Андрей не верил своим глазам. Перед ними возвышалась настоящая средневековая крепость с мощными высокими стенами, с выступающими вперед круглыми оборонительными башнями по краям. Еще чуть-чуть, и они услышат крики лучников, вдохнут дым костров и увидят ожесточенное сражение.
Крепость была выложена из крупных блоков утрамбованной глины, а основания стен укрепляла каменная кладка из неотесанных валунов. Перед ней находился ров, заполненный водой. Сейчас мост был опущен и гостеприимно приглашал войти внутрь опасного жилища.
— Да, уж! — вновь потрясенно произнес Андрей. Он посмотрел на Таню, спокойно взирающую на оборонительное сооружение. В ее лице не было ни капли удивления, что и понятно — она-то уже все это видела.
— Ну, пойдемте. Что же вы застыли? — засмеялась Елена. — Вот Паночка обрадуется! — Она первая ступила на мост, приглашая следовать за ней.
Мост представлял собой крепкий дровяной сруб с наколоченными сверху шлифованными временем досками. Держался он двумя толстыми цепями, уходящими в стены. Никакого намека на перила по краям не было.
Андрей с Таней с опаской ступили на шаткое устройство. Однако он оказался гораздо крепче, чем выглядел, — даже не пошатнулся под ними.
Массивные ворота были наглухо закрыты, но Елена открыла калитку, не замеченную Андреем ранее, и ловко юркнула в нее. Андрей с Таней последовали за ней.
То, что находилось внутри крепости, никак не соответствовало ей. Широкая площадь, мощенная булыжником, упиралась в настоящий трехэтажный русский терем в окружении фруктового сада.
По бокам от площади, вдоль крепостных стен тянулось два ряда жилых изб. Все выглядело чистым и ухоженным. Чувствовалась рука хозяина.
— Вот тут мы и живем, — сказала Елена, приводя в движение нехитрый механизм по поднятию моста и любовно осматривая площадь. — Светлана ругает, если мы забываем его поднять, — словно оправдывалась она.
Следом она проворно закрыла калитку на засов.
— Ну, вот! Теперь можно идти, — улыбнулась она.
— Вы все живете в тереме? — поинтересовалась Таня. Она специально медлила, пытаясь оттянуть момент встречи со Светланой.
— Нет, что вы! — простодушно ответила Елена. — В тереме живет Светлана. А у остальных есть собственные избы. Вот видите, их ровно четыре. У Паночки еще нет своей избы. По нашим правилам она должна немного пожить в тереме, пока не привыкнет и не перестанет тосковать по мирской жизни. Через это проходили все мы. Светлана для всех нас была наставником. — Говоря о Светлане, Елена становилась непривычно серьезной. В глазах появлялся священный трепет.
«Понятно. Зомбирует!» — подумал Андрей, а вслух спросил:
— И что, она живет совсем одна в огромном тереме?
— Ну, что вы? — рассмеялась она. — У нее большая челядь. Они выполняют всю работу по дому, в саду… по хозяйству, одним словом.
— А вы и… ваши родственницы? Вы живете по одной?
— Нет, Светлана нам всем выделила по девушке, которые помогают в хозяйстве. Она добрая! Так заботится о нас. Обедаем мы всегда в тереме.
«Держит руку на пульсе», — опять подумал Андрей.
— Она любит собирать нас всех за одним столом, — продолжала рассказывать простодушная Елена. — Интересуется, о чем мы думаем, чем занимаемся. Дает разные советы. Когда я сюда только попала… первое время мне было очень плохо… Так же, как Паночке. Я все время плакала, тосковала по маме…и дочери. А она, Светлана, помогла мне справиться с горем. Поселила меня в девичью башню, во-о-он там… — Она указала на самый верх круглой башни. — Какое-то время меня кормили лишь маленьким кусочком хлеба и водой. Пока душа не очистилась… не освободилась от посторонних желаний. А потом Светлана разрешила мне поселиться в собственном доме. — Елена радостно улыбалась. На ее лице читалось неподдельное счастье.
«Боже мой, нужно срочно вытаскивать отсюда Пану. Иначе ей, да и нам, грозит беда», — подумал Андрей.
— И сколько времени ты провела в башне на хлебе и воде? — вслух спросил он.
— Ровно месяц, — улыбнулась Елена. — Под конец я так ослабла, что не могла сама спуститься по лестнице. Но добрая и справедливая Светлана выходила меня. Я жила у нее, пока не поправилась. Представляете, мне ничего не разрешали делать. Как королева! — она звонко рассмеялась.
Андрей с Таней переглянулись, поняв друг друга без слов.
— Но, что же мы стоим? Пойдемте! — спохватилась Елена. — Сейчас как раз время обеда. Светлана будет сердиться, если я опоздаю.
Она торопливо двинулась через площадь. Андрею с Таней ничего не оставалось, как последовать за ней.
Они поднялись по широкой лестнице, что вела в терем, и, миновав массивную дверь, оказались в просторном помещении.
— Андрей! — Он не успел сообразить, как к нему на шею бросилась рыдающая Пана. — Забери меня из этого ужасного места, забери, — твердила она, обильно смачивая его тунику слезами.
— Успокойся, успокойся… — Андрей пытался оторвать ее от себя, но она только еще крепче вцепилась в него. — Мы для этого и пришли, чтобы забрать тебя, — шептал он ей на ухо.
— Что ты, Паночка, что ты? — суетилась вокруг Елена. — Ты радоваться должна, что друзья навестили тебя, а не слезы лить!
В центре комнаты стоял длинный стол, во главе которого восседала красивая девушка. С Паной у них был общим лишь цвет волос. В остальном они совершенно не походили друг на друга. Глаза красавицы были такими темными, что казались черными. Они выделялись на лице молочной белизны, окрашенном слабым румянцем. Прямой нос и алые полные губы завершали картину, достойную кисти великого художника. Гладко зачесанные пепельные волосы заканчивались толстой косой, свободно спадающей на спину.
Таня внимательно наблюдала за реакцией Светланы, а она, в свою очередь, пристально рассматривала Андрея, пытающегося успокоить Пану. Если она и удивилась появлению гостей, то виду не подала. Ее лицо оставалось спокойным.
— Пана, успокойся! — встряхнул Андрей рыдающую девушку. — Успокойся и отпусти уже меня. Иначе, я рискую промокнуть насквозь, — пытался шутить он.
— Я не могу! — прорыдала она. Мелкая дрожь сотрясала ее от кончиков пальцев до самой макушки. — Я не могу остановиться!
