надел его и превратился в кота, а кольцо она выкинула в другой немагический мир, чтобы я никогда не смог завершить обряд джиннов. Тогда я понял, что остальные джинны мертвы. До прочтения дневника, продиктованного Талхием, я не знал, что джинны на самом деле заточили меня в тело кота. В общем, суть да дело, Камелия забыла, что она и была создательницей мира, так как это свойство человеческой памяти — забывать. Слишком долгое время в человеческом теле сыграло злую шутку не только с Децимотрэсом, но и с миром Иль, где в области нехватки энергии начался прорыв с изнанки. Магия этого мира, твоя мать, слишком занята сбором воинов для битвы. Она забирает из небытия, из Ничего (называй как хочешь) сильные души, чтобы бороться с сущностями демонов на равных.
Как только ты, Алиса, отпустишь меня в Саду Камней (в самом центре тринадцатой области), энергия, скрытая в тебе и накопленная в мире Децимотрэс, залатает дыру в пространстве. А излишки энергии, которые образовались за две тысячи лет, возможно, придадут сил армии света и наконец демоны будут повержены.
— Я не знаю, что сказать. Мне сложно понять Камелию. Хоть это и я в другой жизни.
— Не думаю, что тебе стоит ее понимать. Ты мне нравишься больше… как друг, конечно, не пойми неправильно. Из-за сложившейся ситуации мне пришлось принести себя в жертву. И детей своих я видел только в твоих снах, потому что, если бы они родились до моего ухода, цикл не получилось бы прервать.
— Голова пухнет. Но в целом понятно хотя бы что вообще произошло. Честно, Кассиан, я за тебя правда рада. Надеюсь, у тебя все будет хорошо!
— Еще я бы хотел спросить в Саду Камней. Это место, где магия может ответить на любой вопрос, почему в Децимотрэсе появляются странные болезни. Такого по идее быть не должно и как это исправить. Если я не узнаю ответ, не могла бы ты, как дочь магии мира Иль, исправить ситуацию. Может быть, мама-Магия поможет и дочернему миру? Плохо, когда существа страдают.
— Обещаю, я займусь этим. А ты спроси, как попасть в свой родной мир. Я сама должна исправить свои ошибки, пусть даже я их и не помню.
— Алиса, я хочу сделать Элиону подарок. Или подарок тебе. Давай сделаем кольцо джиннов. Я оставлю свою силу здесь. Мне она в том мире без надобности. А Элиону поможет заполнить пустоту. Его мозг я изменил, сделав его похожим на свой.
— Спасибо, Кассиан, — я перегнулась через проход и обняла его. — Ты мой самый лучший друг. А, стоп, получается ты мой истинный? — задумалась я.
— Истинный не должен обязательно быть любимым. Тут имеется в виду существо, связанное с истинной причиной реинкарнации. Не вини Тартиса и Рэйна. Они узнали, что истинный — я, поэтому не хотели, чтобы ты со мной пересекалась. Думали, что если ты станешь… моей женщиной, то они все умрут, ведь они не истинные.
— Они бы и правда умерли? — насторожилась я.
— Спроси при случае у отца или у матери. Этого в дневнике не указывалось. Возможно, это лишняя информация.
Экипаж остановился. Солнце уже почти находилось в зените. И в моем сердце восходила любовь. Любовь к мужьям, к друзьям, к существам этого мира, существам на Децимотрэсе. После разговоров с Кассианом, я поняла, что показывала мне шкатулка, подосланная отцом. И еще в моем сердце уже давно жила любовь к Эмили и ее семье. Любовь, она такая разная и такая нужная. Это самая главная вещь на свете. Я прикоснулась к животу. Теперь у меня тоже есть ребенок. Только очень маленький. Ведь мне осталась всего одна просьба.
— Как дорога? — спокойно и с улыбкой спросил Рэйн. Тартис стоял рядом с ним и сверлил меня взглядом. — Ты хорошо спала?
— Лучше всех! — ответила я. — Давайте поскорей доберемся до Сада Камней. У меня еще дело к Элиону.
— А как же Констанс? — не выдержал Тартис.
— В смысле, Кассиан? Он, — я положила руку на плечо и оба Акибары чуть не зашипели, — мой… самый лучший друг! А теперь, — я встала между двумя братьями, — все вместе пойдем выполнять миссию. Мне осталась только просьба Кассиана.
— Это же имя из той пьесы, — вспомнил Рэйн, — так ты что, про себя писал? И Эмили тоже существует?
— До вчерашнего дня я был в этом не уверен, — с улыбкой ответил Кассиан. — Я в воспоминаниях Алисы видел Эмили, но предполагал, что это могла быть и прошлая жизнь.
— Значит, тогда, в записке, дело — это имелись в виду сны, которые видела Алиса? — Рэйн обратился ко мне, — обалдеть, ты видела его жену?
— В какой еще записке? — взвился Тартис, мой ревнивец! — Ты соврал мне, что записка от Шакреса, — эльф, скромно стоявший рядом с Маркусом, обиженно сказал:
— Я никогда не посылал Алисе записок. Она всегда приходила сама, когда хотела.
Я покраснела, вспомнив сны, которые приводили меня к Шакресу. Я с опаской взглянула на Кассиана. Он покраснел.
— Не смей, даже не заикайся! — сказала сквозь зубы.
— Молчу-молчу. Этот секрет уйдет со мной… в другой мир, — еле слышно ответил он.
Лес, совсем такой, каким я его запомнила, открывал нам секретные тропы будто сам собой. Я почувствовала родное присутствие. Вспомнила об Агате. Вот я и вернулась! Но сейчас не время предаваться воспоминаниям. Моя мать наверняка устала сотни лет затыкать прорыв. Расстояние до болот мы проделали к заходу солнца. На ночлег остановились, перекусив бутербродами, Маркус поставил защитный контур. Шакрес прогрел лежаки. Я улеглась между Рэйном и Тартисом.
На следующее утро пустились в путь по болотам. Тартис безошибочно находил надежные тропы в трясине там, где их, казалось, не могло быть. Иногда они очень петляли. Поэтому мы шли медленно. Кассиан шел последним, подстраховывая изменением почвы, если кто-то из нас оступался. Ближе к обеду мы подошли к некой силовой стене, она переливалась чем-то голубым при переходе на магическое зрение.
— Алису в круг. Я поведу, — сказал Тартис, — защита Алисы на вас. И мы вошли в голубую субстанцию.
Исказилось пространство, темные тени замелькали вокруг нас. Вооруженные мужчины отбивались. Час. Два. Без передышки. Я применяла свой черно-серый взгляд осторожно, опасаясь задеть своих защитников. Кассиан превращал заклинания в различные предметы. Так что оставалось лишь разрубать практически беззащитные сущности оружием. Как мне объяснили, вселиться они могли только в живых: в Маркуса и Шакреса. Я, как нерожденная, была слишком переполнена энергией и не могла принять еще
