ягодку, я ощутила блаженство. Виноград вскоре станет самым излюбленным блюдом для меня. Вот такие у меня теперь предпочтения. Хочу мясо и виноград. К слову, в этом походе все соответствовало моему вкусу.
— Тэррион, ешь быстрее, а то останешься без винограда, — предупредила я своего мужа.
— Ничего страшного, если я уж так сильно захочу виноград, попрошу принести еще одну тарелку.
В итоге, я достаточно быстро наелась и протянула тарелку повелителю.
— Можно я лягу спать прямо здесь? Тут так хорошо.
— Мелисса, нет, конечно, нас ждет шатер.
— А, ну да, — и я вдруг вспомнила про Габи и Миранта, а Тэррион все прочитал.
— Мелисса, я не стану делать это в лесу, даже не рассчитывай.
— Тэррион, я и не думала.
— Ну да, не думала она. Ты считаешь, что пока я был в походе, разучился мысли читать?
— Повелитель, но ведь не все же нужно озвучивать, ты хочешь чтобы я создала над побережьем туман?
— Туман — это не страшно, можешь сколько угодно его создавать.
Вскоре он отставил тарелку с остатками винограда и тоже лег рядом, опираясь на сгиб руки.
— Становится прохладно, у тебя есть еще двадцать минут, для того чтобы насладиться великолепием Нефритового моря.
— Нет, я здесь хочу остаться на ночь, — повелитель снова прочитал мои мысли.
— Оригинальный способ попроситься на ручки, — прошептал Тэррион и подхватил меня на руки.
— Но двадцать минут еще не прошло.
— Ну что поделаешь, — он коснулся губами моего уха, — это небольшая плата за упрямство, — он уверенно шагнул в свой шатер и опустил меня на ноги. Я осмотрелась, а потом скинула камзол, оставшись в удлиненной тунике изумрудного цвета и зауженных черных брюках для верховой езды.
Повелитель тоже готовился ко сну. Я испытывала радость, и теперь я, кажется, наконец-то научилась контролировать магию. Я могла радоваться без последствий.
Это действительно пришло со временем. Как менталист я развивалась. Я потерла глаза, а повелитель улыбнулся, заметив, как я пытаюсь бороться со сном. Вечерние сумерки сменила темная звездная ночь, и мы устроились на своеобразной кровати.
Я мирно лежала головой на груди моего мужа и задумчиво рассматривала прядку белоснежных волос, пропуская ее сквозь пальцы. Волосы у повелителя напоминали драгоценные нити. Они имели невероятный оттенок, и я не могла оторваться от своего занятия, а повелитель видимо был не против.
— Мелисса, почему ты не спишь? Ты же так хотела спать целый день.
— Я и сейчас хочу, но когда я усну, то тебя не будет, а я хочу побыть с моим повелителем.
— Я же всю ночь буду с тобой.
— Но я же этого не осознаю, когда сплю.
— Хочешь увидеть меня во сне?
— Да, хочу, — оживилась я.
— Сегодня ты увидишь меня во сне, Мелисса, я тебе обещаю, — его голос, он был очень многообещающим, и вскоре я уснула, так и не выпустив из рук прядь волос Тэрриона.
Глава 19. Ментальная нестабильность или «Терпение, император моего сердца, я беременна»
Утро было пасмурным и очень холодным. Приближалась зима и хоть эльфы не мерзнут, но я ощутила дискомфорт, словно я все-таки замерзла. Повелителя в шатре не было, и я поднялась. Сегодня я видела такой сон, что будь оно наяву, я бы, наверное, покрыла туманом все побережье Нефритового моря. Повелитель обещал, что сон будет связан с ним, но на эротический сон я не рассчитывала. В остальном все было в порядке. Я поспешила выбраться из шатра и заметила, что все воины активно готовятся к предстоящему возвращению в свою империю. Видимо, завтрак уже был, и меня, конечно, никто будить не стал. Хотя как раз сегодня я была бы не против. Немного даже обидевшись на такое отношение, я подошла к эльфу, отвечающему за питание, и попросила выделить мне бутерброд и кружку чая. Мне не отказали и мило предоставили легкий перекус. Я не собиралась устраивать императорский завтрак, это было бы слишком заметно, а быть в центре внимания я не любила. Потом я отправилась на поиски своей лошадки. У меня был с ней ментальный контакт, и она быстро нашлась. Я ее обняла и нежно погладила гриву Белоснежки.
— Не собираюсь сегодня снова весь день провести в седле скакуна, принадлежащего повелителю, — и неожиданно я увидела, как пень, находившийся рядом с деревом, покрылся коркой льда. — Похоже, у меня опять проблемы с магией. — Это меня расстроило, ведь я надеялась на то, что с этими хаотичными проявлениями магии покончено.
Я уселась в седло Белоснежки и пристроилась к коннице воинов нашего императора. Мельком я увидела повелителя, он разговаривал с генералом и выглядел очень озадаченным. «Деловой, слов нет! Ну ладненько, я тоже вся в делах». Миррель сообщил о том, что пора собираться в дорогу, и я держалась около третьего ряда нашей конницы. И чего я обиделась, сама не понимала, но мне почему-то не понравилось, что он оставил меня в шатре и не разбудил. Нет, конечно, я не настолько расстроилась, как Габи в свое время, но все-таки.
Повелитель бросил на меня странный взгляд, когда воины двинулись в сторону зеленого леса, но никак не показал, чтобы я к нему приблизилась, и это меня еще больше расстроило. Я обиделась и начала отставать, вот я уже сравнялась с десятым рядом, пятнадцатым, а потом и вовсе развернула лошадь и постепенно ушла в сторону. Как ни странно, никто меня не остановил, а я отбросила иллюзию своей личины и сгусток магии, чтобы повелитель меня не хватился. Мне так захотелось оказаться в Зеленой долине, и я раскрыла свой портал. Я прямо на Белоснежке прошла сквозь арку, и теперь оказалась в саду дворца императора Зариана, утопающем в яркой сочной зелени.
Я и так заработала, по мнению повелителя, штрафные очки, хотя и спасла его, так что терять мне уже вообще нечего. А еще, утро мне показалось, совершенно лишенным красок, а повелитель, весь такой занятой, казалось, забыл о моем существовании. Не знаю, возможно, все это было надуманным, но так мне показалось. Я отпустила Белоснежку и прошла во дворец. Меня все здесь хорошо знали, и никто не остановил. Ведь помимо того, что я была дочерью принцессы Агнии, так теперь я была императрицей эльфийских земель.
Я очень спокойно и невозмутимо прошла в обеденный зал прямо в костюме для верховой езды.
— Мам, папа, привет, — я прошла и села на свое привычное место, и мне тут же поставили тарелку с овощами и куриным мясом.
— Дочка, — осторожно спросила мама, — а ты почему здесь?
— Я…да
