо мной — и я послушно обхватила его губами, хотя это оказалось не так просто.
Игра. Я подчиняюсь, хотя на самом деле они оба — в моей власти. На самом деле, это они не могут передо мной устоять. И если я захочу, ни один из них не сможет ко мне притронуться.
Но я хочу.
Хочу больше, хочу сильнее, хочу, чтобы они довели меня до слёз от совершенно невозможного удовольствия. Хочу — и не знаю, как.
— Должен в неё кончить, — прохрипел Реган, и пальцы Сумрака на моём затылке сжались крепче.
— Нарываешься, — прорычал он.
Движения Регана вдруг как-то изменились, стали более чёткими, направленными, отчего перед глазами встала пелена. Не выдержав напора собственных эмоций, я опустилась головой к кровати и, схватив простыню обеими руками, закричала. Ещё толчок, другой третий, протяжный выдох дракона — и постепенно он начал замедляться, а меня трясло крупной дрожью.
Реган отстранился. Сел на кровать, утирая проступивший пот, откинулся к спинке. Его покрасневший член пульсировал, приподнимаясь время от времени и снова опускаясь к животу. А меня трясло.
Я завалилась на бок, немного растерявшись. И тогда Сумрак осторожно оттащил меня чуть в сторону, повернул на спину и, скользнув одной рукой под ногу, так что она повисла на его локте, накрыл мои губы нежным, мягким поцелуем. Словно успокаивая, он касался губами, проводил кончиком языка по щекам, по шее и ключицам, обходил по кругу соски, но не касался их, лишь поддразнивал. А разогретое, раздразнённое оргазмом тело так и выгибалось ему навстречу.
Опуствишись чуть ниже, он уже обеими руками нырнул мне под ноги, и поднялся обратно, отчего нижняя часть моей спины приподнялась над кроватью. В висках забилась кровь. Я словно приглашала его войти, и он, как приличный гость, принял это приглашение.
Каждое прикосновение — волна сумасшедших мурашек. Каждое движение — как безумие. Но Сумрак был медленным. Он не поддавался моим попыткам усилить проникновение, ускорить, вместо этого дракон подхватил меня под ягодицы и, крепко придерживая их, не позволял мне сделать ни одного лишнего движения.
— Такого не бывает, — улыбнулся он, чуть отстранившись от меня.
— Что? Чего не бывает? — выдохнула я.
Сумрак усмехнулся и, склонившись ко мне почти вплотную, продолжил двигаться внутри медленно, плавно, но этого было более чем достаточно. Тело отзывалось на всё. Если бы он слушался моих порывов, всё кончилось бы быстро, но вместо этого Сумрак растягивал удовольствие, дразнил меня, не позволял остыть, но и не давал перейти ту грань, после которой всё наверняка закончится.
Казалось, это будет длиться вечно.
Я ошибалась.
Несмотря на то, что движения были медленными, плавными, напряжение росло с каждым мгновением, мышцы внутри напрягались всё сильнее, сжимая его, затрудняя проникновение, и в конце концов, когда чаша переполнилась, я закричала, застучала ладонями по кровати, зарыдала, зарычала — и застонала, когда дракон, остановившись в самой глубине, закрыл мне рот поцелуем…
Я с резким вдохом открыла глаза и разочарованно выдохнула.
Тёмная холодная, не очень уютная библиотека. Приснилось. Вот же чёрт, как мне вообще могло такое присниться! Стало несколько стыдно, но пульсация внизу приносила столь ощутимое удовольствие, что, не сдержав улыбки, я прикрыла глаза.
— Драконья сущность покоя не даёт? — раздался голос Сумрака, и я привстала на постели.
Он сидел рядом, на кровати, мой бессменный часовой, скрестив ноги и положив на них одну из многочисленных подушек.
