Я не двигалась с места, боясь, что с первым же шагом рухну на землю. Ее величество сама подошла ко мне.
Она обняла меня, а я уткнулась ей в плечо. Но не расплакалась, нет! Если всё это не было сном, и я – действительно принцесса Линарии, то я не должна показывать свою слабость.
- Нужны ли вам еще какие-то подтверждения после того, как сама корона признала нашу дочь, ваше величество? – спросила королева у супруга. – Вы же видите, как засияли драгоценные камни?
- Нет, дорогая, не нужны, - голос короля уже был тверд, а гневный взгляд был обращен не на Данзаса, а на герцога де Клари. – А вот если вам, ваша светлость, недостаточно доказательств, то наши маги добудут их, не сомневайтесь. Но после этого вы с вашей дочерью остаток дней проведете в тюрьме.
Камилла вскрикнула и рухнула без чувств на траву. Никто не подставил ей ни плечо, ни руку. И только худенькая бледная женщина – герцогиня де Клари – вмиг бросилась перед королем на колени.
- Нет, ваше величество! – рыдала она. – Наша дочь ни в чём не виновата! Она ничего не знала! Всё придумал мой муж. Я сама узнала о его замысле только когда увидела, как няня пыталась выехать из замка. Мне сообщили, что таков был приказ герцога. А потом, когда всё свершилось, я не решилась уже рассказать правду. Знали бы вы, какая это мука – семнадцать лет быть разлученной со своим ребенком. И даже когда Камилла вернулась в Лиму, я не имела возможности обнять ее, сказать ей, что я – ее мать. Разве может она отвечать за чужие поступки?
Я посмотрела на его величество (я всё еще даже в мыслях не могла назвать его своим отцом) и взглядом попросила его о снисхождении. Я как никто другой понимала сейчас Камиллу.
Король вздохнул:
- Встаньте, герцогиня. Сегодня не только мы с королевой, но и вы обрели свое дитя. Вы правы – ваша дочь ни в чём не виновата, и я разрешаю вам вместе с нею удалиться в ваш замок. Но ваш супруг ответит за свое предательство.
А стражники уже стояли по обе стороны от герцога де Клари.
Эпилог
- Алэйна, дорогая, - отец еще пытался воззвать к моему благоразумию, - ну, неужели тебе не нравится никто из этих принцев? Совсем-совсем не нравится?
Я скользнула взглядом по разложенным на столе портретам. Нет, никто из них не мог взволновать мое сердце, давным-давно, еще в детстве, уже отданное другому.
- Между прочим, принц Вильгельм…
- Батюшка, - рассмеялась я, - прошу тебя, не говори мне о нём. Он объяснялся мне в любви, когда думал, что я принцесса, а потом с тем же пылом признавался в своих чувствах Камилле. И вернул мне свое внимание, как только я снова была признана вашей дочерью. Ну, неужели ты хотел бы для меня такого мужа?
Его величество смутился, но тут же завел старую песню об интересах Линарии и нашей ответственности перед страной. Но я уже не повелась на эти доводы. Теперь, когда в Линарию вернулась магия, и амулеты наполнились прежней силой, нам уже не нужно было искать союзников путем заключения брака.
- К тому же, не забывай, - попеняла я почти с удовольствием, - я теперь – товар не первого сорта. Я уже побывала замужем.
Лицо отца покрылось красными пятнами. Он до сих пор не мог простить себя за то, что сам заставил меня выйти замуж. А я расчетливо не сообщала ему о том, что по-настоящему так и не стала женой Рауля. Ему полезно было иногда чувствовать себя виноватым – так он становился более покладистым.
- Да, но я уверен, что младшие сыновья королей сочли бы брак с тобой вполне возможным, - пролепетал он.
Я хмыкнула:
- Не хватает еще уговаривать их на мне жениться! Ах, папенька, ну должно же у нас быть чувство гордости!
- Да-да! – взбодрился он. – Ты права! Но тебе надлежит снова выйти замуж! Линарии нужны маленькие принцы и принцессы!
Я скромно потупила взор. Его величество давно знал о моем выборе.
- Алэйна, это будет мезальянсом! – воскликнул он. – Ты – дочь короля. А он – всего лишь сын герцога.
- Ради меня он готов был пожертвовать своей жизнью, - напомнила я. – Разве такая преданность не должна вознаграждаться?
Сидевшая на диване у окна матушка одобрительно улыбнулась и незаметно подмигнула мне. Мы с ней всегда и во всём были союзницами.
С того дня, как в источник вернулась магия, прошло уже несколько месяцев, и за это время случилось столько событий!
Артур совершенно поправился, а вот герцогиня Аранакская всё еще была очень слаба. Тогда, в саду, когда она пришла в себя и осознала, что произошло, она протянула ко мне дрожащую руку и попросила: «Простите меня, ваше высочество!» И я тут же ее простила. Ведь эта женщина, несмотря на свою нелюбовь ко мне и не самый добрый характер, вырастила и воспитала меня. Могла ли я об этом забыть? А самое главное – она была матерью человека, которого я любила!
Граф Данзас признался, что отправился после моей свадьбы со мной в Ламбер именно потому, что почувствовал мои магические способности, и хотел разузнать обо мне побольше. И я была благодарна ему за то, что он сделал. А недавно я заметила, что между ним и Вивьен возникла явная симпатия, и я искренне надеюсь, что моя сестра обретет в Даниэле то же, что я давно уже обрела в Артуре – надежную руку и любящее сердце.
***
Наша свадьба состоялась в солнечный летний день, и всё вокруг был светлым и радостным. И вся Лима праздновала вместе с нами. Да что там Лима – вся Линария!
Я настояла, чтобы на торжество во дворец прибыли самые близкие, самые дорогие мне люди – и пусть они не могли похвастаться титулами и званиями, зато благородства и преданности в них было гораздо больше, чем в тех, кто этими титулами обладал.
И я была счастлива видеть среди гостей и рудокопа Мартина, и его племянника Робера, и мою подругу из пансиона Николь Дюран.
Мы с Артуром обменялись обручальными кольцами и скрепили клятву верности всё еще робким поцелуем.
«Люблю тебя!» - взглядом сказала я.
И то же самое прочитала в его глазах.
Конец
