же приступили к осуществлению своего дерзкого плана…
* * *
Лес встретил Мишель шелестом разноцветной листвы и порывали лёгкого теплого ветра. Молодая женщина вздрогнула и поспешно углубилась в заросли, пытаясь не оглядываться на частокол. Боялась, что испугается, что повернет назад, поэтому постаралась идти вперед и не думать ни о чем.
В кармане сжимала электронный компас и пару приборов, которые помогут не заблудиться в лесу. Ими снабдил ее Робин Шорт.
Голова кружилась от обуревающих душу эмоций, разум пытался обзывать ее «идиоткой», а сердце нетерпеливо выстукивало ритм в ожидании волнующей встречи.
Безумие! Как его искать? Кричать, что ли, на весь лес???
Стоп! А почему бы и нет? Если уж сходить с ума, так по полной!
Мишель нервно разгладила пиджак, наброшенный на футболку и штаны, поправила стянутые в узел волосы и ускорилась, стараясь аккуратно раздвигать ветви деревьев.
Странно, но эти самые ветви казались ей гладкими и даже теплыми. Ничто не кололо пальцы, листва ощущалась, как мягкий бархат… Мишель однозначно чувствовала странный и нелогичный уют, находясь посреди этой буйной инопланетной растительности.
Где-то запела птичка, мимо пролетело что-то яркое, похожее на бабочку, и на душе Мишель стало еще теплее.
Как странно всё это! Почему лес называли страшным губителем душ? Он прекрасен! Не мрачное и колючее насаждение, готовое похоронить человека в своих недрах, а нечто светлое, живое и прекрасное, словно из детской сказки…
Вышла на полянку, усеянную ковром белоснежных цветов, похожих на ромашки. Вот только листья у них были неожиданно оранжевого цвета. Не удержалась от возгласа восхищения и глубоко вдохнула воздух, который приятно пах.
Мишель накрыло удивительное состояние покоя. Словно она наконец-то вернулась домой. Казалось, её тело наполняется силой, а душа расправляет крылья. Воспоминание о жизни в поселении вдруг превратилось в сплошное темное пятно, к которому не хотелось возвращаться…
— Иноу… — шепнули ее губы несмело, с дрожью повторяя это незнакомое, но такое особенное имя. И хотя ей привычнее было бы сказать: «Ян», но она больше не хотела обманывать саму себя. Он — не Ян! Он некто совершенно другой…
А ведь он действительно был другим с самого начала. Настолько другим, что она едва не захлебнулась от счастья, увидев эти колоссальные перемены в «муже». Она влюбилась в него в первый же день. Вот так просто, молниеносно и легко…
Потому что Иноу был особенным… Может, действительно Ангел?
Нет, конечно, это бред, Ангелы, как минимум, живут в духовном мире, а не на другой планете, но он и не человек. Пожалуй, он лучше, чем человек…
Теперь, когда Мишель отбросила все свои сомнения, она больше не подозревала Иноу в обмане. Как сказал Робин, у неё нет причин думать о нём плохо: он множество раз доказывал, что искренен и добр. А она прогнала его… Прогнала своим отторжением и нежеланием выслушать, прогнала своим недоверием и подозрениями…
Да, Мишель не могла иначе. Правда оказалась слишком шокирующей. Ни один человек, наверное, не смог бы вместить эту правду так просто. Но теперь всё стало иначе. Лишь бы только его найти!..
— Иноу! — позвала громче, чувствуя себя очень глупо. — Иноу!!! Прошу тебя, вернись!!!
Звук её голоса заставил вспорхнуть с вершин деревьев стайку птиц.
Мишель замерла, прислушиваясь к звукам леса с какой-то глупой надеждой: а вдруг он где-то рядом и услышал?
Нет, вряд ли, это почти невозможно…
Но позади неожиданно раздался отчётливый хруст веток…
Глава 47. Знакомый незнакомец…
Обернулась.
Сердце колотилось так быстро, что стало дурно, так что Мишель пришлось прислониться к ближайшему стволу дерева, чтобы не упасть. От этого дерева тотчас же потекло тепло, проникнувшее под кожу и удивительным образом начавшее убаюкивать душу.
Мишель сразу же полегчало, и она уже более спокойно посмотрела в лицо представшему перед ней длинноволосому существу с синей кожей.
Это был не Иноу — его черты Мишель хорошо запомнила, хотя и видела их всего однажды. Он снился ей почти каждую ночь, поэтому молодая женщина смогла бы узнать его с первого же взгляда.
Однако и этот кириянин был ей определённо знаком.
Он был высок, худощав, одет в длинные светло-синие одежды со вставками белых пятен на ней. Часть волос связана на затылке, остальная свободно опускается по спине. Молод, но не юн. Глаза большие и пронзительные, наполненные отчётливо неземным светом. Во всей стати его — величие, во взгляде — легкий насмешливый интерес. Не хватает волшебного посоха в руках — и будет загадочный мудрец из фэнтези…
— Ты выросла… — шелест слов с отчётливым акцентом заставил Мишель вздрогнуть. — И ты вспомнила…
Он не спрашивал, а утверждал очевидный факт. Странно, но Мишель не нужны были объяснения, чтобы его понимать.
Она молча кивнула, чувствуя, что галопом несётся по своей памяти, возвращаясь на десять лет назад.
Ночь, она в лесу, и кто-то ласково говорит с ней на неизвестном языке…
— Это был ты… — пораженно прошептала Мишель, вдруг загораясь необычайной радостью — Тогда в лесу ты… ты помог мне!
— Да, это я, — шепнул кириянин и вдруг широко улыбнулся. — Как видишь, я выучил ваш язык… немного.
Молодая женщина, как завороженная сделала шаг вперед, словно желая рассмотреть существо поближе, но потом остановилась, смутившись.
— Как твое имя? — спросила наобум просто потому, что нечего было сказать, но кириянин тут же ответил:
— Мое имя Дан! Я старейшина, или как вы говорите, председатель своего народа…
Старейшина? А выглядит так молодо?
Кириянин словно догадался о ее мыслях, потому что вдруг снисходительно проговорил:
— Мне достаточно много лет, чтобы иметь власть. Но что привело тебя сюда?
Мишель вздрогнула, словно очнувшись, и задумалась на пару мгновений. Откровенничать с фактическим незнакомцем не хотелось, хотя считать его совершенно чужим отказывалась душа. Их прошлый контакт был совершенно мимолётным, но оставил в её сердце животрепещущий след до сих пор. Кстати, ещё одно доказательство того, что кирияне не такие, как люди. Они лучше…
— Я пришла… к Иноу… — проговорила молодая женщина, чувствуя, что ужасно смущается. — Мне нужно поговорить с ним…
Синие брови Дана поползли вверх.
— Иноу? — вполне искренне изумился он. — Ты знакома с кем-то из моего народа?
Задумался, отведя взгляд, а потом его лицо посветлело: кажется, он что-то для себя понял.
— Ты его пара… — прошептал он вдруг, да так тихо, что Мишель почти ничего не расслышала. — Ах вот, в чем дело…
Молодая женщина напряглась, остро чувствуя себя не в своей тарелке, а лицо кириянина вдруг сделалось крайне серьёзным. Он сделал шаг вперед, но руки отвел назад, сцепляя
