- Кира, пожалуйста, успокойся, - протянул руку, находясь за своей стойкой.
- Молчи, Ари, - чуть ли не зашипела зверюга, сверкая оранжевыми глазами.
- Разве вашего брата зовут не Глой? - послышался голос адвоката.
Накира резко закрыла рот, поджимая губы. Из-подо лба посмотрела на женщину, не собираясь отвечать.
Главное, чтобы меня не спросили. Ведь не смогу ничего сказать. Кукле приказали, у куклы не удастся ослушаться.
Все былое спокойствие пустилось по ветру. Меня только что словно заперли в клетку, в которую приказали посадить тех животных. И адвокат - хищник, завидевший долгожданную добычу в лице Накиры.
- Господин судья, могу я задать еще пару вопросов?
- Да, - сказал тот и сел, отложив молоток в сторону.
Совсем немного оставалось. Зверюга, неужели сложно промолчать?
- Кира, вы прежде ни на один вопрос не ответили. Теперь просто обязаны, - адвокат посмотрела на меня, оценивая, а потом снова повернулась к Ней.
Вот, оказывается, что я пропустил. Момент, где Накира всего лишь молчала. Теперь понятно, почему так просто согласились на мою защиту и в последующем не нашлось никаких несостыковок.
- Почему вы отпустили животных? – встала перед столом Накиры женщина. – Вы на самом деле находились под действием ландалума?
- Да, - тихо выдавила Накира, окончательно опустившись на свой стул.
- Его зовут Глой или Ари?
- Госпожа адвокат, - поднял руку матхир. – Мне недавно передали послание, что некий Ари должен был привести сарена еще два-три дня назад. Этот молодой человек подходит под описание. Но он отрицал.
Когда это я успел отрицать? Ты и не спрашивал, майм недоделанный.
- Ясно, - поджала женщина губы. – Вы подтверждаете, что не вернули животное к назначенному сроку? – обратилась она теперь ко мне.
Все, что мог – тихо стоять, опустив глаза. Сказать ничего не могу, жестами показывать – глупо. Ой как не вовремя мне запретили разговаривать. Покачал отрицательно головой, чему явно не поверили.
- Вы подтверждаете, что потеряли зверя?
- Ничего я не теряла, - возмутилась Накира.
- Почему не привели сарена? – адвокат подошла ближе к столу обвиняемой.
Снова тишина. Она словно звенела в ушах. Каждый присутствующий ждал ответа. И мое сердце замерло, чтобы не пропустить, услышать, узнать. Ведь тоже не понимаю, почему так поступила.
- Отвечайте, - спокойно проговорила та. – Вы его испортили?
- Конечно же нет, – слегка повысила голос Накира.
- Продали? – прищурилась женщина.
- Как такое вообще можете говорить? – Накира охнула, прижимая руки к груди.
- Что тогда? Спрятали, может… убили? – сделала акцент на последнем слове черноволосая в плаще.
- Варвары! Я бы никогда… – вскрикнула Накира, вскакивая со стула. – За что вы их так ненавидите? Что они вам сделали? Неужели не можете спокойно обращаться? Изверги, только и можете издеваться над ними.
Казалось, теперь не только мое сердце остановилось. Все органы замерли внутри.
- Вы такая же, - повела головой адвокат, не обращая внимание на гневную тираду. – Придет время, сами будете ненавидеть, подчинять, использовать.
- Ни за что, - выдохнула Она. – Фичитхари на такое не способны, - и гордо вздернула подбородок.
Только благодаря тому, что держался за стойку, смог устоять на месте. Мир рухнул под ноги, перед глазами начали расплываться пятна. Только потом заметил, насколько похолодели руки. Они полностью посинели. Сложно было дальше вникать в происходящее. Не хотелось, не мог. События завертелись и закрутились.
Вокруг слышался гул, крики. Толпу уже не удавалось утихомирить даже постукиванием молотка. Адвокат больше не задавала вопросов. Судья, долго не раздумывая встал, и принялся оглашать вердикт. Я слышал, но не хотел воспринимать сказанное.
Это был смертный приговор. Через повешенье. Прилюдно, на рассвете, на особом месте.
Вскоре люди начали хором кричать одну и ту же фразу: «Долой Фичитхари».
- Ари…
У меня с трудом получилось повернуться к судье.
- За клевету, укрывательство, защиту и родственную связь, вы проговариваетесь к смертной казни через повешенье. Рядом с Фичитхари, как наглядный пример для остальных.
А потом было четыре… удара… молотка…
Глава 20 Последние минуты
Мой разум, тело, пространство вокруг заволок липкий и очень густой туман. Перед глазами видел только взмахи молотка в замедленном действии и последующие гулкие его удары. Этот звук раздавался отовсюду, давил, сковывал, заставлял сердце биться в такт ему. Были еще бессвязные крики, чувствовал, как меня подхватывают под руки, иногда замечал каких-то людей. Но кто они? Что они? Зачем и почему?
Ноги сами двигались вперед, ведь меня толкали. Или тянули…
Не знаю. Ничего не понимаю.
Так хотелось проснуться. Словно это очередной кошмар, который будет мне напоминать о себе каждую ночь. Как тот, где я падаю спиной вниз и умираю. Он давно перестал навещать меня. Ночные видения не угрожают больше расправой, не заставляют подскакивать в холодном поту. Но лучше так, чем на самом деле быть закинутым в ту же камеру, где буквально сегодня прятался от фулисов. Пусть бы сон, он - обычное видение. Иногда пугающее, вселяющее тревогу, заставляющее остерегаться определенных вещей. Но в нем ты не утыкаешься лбом в холодную стену и не чувствуешь себя настолько раздавленным.
Я долго стоял в одной позе. Не хотелось совершенно ничего. Мечтал только открыть глаза и оказаться где-нибудь в родной комнате или среди остальных рядовцев. Но только не здесь, не осужденным за попытку помочь Накире, не ожидающим утренней участи, не лишенным последней надежды на лучший исход, не опустившим руки.
Не люблю проигрывать. Неудачи всегда сложно давались. Я чувствовал лбом твердую каменную поверхность и пытался найти момент, где настолько оплошал. Одно дело умереть в бою, в попытке защитить других от животных, с какой-то почестью. Но не так. Быть повешенным за связь с Фичитхари - самая ужасная из возможных участей.
Я ведь смог, у меня удалось защитить Ее. Судья принял другое решение. Вдруг все дальнейшее просто померещилось? Ведь получилось уладить должным образом и предотвратить.
Почти… получилось.
- Ари, - услышал Ее голос за стеной и выпрямился. – Извини, я не хотела. Просто… зачем животных сразу на убой? Не смогла сдержаться. Само вырвалось. Я правда не знала, что у вас за такое карают.
Был порыв разозлиться, но только вздохнул и, развернувшись, сел на пол. Разве уже можно что-то исправить? Толк злиться? Хватит с меня отрицательных эмоций. Их и так последнее время слишком много.
- Почему не сказала, что Фичитхари? – повернул голову к решетке, чтобы голос лучше доходил до Накиры.
- И когда я должна была это сделать? – тихо спросила она. – Когда ты вел меня со связанными руками или когда стояла в липкой паутине? А может когда злился на меня всю оставшуюся дорогу?
- Может, когда спрашивал про проклятие? Или утром, когда пришел за тобой. Просто остановила посреди дороги и сказала. В чем проблема?
Я положил руки на колени и бесцельно устремил взгляд вперед, на неровную каменную кладку.
- А смысл? – раздался голос откуда-то сзади. – Мы ведь разошлись бы потом, забыли друг о друге. Стоило вываливать всю информацию о себе? Я вот думаю, что и гатагрию зря показала.
Хм, озвучила сразу несколько моих мыслей. Да и я бы тоже на Ее месте не рассказал ничего.
- Знаешь, - я усмехнулся, - думал раньше, что ты девушка-пралукзи.
- Кто это такие вообще?
- Оборотни.
- Нет, пралукзи. Пару раз о них слышала, но не видела ни разу.
И правильно, лучше с ними не встречаться.
- Это звери с четырьмя лапами, густой разноцветной шерстью, торчащими треугольными ушами. Они обычно собираются в стаи. Еще у них вытянутая морда, рог на голове и длинный хвост. Всегда есть вожак, передвигаются группками. И, - я посмотрел в окно, - воют на луну.
