хороший Альфа, но главное он хороший мужчина. - Повторила Соня.
- Стая моей матери тоже пришла за ней, в итоге Снайд убил всех мужчин, кто
отказался принять его как Альфу, а женщин забрал себе. Он сильный. Тебе остается
только надеется. - Произнес он, повернувшись к ней спиной.
- Я верю в Дрэйка. - Сказала она, подходя к пареньку, и положила руку ему на
плечо.
Адам вздрогнул при ее словах и повернулся к Соне. Она смотрела на этого
запуганного мальчика, который ни разу в жизни не чувствовал тепла и не видел
доброты. Он был как загнанный зверь, не верящий ни во что. Ее сердце разрывалось
от боли за него. В этот момент она четко решила, что возьмет его с собой.
Соня крепко сжала его в объятиях. Он просто застыл. Его еще никто в жизни не
обнимал. Он знал только боль от побоев, и унижение.
- Я говорю тебе, правду. Вот увидишь, когда Дрэйк спасет нас, я заберу тебя
себе.
- Зачем я тебе? - Боясь шелохнуться, спросил он. - Мне не нужна жалость.
- Это не жалость. Но пусть я и не волчица, но я чувствую, что ты мой сын. Вот
почему судьба позволила Снайду меня забрать. Что бы я нашла тебя. В противном
случае, у Дианы бы ничего не получилось, а так я, не задумываясь, пошла за ней,
зная, что должна там быть.
- Не смеши меня. У тебя скоро будут свои дети.- С иронией сказал Адам.
- Да, будут. Очень скоро. Но уже сейчас я знаю, чувствую, они признают тебя. Они
согласны со мной. Они видят в тебе своего брата. И ты будешь, нужен им. Дрэйк
сам не справиться. Он хоть и безумно любит их, но ничего не знает о детях, а ты
поможешь ему.
- А, так тебе нужна нянька? - Горестно воскликнул он.
Но Соня тут же взяла его лицо в свои руки и заставила посмотреть в свои глаза.
- Можешь мне сейчас не верить, но я говорю правду. - Произнесла она, а потом
взяла его руку и положила на свой большой живот. - Вот, поздоровайся со своими
братьями.
Адам уставился на свою руку, чувствуя, как в нее толкают дети. Странное тепло
разлилось по его телу. Ему безумно захотелось поверить этой странной девушке.
Знать, что есть человек, которые назовет его своим, не смотря на его слабость и
мягкость, призираемые в мире оборотней. Безумно хотелось. Он поднял взгляд и
посмотрел на ее ласковую улыбку и нежные глаза. Ее лицо почему-то стало
расплываться и он, понял, что снова проявил слабость и заплакал. Адам ожидал
увидеть отвращение на ее лице, но Соня лишь снова притянула его в свои объятия.
И тогда впервые в жизни он решил довериться этой девушке, которая сказала, что
будет его матерью.
Мама. Единственное слово, которое он никогда в жизни не говорил. У него не было
той, которая бы дарила ему тепло и улыбку, утешала бы его и берегла. И сейчас
впервые в жизни он чувствовал, как тепло разливается от его сердца по телу. Его
маленький волчонок, который прятался от всего где-то глубоко внутри него, вылез
наружу и шептал одно единственное слово. Мама. Мама. Мама.
Его зверь признавал ее, впитывал ее аромат, согревался ее теплом и ощущал, как
строится та тесная связь, которая была между волчицей и ее детенышами. И это
было удивительным, ведь он знал, что Соня не оборотень. Он слышал, как об этом
говорил Альфа, сокрушаясь, что какая то человечишка понесла такое сильно
потомство. И сейчас вспоминая эти слова, он чувствовал злость. Злость потому,
что Альфа посмел так говорить об его матери, потому что подверг ее опасности.
Всего за минуту Адам понял, что будет оберегать ее, пока не придет ее пара. И
пусть он не верил, что ее муж примет его. Да он даже был не уверен в том, что он
победит Альфу, у которого была частица силы ликана, и его сумасшествие. Но он
хотел надеется, ради Сони. И если ее муж все-таки проиграет, то Адам знал, что
сделает все, что бы сбежать отсюда вместе с ней, все что бы спасти ее. Сейчас, в
эту минуту, он поклялся оберегать свое только что обретенное тепло, свой дом,
руки, которые приняли его, свою маму.
- Твой муж не примет меня. - Тихо сказал мальчик, и Соня поняла, что Адам сдался
и поверил ей. И это знание захватило ее сердце, заставляя чувствовать счастье, в
этом темном уголке.
- Примет. Ему не куда деваться. Или он принимает тебя, или я со всеми своими
детьми уйду к родителям.
- Ты не поминаешь. У волков все сложнее. Мой зверь почувствовал тебя и принял,
как мать. И так же должно быть с твоим Альфой. Если его зверь откажется
принимать меня, то он ничего не сможет сделать. Это наша природа.
- Тогда, как я и сказала, мы уйдем к бабушке и дедушке. Они точно примут нас. -
Серьезно произнесла Соня, прижимая к себе парня.
- И ты пожертвуешь своим счастьем с мужем ради меня? - Удивленно спросил Адам,
не чувствуя в ее словах лжи.
- Мое счастье это не только муж, это и мои дети. Они самое главное. - Твердо
ответила Соня. - Но я уверена Дрэйк тебя примет. Я люблю его, и знаю, что он
меня не разочарует.
- Мне нужно идти. - Произнес Адам и отстранился. - Я принесу тебе, что ни будь
поесть. Оставайся здесь и не выходи. Снайд знает, что Альфа придет за тобой. Он
очень уверен в своей силе. Он собирается убить его и забрать себе всю его стаю и
территорию, поэтому мы живем здесь в палатках. - Сказал он, возле двери.
- А я уверена в Дрэйке. Я знаю, что он победит. - Твердо произнесла Соня.
Адам лишь слабо улыбнулся и, кивнув на это, открыл дверь и вышел. Соня сидела на
постели и смотрела на дверь. Она размышляло о том, что сказала пареньку, и
знала, что каждое слово правда. Вот так просто совсем не зная мальчишку, она
признала его своим сыном. Возможно, Дрэйк и правда изменил ее, или же это
сделали их дети, но она не могла игнорировать материнские чувства, что появились
в ней, как только она увидела Адама. Это была связь чисто на интуитивном уровне.
Она была нужна ему, но также он стал нужным ей. Теперь это был ее ребенок, и
пусть кто ни будь, попробует сказать обратное.
Она положила руки на свой живот, нежно поглаживая. Соня боялась, сильно боялась.
За них, за Дрэйка. Но так же она была уверенна, что все будет хорошо. Ей нужна
была это уверенность, что бы соблюдать спокойствие, что бы не потеряться в
панике. Соня не думала, что сможет заснуть в такой ситуации, но со всем этим она
очень устала, а все самое тяжелое было еще впереди. Соня легла на постель,
облегченно вздохнув от того, что белье было чистым и кроме слабого аромата
