class="p1">Охранник тащил меня полубоком, так что весь путь до дверей я смотрела на отца. Он также не сводил с меня взгляда, провожая в коридор своими холодными глазами на каменном лице.
— Отец! — продолжала кричать и упираться. — Адмирал!
— Мне жаль, — вдруг произнёс он, прежде чем перед моим носом сомкнулись стальные створки.
— Так отпусти помочь ему… — прошептала я в никуда.
Меня заперли в каюте. Я кричала и стучала в дверь по меньшей мере четверть часа, но никто не отозвался, хотя я точно знала, что снаружи стоит караульный. Мужчина остался глух к моим мольбам, так что вскоре я бросила гиблую затею докричаться до него, начав вместо этого искать выход внутри помещения.
В каюту доставили мои вещи с «Титана», как и прежде все они лежали в спортивной сумке, так и не разобранные за полгода службы. Я принялась рыться в сумке в поисках розовых пилотских очков, но их там не оказалось. После того как они были конфискованы капитаном Хартом, их дальнейшая судьба была мне неизвестна. Теперь от Нирона у меня остался только браслет из фамиров. Я приложила запястье с чёрными камнями к груди и закрыла глаза, представляя, что прижимаю к себе его руку.
Попутно почувствовала, что моё сердце колотится как бешеное и безо всяких велотренажёров. Страх поселился глубоко внутри, и я никак не могла с ним совладать. Но должна была, чтобы начать мыслить здраво и выбраться отсюда.
Я перевела дыхание и вновь подошла к двери. На этот раз заговорила с охранником спокойно и вежливо, без криков и ругани, однако он остался всё так же глух к просьбе освободить меня. Мне нужно было придумать что-то радикальное, что заставило бы его отпереть эту треклятую дверь. Но что? Что способно напугать верного человека адмирала? Только риск для жизни дочери того самого адмирала. Вот только как заставить его поверить, что я в опасности взаперти в собственной каюте?
На мгновение мне вздумалось разыграть сценку с криками про порезанные вены, однако я почти сразу отбросила эту идею. Я не такая хорошая актриса, чтобы в мои вопли можно было поверить. Да и если у охранника в отличие от ушей имеется мозг, он поставит под сомнения наличие лезвий в моём багаже. В правилах экипажа любого корабля конфедерации чётко прописано пользование одноразовыми станками без использования опасных бритв. Стоит ему вспомнить эту строчку, и я погорела. Конечно, мужчина за дверью гораздо старше меня и намного раньше поступал на службу. Возможно, он уже и не помнит всех тонкостей зачисления во флот, но всё равно это риск. Да и не главная моя проблема, ведь даже если я каким-то образом сбегу, то как найду Нирона? Я знаю лишь планету и ничего больше, а если верить отцу, то связь с его джетом утеряна.
— Что же мне де… — не успела договорить, как тут же опомнилась и оторвала от сердца руку с браслетом. — Конечно! При помощи него я разыщу Нирона. Звёзды на чёрных камнях укажут мне путь. Если лейтенант надел второй браслет — мы везде отыщем друг друга!
Воспрянув духом от приобретённого знания, я вернулась к первому пункту плана, снова размышляя над побегом.
Пораскинув мозгами ещё несколько минут, я пулей рванула к своей спортивной сумке.
Я не была уверена, что там завалялся гаечный ключ, отвёртка или хотя бы складной нож, но, к моему собственному удивлению, нашла всё из перечисленного.
Мысленно похвалив себя за предусмотрительность, я бросилась к шкафу. Вся мебель в каюте, за исключением стульев, была привинчена к полу, в том числе и громадный шкаф на ножках. Я не была уверена, что мне хватит сил совладать с ним даже тогда, когда отвинчу петли, но другого плана у меня не было.
Когда всё было готово, я поставила стул слева от входной двери, запрыгнула на него и, опёршись о стену, со всей силы толкнула шкаф ногой. Он с грохотом обрушился на металлический пол, да так, что даже в ушах зазвенело. Может, образовавшийся шум и нельзя принять за взрыв, но и без внимания такое точно не оставить. Охранник просто обязан проверить, что случилось в каюте адмиральской дочки.
Я не ошиблась и уже спустя мгновение дверь распахнулась, и внутрь прошёл коренастый немолодой мужчина. Я всё также стояла на сидении стула сбоку от стены и заметила его прежде, чем он меня. Охранник был высок, но стоя на возвышенности, я превосходила его в росте.
Пока мужчина не опомнился, я запрыгнула ему на спину и принялась душить. Я не собиралась его убивать, только обескуражить и, если повезёт, лишить чувств.
Я обвила его шею руками, а ногами придавила плечи к корпусу. Охранник начал сопротивляться и извиваться, в панике выронив из рук на пол ключ-карту, как я тут же поняла, что мне делать дальше. Спрыгнула с мужчины и подхватила электронный ключ. Если я его достаточно сильно придушила, то мне хватит скорости, чтобы запереть его внутри, пока он не пришёл в себя.
Повезло, караульный закашлялся и не сразу сообразил, что произошло. Он бросился к двери, когда было уже слишком поздно, и она сомкнулась прямо перед его носом. Теперь он был моим узником, а не наоборот.
Что на «Титане», что на «Громовержце» — каюты открываются её жильцами как изнутри, так и снаружи. Но существует электронный ключ, способный замкнуть систему и превратить любую комнату на корабле в камеру или же обитель уединения. Меня заперли внутри, с возможностью отпереть проход извне, но в то же время человек может точно также запереть дверь изнутри, и никто к нему не войдёт. Но справедливости ради подобное доступно только высшим чинам экипажа, нам же, простым смертным, нельзя закрыться в собственных каютах.
Впервые в жизни я была благодарна этой системе, мчась по коридорам без преследования, ведь мой надзиратель оказался запертым в самолично расставленной западне.
Я плохо знала корабль, не бывала на нём с детства и по обрывкам памяти пыталась вспомнить, где здесь находится ангар с лётной техникой. Тот помост, на который приземлился шаттл, когда меня сюда привезли, плохо подходил для хранения джетов, но, с другой стороны, на отцовском крейсере вряд ли вообще имеется подходящий отсек.
Придётся рискнуть и отправиться на помост, в надежде найти свою розовую капсулу среди истребителей и транспортных шаттлов.
Страшно ошибиться, ведь второго шанса у меня точно не будет: или я улечу прямо сейчас, либо уже никогда.
Мне опять повезло — мой джет бесхозно стоял посреди ангара.
