— Думаю, вы узнаете одним из первых, если отец и правда задумал нечто подобное.
На самом деле, о том, что ему давно хотелось выдвинуть самые новые идеи для развития в Фабдерелле, а особенно — его столице, я знала давно. Но всё это находилось на стадии обдумывания стратегии. С посторонними ещё рано обсуждать подробности.
— Я буду ждать, — задушевно проговорил герцог, склонившись ко мне. — Кстати, у вас не найдётся свободного танца для меня на сегодняшний вечер?
— Простите, но все уже расписаны, — не моргнув глазом, соврала я.
Но Калеб не стал верить мне на слово, как это полагается джентльмену. Он подхватил висящую на ручке моего веера бальную книжку и, дёрнув к себе, заглянул в неё.
— Ну что же вы так рассеяны! — пожурил он меня. — Вот, смотрите. Ещё полно свободных мест. И ближайший как раз могу занять я. Если вы не против. Ты не против, Армэль?
Граф только рот раскрыл, не зная, что ответить на такое нахальство. Как будто даже для него оно стало сюрпризом.
— Ваша светлость, — попробовала я возмутиться. — Я не имею желания танцевать прямо сейчас!
Но Калеб уже достал из нагрудного кармашка карандаш и быстро вписал в мою книжку своё имя. И тут Муссон не выдержал — сердито гавкнул на него и принялся вырываться из моих рук. Видимо, чтобы на месте разобраться с этим напыщенным наглецом.
— Вот и славно! — герцог не обратил на него ни малейшего внимания. — Я обязательно подойду к вам. Чуть позже.
Он наконец отпустил мою книжку. Армэль виновато посмотрел на меня, но не нашёл слов оправдаться за поведение гостя. Калеб быстро увёл его прочь.
И что же мне теперь делать?!
Казалось бы, в одном танце нет совершенно ничего страшного. Но отчего-то проводить его с герцогом Лангрэсом мне совсем не хотелось. Я принялась соображать, как можно уклониться и от этой обязанности, и вообще — от всего этого опостылевшего бала в целом.
Прикинуться, что нехорошо себя чувствую? Самое верное средство, но, боюсь, слишком предсказуемое.
— Плохи дела Армэля, — вдруг прозвучало за моей спиной. — Герцог Лангрэс заткнул его за пояс, как тряпку.
Я осторожно повернула голову. Лестер стоял рядом, но чуть в стороне, будто оказался тут случайно. Он пристально следил за тем, как Калеб медленно удаляется, то и дело останавливаясь для разговора с многочисленными знакомыми.
— Кто он такой? — стараясь не смотреть на саркана, спросила я. — Он ведёт себя, как принц.
— По сути он и есть принц, — пояснил Лестер. Сейчас мы могли разговаривать почти так же безопасно, как наедине. Потому что временно всё внимание на себя перетянул его светлость. — Брат короля — по отцу.
— Почему я не слышала?
— Потому что об этом не принято распространяться. Он бастард. И очень этого стыдится. Бывший король долго не хотел его признавать, но всё же признал. Однако, чтобы пресечь все поползновения в сторону престола, лишил его возможности обрести дракона.
— Так он саркан?
— Да. Примерно такой же купированный, как и я, — тихо хмыкнул Лестер.
Я едва удержалась от того, чтобы возразить. У меня язык не повернулся бы назвать его “купированным”. Кажется, чем дольше я его знала, тем лучше ощущала его силу. И ей позавидовал бы любой!
— Разве такое возможно — запретить?
— Вполне. Ходили слухи, что Калеб сильно обиделся за это на отца. А тот постарался задобрить отпрыска, подарив ему титул и полностью обеспечив всем, что ему вообще могло понадобиться, — Лестер помолчал. — Он довольно шумный, но в целом безобидный. Насколько я его знаю.
Что ж, это меня не очень успокоило. От одной только мысли, что придётся танцевать с ним, мне становилось дурно. Вот случается же такая подсознательная и непреодолимая неприязнь! Калеб Лангрэс не сделал мне ничего плохого, но стоило лишь представить, что он протянет ко мне руки, как всё внутри переворачивалось.
Сбоку от меня вдруг что-то зазвенело. На грудь мне плеснуло липкой холодной жидкостью — вязкая струйка потекла прямо в декольте. Каким-то чудом я успела спасти Муссона от душа из игристого вина, которое по неосторожности на меня выплеснул проходящий мимо лакей.
— Простите, простите, мисс! Я споткнулся! — принялся причитать он.
Лестер шагнул вперёд и оттеснил его подальше. Под его ногами захрустели осколки.
— Позовите горничных, чтобы убрали здесь, — невозмутимо распорядился он.
— Простите, мисс! — в сотый раз повторил мужчина, прижимая к груди поднос.
Я ошарашенно оглядела расплывшееся по груди и юбке пятно насыщенного бордового цвета. Как в таком виде вообще можно здесь оставаться?
— Что случилось? — Армэль возник словно из ниоткуда. — Где этот косорукий растяпа!
Он гневно огляделся в поисках неловкого лакея, который уже успел скрыться.
— Он не виноват, — вступился за него Лестер. — Это я случайно толкнул его. Не заметил. Засмотрелся.
Он красноречиво указал взглядом в мою сторону.
— Вы нарочно, да? — прошипел граф, сразу сбавив тон. — Вам нужно было нагадить мне хоть какой-то мелочью?
— Поверьте, если бы я хотел кому-то нагадить, это было бы более ощутимо, — саркан улыбнулся так, словно приставил к горлу Армэля холодный клинок. — Так что избавьте меня от ваших пустых подозрений. Это просто случайность.
— Я пойду к себе, ваше сиятельство, — вмешалась я, пока дело не дошло до настоящей ссоры. — Простите, что так вышло. Но оставаться тут я не могу.
— Вы же не поедете домой прямо сейчас, Клэр? — заволновался граф.
— Уже поздно. Если позволите, я останусь до утра.
Армэль поймал мою руку в свою и пылко, совершенно никого не стесняясь, прижался к ней губами. Гости вокруг притихли, наблюдая за развернувшейся сценой. Представляю, что в ближайшие дни напишут в светской хронике!
Наконец отделавшись от хозяина бала, я отправилась в комнату. Испорченного платья было совсем не жаль. Главное, мне больше не нужно находиться среди всех этих людей, не нужно делать вид, что мне интересно их общество.
И, кажется, я знала, кого нужно за это благодарить.
18.3
Лестер Этелхард
Несмотря на сильнейшую неприязнь, которую Армэль Брорнаред испытывал к Лестеру, он всё же предоставил ему комнату на ночь. Не такую большую и удобную, какая полагалась бы в таком случае, но в ней хотя бы была кровать — и это уже можно было бы счесть плюсом.
Лестер не собирался оставлять Клэр без присмотра — среди стольких ненадёжных мужчин. К счастью, камеристка Рона с радостью предоставляла ему всю нужную информацию. По его же совету пообещала остаться ночевать с ней в одной комнате и обязательно проверить, заперта ли дверь изнутри. Это немного успокаивало. Ведь в невинности намерений Армэля он вовсе не был уверен.
К тому же имел на ночь обширные планы: рассказ Клэр о том, что она видела некую загадочную дверь, вселял немалые тревоги. Состояние дома было удручающим, но обрушенная крыша южного крыла, покорёженные стены говорили о том, что разрушение произошло вовсе не от старости.
Надо бы разведать, что там к чему.
Но для начала предстояло дождаться, когда все гости, пожелавшие остаться на ночь, отправятся спать.
Лестер сначала прошёлся по комнате, посмотрел в окно, за которым было тихо и темно. Скоро все парочки, которые совершали вечерний променад по саду, разошлись — и бал понемногу стих.
Лестер в ожидании присел на софу. Глаза нещадно слипались, но приходилось одёргивать себя, чтобы не уснуть. Возможность осмотреть дом, где мало слуг и совсем нет охраны — попросту потому что хозяину не на что их содержать — предоставляется не так уж часто.
Поэтому Лестер ждал и размышлял о том, что случилось сегодня между ним и Клэр. Сначала всё было просто прекрасно. Ровно до того мига, как он снова дал волю своему любопытству и нетерпению.
Та сущность, которая время от времени напоминала о себе из-за глухой стены внутреннего блока, вновь встрепенулась — стоило только ощутить отклик магии Клэр даже через барьер драконьей чешуи. Огонь полился по венам, сердце заколотилось, словно колокол — звоном наполняя всё тело. Сдерживаться стало совершенно невозможно. И Лестеру не удалось это утаить. Не удалось сохранить полную невозмутимость.
