проводить брачный обряд. А уж когда им повязали руки узким белым шарфом, она едва стояла на ногах.
Но вот обряд был закончен.
Все. Она его жена.
Окончательно пришла в себя Аля уже в шатре, когда они с Тэмиром сидели на белой кошме, он сжимал ее руку в своей, а вокруг гудел пир.
***
Тэмир не сказал ей, но в этот день отловили двоих с даулетскими луками, должны были стрелять в него на площади. А еще пятерых вооруженных до зубов чужаков отловили у его шатра, где должна была в это время находиться Алия.
Но все наконец состоялось.
Теперь враги на время утихнут.
Много планов нарушилось в тот день. Удобный момент был упущен, новый хан оказался прозорлив, а у заговорщиков просто не хватило опыта. Потому что мало одной подлости и желания захватить трон, надо еще уметь правильно оценивать свои силы.
Вернувшись от Дер-Чи ни с чем, Ердэ решил действовать другим путем. До вождя даулетов добираться было далеко, он бы не успел по времени, оставалось только использовать фактор внезапности и то, что было под рукой. И в этом деле он был не один, ему помогла вдова Угэ.
Но действовать пришлось на свой страх и риск, и прежде всего нужно было отвести от себя любые подозрения. Поэтому на тот момент его и близко к становищу не было.
Все, что они задумали, должно было совершиться руками людей, которых за хорошее вознаграждение наняла для этой цели вдова Угэ. А Ердэ предложил использовать оружие даулетов. Чтобы вина упала на пленных даулетов, которых Тэмир привел вместе с караваном, они все еще оставались в становище.
План выглядел четким. Но Ердэ сам не привык воевать, а женский ум вдовы старого хана был хоть и коварен, но не мог предусмотреть всего. Достаточно было снять со схваченных малахаи, все стало очевидно. Даулеты выбривали себе темя, но оставляли длинные пряди на висках и челку. А ургурцы и китданы выбривали виски.
Виски у всех семерых схваченных были бритые, а к малахаям изнутри были приделаны пряди конского волоса. Обман налицо. Тэмир велел заточить всех до утра, чтобы допросить их потом. До утра не дожил ни один, все были отравлены. Того, кто приносил им еду, естественно, не нашли.
Когда это произошло, Тэмир не стал поднимать шума, но отдал приказ следить за всеми, кто мог быть хоть как-то причастен. Но уже и так было понятно, что теперь заговорщики затаятся и будут ждать новой возможности.
***
Первое утро супружеской жизни началось хлопотно. Тэмир убегал куда-то, как проснулся, потом ходил мрачный и смурной, а через короткое время ушел снова. Аля же не слепая, видела все и, когда он вернулся, приперла его к стенке. Он не хотел посвящать ее в это, пытался отмолчаться, но Аля вытрясла из него правду.
Конечно, всех своих подозрений он ей не выдал, планов тоже. Сказал, лучше ей не знать, это может навлечь опасность на нее. А еще лучше оставаться под защитой его людей и не покидать шатер.
Ну уж нет. Этого с нее было довольно!
- Два раза меня чуть не выкрали из шатра, помнишь?! - возмущалась она, сидя на постели. - Думаешь, ты всегда сможешь успеть? А если тебя не будет рядом, что тогда?
Он усмехнулся, подмял ее под себя и сказал, целуя:
- Хорошо, охин-луу, я сам займусь тобой. Вот свадебные дни закончатся, переберемся в новый шатер и начнем.
Но до конца свадебной недели было еще далеко.
Празднества продолжались, каждый день застолья.
А основное свадебное торжество с широким пиром было, как и намечалось изначально, на третий день после коронации. В этот день должна была состояться свадьба. И именно в этот день должны были передавать новому хану наложниц. Дочь Угэ и дочь Годо, других девушек из знатных семей.
Сейчас Аля сидела вместе с Тэмиром на возвышении, покрытом белой кошмой, как хозяйка дома. А рядом еще сидели те, кто вчера считался голытьбой. То, что всем им, даже ханской дочери и дочери нойона, придется склонить голову перед черной костью, было страшным ударом по их гордости. Аля видела, как кривится пухлое набеленное лицо вдовы Угэ, как в ее узких глазах мелькает ненависть. А у остальных поджимаются губы и дрожат щеки. Трудно смириться с унижением. Но они все же шли на это.
Девушек подводили сначала к Шертэ, только потом они представали перед ханом и его женой. Каждую сопровождала толпа родственников, за ними давали богатое приданое, как за женами. Делалось это все с большой помпой, чтобы подчеркнуть, что за каждой стоит сильный род.
А за Алей никого.
Гола как сокол. У нее есть только слово Тэмира и сила воли.
Только она давно уже поняла, что это мир хищников и тут свои законы. Попробуй оступись, дай слабину - сожрут. Здесь имеет значение только сила. Покажешь, что ты добыча, покажешь страх - тебя ждет смерть. Но.
Если ты не боишься, со временем начинают бояться тебя.
Поэтому она сидела с гордо поднятой головой.
И все же это было тяжело. Выдержать большой свадебный пир со всеми местными заморочками и условностями. Как будто в пику тому, что сделал новый хан, устроив брачный обряд прямо на площади, теперь ургурцы брали реванш. И ведь не придерешься, это праздник, народ соблюдает обычай.
И Але приходилось смотреть, как новые наложницы строят глазки ЕЕ мужу, и давить в себе ревность. Наверное, она не выдержала бы больше, но Тэмир просто ушел с пира и ее увел.
В последующие дни было проще. Весь этот цветник сидел по бокам у подножия помоста. Веселье слегка стухло, и смотрели девицы недовольно. Хан не пожелал прийти ни к одной.
***
Но вот наконец свадебная неделя закончилась.
С утра они должны были перебраться в новый шатер. Однако когда они уже собрались выходить, произошла небольшая заминка. Явились на поклон купцы из каравана, у них вышел срок, пора было двигаться дальше. Тэмир принял их, а Алю на всякий случай услал. Она смотрела из-за занавеса.
Купцов было семеро, вперед вышел старшина, тучный пожилой мужчина в просторной иноземной одежде, и начал, кланяясь и прижимая руку к груди:
- Великий хан, не прогневайся, мы не знали, кто ты.
Великий хан прикрылся ладонью, пряча усмешку. А старшина купцов продолжал, нервно озираясь:
- Великий хан, возьми все, что мы наторговали. И сверх того...
Но Тэмир не
