— Да ну. В кои-то веки можно посидеть, поговорить по душам...
Томми сделал кислую мину, и сердце Филиппа кольнула жалость.
«Тревожится за Аманду, — подумал он. — И я прекрасно его понимаю. С тех пор как пропала Николь, я и сам брожу как тень».
Он скрипнул зубами и заставил себя думать о деле.
Древние маги, укрывшие остров от случайных гостей, потрудились на славу. Спасателей уже несколько раз охватывало неодолимое желание повернуть назад; дважды лодка развернулась сама, и пришлось возвращать ее на прежний курс.
Были здесь и другие странности. Филипп то и дело ловил себя на том, что поглядывает на колышущуюся за кормой воду. И хотя ничего он там не увидел, его не оставляло ощущение, что кто-то следует за ними по пятам. Попытки закрыть глаза и «прощупать» окрестности ни к чему не привели: мысленный взор натыкался лишь на воду и воздух. Тогда Филипп плюнул и успокоился.
«Померещилось».
Остров они увидели только тогда, когда капризная посудина уже готова была ткнуться в берег. Задыхаясь от волнения, Саша прошептала заклинание, которое позволит им беспрепятственно высадиться на остров. По крайней мере, Филипп очень на это надеялся.
Днище заскрежетало о камни. Прошла секунда, вторая... Ничего не случилось, и все дружно вздохнули от облегчения. Филипп спрыгнул на берег, с помощью Томми привязал лодку, чтобы та не соскользнула по каменистому берегу в воду.
— Чувствуешь что-нибудь? — спросила присоединившаяся к ним Саша.
Филипп удрученно мотнул головой и покосился на Ричарда. Застыв в напряженной позе, отец Николь стоял чуть в стороне от остальных. За спиной у него висела снайперская винтовка и боеприпасы, плюс еще какие-то штуковины назначение которых он объяснить не потрудился.
«Сразу ясно, что мы на войне», — подумал Филипп.
Едва заметная тропка огибала подножие холма и уходила вверх. Саша зашагала вперед остальные потянулись следом. Филипп напряг все свои шесть чувств.
«Николь где-то здесь, на острове. Почему же я ее не чувствую?»
Они взбирались все выше и выше, оскальзываясь на камнях, которые так и норовили уйти из-под ног.
— Не остров, а мышеловка, — пробормотал Томми, и Филипп не мог с ним не согласиться.
Наконец они поднялись на небольшое плато и решили сделать привал. Дальше тропа раздваивалась: один путь вел вверх по склону, а второй сворачивал обратно к берегу. Посреди плато стоял одинокий валун, и все, кроме Ричарда, расселись на нем. Вокруг гулял ветер, такой сильный, что перехватывало дыхание.
Филипп тронул Сашу за плечо. Та обернулась.
— Откуда вы знаете, куда идти?
— На этом острове я провела не один месяц, — призналась Саша.
— В плену?
Она слабо улыбнулась.
— И да и нет.
— Не понимаю.
— Я часто переносилась сюда во сне. Тело оставалось в Париже, а мой дух бродил здесь.
— И чем он занимался?
— Сама не знаю, — покачала она головой. — Я ведь не вполне сознавала, что делаю. Поначалу я думала, что найду на острове подсказку, нечто такое, что поможет моим сыновьям. Но ничего, кроме зла, так и не обнаружила. Когда здесь заточили Жеро, я была вне себя от радости и горя. Пыталась с ним говорить, утешить его, но вряд ли он слышал хоть слово. Зато меня услышала Холли — когда пришла с ним повидаться.
— Так это вы показали ей дорогу на остров?!
Саша кивнула.
— «А вдруг ради этого я и брожу здесь каждую ночь?» — сказала я себе. Если таким образом я смогу вернуть сыну свободу, то дело стоит свеч. — В ее глазах появилось задумчивое, отсутствующее выражение. — Здесь чувствуется нечто такое... нечто необъяснимое...
Саша унеслась мыслями в далекие дали, а на Филиппа вдруг словно дохнуло холодом. Теперь он тоже чувствовал древнее зло, разлитое в самом воздухе. Даже сидя рядом с Сашей, он почти не ощущал ее присутствия; зло, словно губка, поглощало все живые мысли и чувства. Он закрыл глаза и попытался раздвинуть его, пробиться сквозь этот туман — туда, где...
— Николь! — вскричал он. — Здесь, совсем близко!
— По какой тропе? — спросил Ричард напряженным голосом.
— Вниз, — уверенно ответил Филипп.
Илай злился на самого себя.
«Она же морочит тебе голову. Ведь и ежу ясно!»
В глубине души ему было все равно, и это бесило еще больше. Фантазм сидел в уголке — нахохлившийся и злой.
«Наверное, тоже никак не поймет, почему я сижу рядом с ведьмой из рода Каор и не пытаюсь ее прикончить».
— Фантазм, придумай, как нам отсюда выбраться, — приказал он.
Пернатое чудище коротко вскрикнуло и исчезло.
— Вот мы и одни, — усмехнулся Илай.
— э-э-э... ошибаешься, — прошептала Николь, глядя в глубину пещеры.
— Ты о чем?
Тяжело ступая, из темноты возникли три огромных силуэта.
Филипп, Саша, Ричард и Томми
Авалон
С того момента, как они покинули лодку, прошло почти два часа. Путники преодолели крутой спуск и остановились на последней гряде.
— Где она? — тихо, почти шепотом спросила Саша.
— Где-то рядом, — ответил Филипп. — Я чувствую ее присутствие. И еще я чувствую, что она сильно напугана.
След, который ему удалось поймать на плато, ни разу с тех пор не прервался, однако расстояние, отделявшее их от Николь — всего-то сотня ярдов, максимум две! — сокращалось медленно. Извилистая тропа вела их кружным путем.
Внезапно снизу, от берега, донесся глухой грохот и на песок выкатилось огромное облако пыли.Когда оно рассеялось, у кромки воды лежалиИлай и Николь, а откуда-то из-под земли выбрались три чудища.
— Големы! — закричал Филипп.
В ту же секунду Томми кубарем скатился с холма и побежал к Николь. Опередивший его голем схватил девушку за ворот и поднял, будто тряпичную куклу. Второй голем пытался поймать ее брыкающиеся ноги.
