Осторожно тяну край одеяла на себя. Веду свободной рукой по упругим мышцам груди, едва касаясь подушечками пальцев. На тех местах, где кожа розовая-розовая задерживаюсь. Интересно, а шрамы хоть какие-то останутся? На память, так сказать.
Странно всё это. Умирал мужик и на те — ничегошеньки. Только пятнышки разных форм и размеров напоминают о том, что кровью он истекал по-настоящему. Как вообще такое возможно? Мясо само наросло, что ли? Затянулось? А если бы пули были внутри, как бы реагировал организм? Так же? Живут же ветераны с осколками и пулями в телах.
Вздохнув, укрываю его. Достаточно уже его щупать. Вдруг он не совсем спит, а, скажем, чувствует, как я его лапаю. Исключительно из любопытства к его регенерации! Не более.
…эх, не было печали.
Проверяю телефон на наличие не только звонков и сообщений, но и сети, доступа к интернету. Уже не знаю, чем себя занять. Почему же тишина такая, не понимаю.
«Илюш, мне кажется, ты задерживаешься! А я соскучилась!» — поддавшись минутному порыву, пишу сообщение, на миг замешкавшись перед отправкой.
Не подозрительно же? Не подозрительно. Отправить.
— Когда уже это всё кончится? — бурчу себе под нос, стаскивая домашние сапожки с ног.
Ложусь на кровать, стараясь не беспокоить Зверёныша, поверх одеяла. Гипнотизирую телефон до последнего, пока экран не блокируется.
Илья не мог меня предать. Но это не значит, что его не предали самого. Помнится, он говорил, что кто-то из его ребят поверил легенде о наркобаронессе. Посмели бы они напасть на него? Или…убить?
Нет, глупости. Илью нельзя убить. Он плотно сидит на капсулах. Но почему же тишина такая?
Решение далось тяжело. Жду ещё полчаса и иду по их следу. Адреса имеются. Выследить не проблема. Найду и…та-ак врежу! Чтоб знал, как меня динамить.
Да-да. Так и будет.
Тепло. Слишком тепло. Боюсь этого слова, уютно. Поворачиваюсь набок, прислушиваясь к дыханию Ромы. Кажется, ничего не изменилось. Всматриваюсь в лицо. Тоже ничего. Ресницы-хлопалки не трепещут, ноздри не раздуваются, губы неподвижны.
У меня паранойя?
Придвигаюсь ближе, не отрывая взгляда от его лица. Закидываю на него ногу, наблюдая за закрытыми глазами. Сгибаю в колене и медленно скольжу по одеялу к его паху. Тоже ничего.
Всё-таки паранойя.
А ничего так. Удобненько. Уютненько. Миленько даже…
Зевок, ещё один. Глаза медленно закрываются. Я не боюсь уснуть. Я знаю, что мой сон не будет спокойным и безмятежным. Не будет долгим.
…не должен был быть.
Горячее дыхание опаляет шею. Мурашки бегут к предплечью, заставляя меня морщиться и ворочаться. Кто-то гладит меня по щеке. Мне не нравится. Мне нравится спать. Пытаюсь повернуться, но натыкаюсь на препятствие. Поворачиваюсь в другую сторону, опять препятствие.
Ой! А стен у меня нет рядом с кроватью!
Глаза открываю тяжело. Не с первого раза. Веки слиплись. Или ресницы? Фокусировка никакая. Всё плывёт.
— Стервочка моя, — вибрирует знакомый голос, — И что мне с тобой делать, а?
— З-зверёныш… кыш! — слабо протестую, вдавив кулачки в его грудь. — Не нависай надо мной… Бесишь.
— Нет. Ты должна быть наказана. — шепчет он, сокращая расстояние между нашими лицами.
— Накажи меня сном. — отворачиваюсь в сторону, во избежание всяких там… непонятностей.
— Нет. — протягивает он, рухнув на меня сверху. Воздух тут же выбило из лёгких. Да он весит тонну! — Может, так? — шёпот обжигает ухо. Пробирается в голову. Множится. Чувствую, как его колени ёрзают, пытаясь развести мои ноги в стороны.
— Ты совсем уже?! Я закричу!
— Да пожалуйста. — выдыхает, коснувшись губами моей скулы. Прокладывает обжигающий след из поцелуев к шее, ключице.
— Перестань! — дёргаюсь и ёрзаю, пытаясь избавиться от лишнего груза. Что-то да получается, только Зверь уж как-то слишком подозрительно задышал. — Ты там чего? — испуганно уточнила, разглядывая его висок.
— Мне кажется, ты сейчас доёрзаешь до потери девственности. С-случайно. — проникновенно шепчет, приподняв голову. Его бёдра резко ушли вперёд, вжавшись в низ моего живота. — Чувствуешь?
Чувствую. Ещё как чувствую. Нечто твёрдое и недвусмысленное упирается в меня, посылая волны непонятного тепла и лёгкой дрожи по всему телу. Хочу отстраниться. Откланяюсь влево, но ощущения не уходят. Наоборот, будто обостряются.
— Прекрати! — хватаю его за рукав футболки, вынуждая посмотреть в мои глаза. — Не надо! Я не хочу…
— Врёшь…
Вру. Но ведь не надо же!
— Не надо! Я не готова! — я вот-вот сорвусь на визг. — Стоп… — кажется, мой мозг проснулся только сейчас. — Откуда у тебя одежда? Ты же голый был. В полотенце…
— Стервочка моя, ну наконец-то. С добрым утром. — озорно улыбается он, наигранно вздохнув и отстранившись. — Видишь ли, я проснулся раньше тебя. — многозначительно протягивает Зверь, взглянув на запястье. — На целые сутки.
— В смысле на сутки? — хватаю его руку, поднося к глазам наручные часы — десять. Свет в окне намекает, что совсем не десять ночи. Значит, я проспала весь вечер и ночь. Или Зверёныш не врёт, а там и гораздо больше. — Твою мать…
— Ничего, ты вовремя. Мы как раз все уезжаем. Берём производителей, Лялька.
Глава 63
Смотрю на собравшихся в своей гостиной, сомневаясь. Сомневаясь в том, проснулась я или нет. Супы, иные и Эйн. Да, доктор для меня особый вид.
— И-илья… — выдыхаю, вперившись взглядом в мужчину, замершего у самой лестницы. — Иди сюда, прелесть моя.
Смотрю на Митяя, рассевшегося на весь диван, уничтожающим взглядом:
— Здравствуй, Дима. И брысь отсюда.
— Лилия Романовна, что не так? — лениво приблизившись, Илья прячет руки в карманах брюк и слегка наклоняет голову.
— Всё. — обвожу собравшихся растерянным взглядом. — Что происходит?
— Я упростил план. — чётко докладывает мужчина. — Не сам. Мне пришлось. Доверие к вашей персоне несколько пошатнулось, среди людей, зависимых от ваших решений. Вместо работы по списку, мы проработали следственные работы по маршруту нашего недавнего гостя. Жучок он, конечно, обнаружил, но далеко не сразу. Нам хватило времени и оборудования, не только засечь половину его маршрута, но прослушать несколько важных разговоров. У нас есть данные местной лаборатории…
— Стоять. — Митяй наконец-то освобождает диван, на который я спешу сесть, пока ещё ноги держат. — Местную?
— Лялька, отстань от человека. — конечно, Зверь не только тут как тут, но и "спешит-падает" продемонстрировать, кто здесь хозяин положения.
— Ты не попутал, Зверёныш? Это мой человек.
— Я справлюсь сам. Спасибо. — Илья демонстрирует излишнюю вежливость. Как по мне. — Лилия Александровна, у нас запланирована зачистка. Поверьте, вам больше не о чем волноваться.
Не знаю, что меня поражает больше. То, что Зверев заткнулся, прислушавшись к Илье. Или сами выводы Ильи. Что значит, не о чем волноваться? Да они чокнутые.
— Ладно. — только и выдыхаю я. — Сейчас я переоденусь и вы мне всё расскажете по дороге. — угрюмо кивнув, я поднимаюсь во весь рост. — Я быстро.
Ступенька за ступенькой даются легко, несмотря на сверлящие спину взгляды. Поворот. Моя комната. Шкаф. Рука замирает у чёрной водолазки, когда неторопливые шаги замирают у моей двери.
— Даже не думай!
Рома входит без стука и приглашения. Привалившись к шкафу, замирает, сложив руки на груди, и насмешливо улыбается.
— Не думать, что?
— Это моя операция! Моя миссия! Я еду с вами! Точка! Я этот план разработала. И пусть Илья отошёл от него, это не играет существенной роли, я здесь главная! Я всех собрала, организовала и сплотила. Вон, даже ты прибился…
— Я и не спорю. ты большая молодец. Умница. — на мгновение он становится серьёзным. Как подобает мужчине его лет, а не все эти мальчишеские гримасы и ухмылки. Говорит спокойно и уверенно. — Ты умная. Ты дальновидная. Ты отлично поработала…
