Я на мгновение замолчала, но лишь для того, чтобы перевести дух и задать самый главный вопрос:
— И что произошло той ночью, Сиан, когда ты убил меня?
На несколько мгновений стало так тихо, что мне показалось — Сиан в эти секунды перестал дышать. Потом он выдохнул — мне показалось, с облегчением, как будто освобождаясь от тяжелого груза.
— Ты вспомнила.
— Вспомнила, — подтвердила я.
Он долго молчал, потом все-таки сказал:
— Я не убивал тебя. После ритуала, который провели твои родители, ты увязла в Междумирье. Я не убивал тебя, — повторил он, и его голос дрогнул, — но сделать то, что я сделал, мне было тяжело. Даже зная, что я лишь освобождаю тебя, вонзить кинжал в твое сердце… Этот сон до сих пор приходит ко мне в кошмарах. Ужас в твоих глазах я вижу по сей день…
У меня задрожали губы. Я знала, что он искренен, что ему больно говорить, потому что эта боль многократно сейчас передавалась мне, наполняя мои глаза слезами и заставляя их бежать по щекам. Наши узы не допускали обмана — я чувствовала боль своего сателлита.
— Но у меня не было выбора, — уже тверже сказал Сиан. — Я хотел тебя вернуть. Больше всего на свете я хотел вернуть тебя.
— Значит, последние пять лет я провела в Междумирье… — задумчиво произнесла я.
На меня вдруг сошло озарение, как будто еще один лоскуток воспоминаний залатал дыру в моей памяти.
— Это был ты! — воскликнула я, вспоминая. — Это ты прислал мне перстень с янтарем!
— Да, Наис, — подтвердил голос Сиана с той стороны кресла.
Я подняла руку, чтобы посмотреть на золотистый янтарь с мотыльком у меня на пальце.
— Но зачем? Для чего нужен был этот перстень?
— Этот перстень нужен, чтобы ходить между мирами, — ответил Сиан. — Без него это было невозможно для меня и… для тебя.
Я перевела взгляд на спинку кресла. Разговаривать с Сианом, не видя его, было непривычно и странно.
— Что в этом перстне, скажи мне.
Сиан молчал, словно упорствовал в своем нежелании отвечать, но в конце концов с тяжелым вздохом сказал:
— Душа лунного дракона. Только драконы могут путешествовать между мирами, Наис. Людям это не дано.
Мои глаза удивленно округлились.
— Постой… Но ведь перстня два. Совершенно одинаковых. Ты хочешь сказать, что у лунного дракона две души?
— Одна, — ответил Сиан. — В обоих перстнях одна и та же душа — душа лунного дракона.
— Как это возможно? — недоумевала я.
— Ты ведь знаешь о способности рода Архвинтов повелевать временем?
Я кивнула, не задумываясь, что Сиан не может этого видеть, но тем не менее он продолжил:
— С помощью лунной магии я сместил время для местности, чтобы взять этот перстень из прошлого. Он принадлежал твоей бабушке — Линор Селенант.
— Но их два, — напомнила я.
— Да, — согласился Сиан. — Их два. Для того чтобы я мог вернуть тебя из Междумирья, мне нужен был перстень с душой дракона для тебя и… перстень с душой дракона для себя самого. Душа дракона должна была послужить проводником между мирами. Пока она запечатана внутри янтаря, пока находится в спящем состоянии, в одном временном пространстве могут сосуществовать несколько перстней. Если бы душа дракона пробудилась, то, что находится внутри янтаря, просто слилось бы в одно целое.
«Значит, Сиан не лунный дракон», — подумала я.
Каким-то образом я знала об этом и раньше. Чувствовала.
— Почему я оказалась в Междумирье, Сиан? — спросила я и тотчас резко мотнула головой: — Нет, не это. Что важнее… Почему Найт сказал, что тебя уже почти нет? Что это значит, Сиан? Скажи мне, что он просто пытался напугать меня. Успокой меня, Сиан.
Я снова услышала тяжелый вздох.
— Когда Архвинтов называют повелителями времени, это преувеличение, — сказал он. — На самом деле, время всегда властвует над всем. Время диктует свои правила. Даже Архвинтам. Смещение времени невозможно без определенных условий. Ориентиром всегда служит определенное событие. Зная, что у Линор Селенант был перстень с душой дракона, я сместил время до единственного события, которое мне было известно — к тому дню, когда Линор была поглощена драконом. И похоже, дракон пробудился именно из-за меня. Из-за того, что я забрал перстень из того времени.
— Как это возможно? — не поняла я. — Если ты забрал перстень с душой дракона, каким образом он мог пробудиться в том времени и поглотить Линор?
Сиан опять помолчал.
— Янтарь — это всего лишь сосуд, в котором душа дракона запечатана и пребывает в сонном состоянии. Душа, Наис. Но у дракона есть еще и физическое воплощение. Поэтому когда я забрал в свое время перстень, в том времени душа пробудилась в своем физическом воплощении, потому что ее больше ничто не сдерживало.
— Я по-прежнему не очень хорошо тебя понимаю… — начала я.
— Не нужно, — решительно сказал Сиан. — Прошу, не пытайся понять, ты лишь причинишь себе вред. — Он еще раз вздохнул: — Мне нужен был еще один перстень. Для себя, чтобы найти тебя в Междумирье и вернуться вместе с тобой. Но я больше не знал ни одного события, связанного с перстнем.
Он замолчал на какое-то время, потом продолжил:
— Зато знал Найт.
Я видела, как рука Сиана сжала подлокотник кресла с такой силой, что побелели костяшки.
— Мы заключили сделку. Найт рассказал мне о событии, которое должно было привести меня к перстню. Речь идет о дне, когда его дед, проведя особый ритуал на основе солнечной магии, запечатал душу дракона в янтаре и поместил янтарь в перстень. Иными словами, когда этот перстень был создан. Взамен…
Не выдержав паузы, я торопила его:
— Что Найт попросил у тебя взамен, Сиан?
Еще одна пауза поднимала из глубин моей души волну тревоги. Наконец Сиан сказал:
— Меня. Мою уникальную суть.
— Что значит…
— Найт умеет создавать иллюзии, используя уникальную суть человека или любого другого живого существа. Он способен на это, потому что владеет солнечной магией. Солнце создает тень. Можно сказать, что Найт заимствует тень уникальной сути, чтобы создать ее копию. Но он может лишь заимствовать на время, поэтому жизни его иллюзиям хватает ненадолго. Для того чтобы создать иллюзию, которая получит полноценную долгую жизнь, нужен ритуал, в котором владелец уникальной сути по собственной воле передаст ее владельцу солнечной магии.
— Не может быть, — дрожащим голосом произнесла я. — И ты пошел на это?
— У меня не было выбора, — сказал он. — Я хотел тебя вернуть, Наис. Любой ценой хотел тебя вернуть и… Я надеялся, что найду способ обернуть все вспять с помощью своих способностей управлять временем. Но не нашел. У меня было мало времени. Слишком мало.
— Что теперь с тобой будет? — спросила я, чувствуя, как меня колотит крупной дрожью.
— Совсем скоро Найт станет полноправным владельцем моей уникальной сути. Чтобы последствия ритуала не так сильно бросались в глаза, он временно поделился со мной своей, но как только моя уникальная суть станет принадлежать ему, его уникальная суть тотчас же вернется к своему владельцу.
— Сиан, что с тобой будет? — настойчиво спросила я.
— Меня не станет, — спокойно ответил он, как будто говорил о чем-то постороннем. — Я даже не умру. Я просто исчезну.
— Ты пожертвовал собой, чтобы вернуть меня? — шепотом спросила я. — Это все из-за меня?
— Наис…
— Почему я оказалась в Междумирье, Сиан? — во второй раз спросила я. — Разве ритуал, который провели мои родители, не должен был просто перенести метку дракона с тела моего брата на мое?
Когда Сиан ответил, его голос дрожал, но не от волнения, от гнева:
— Ритуал, который провели твои родители, не имел никакого отношения к ритуалу обмена жертвой. Они обманули тебя. Потому что тебе нельзя говорить правду. Это был совсем другой ритуал.
— Что? — удивилась я. — Другой? Какой же?
— Я тоже не могу сказать, Наис, — ответил Сиан. — Нельзя. Никому нельзя тебе это говорить.
— Почему?
— Потому что это обернется бедой для всех. И для тебя тоже.
