— Моя мать, демоница, была первой женой императора Йоргена. Это была их первая любовь, первая страсть. Они принесли брачные клятвы в одном из старых храмов на окраине столицы, и даже их семьи об этом не знали. Они вступили в брак, скрывая ото всех этот факт, и продолжали жить по отдельности, время от времени встречаясь. Но время шло, императорская семья заметила брачную татуировку, и начался скандал. К тому моменту, молодому императору представили его будущую жены Мелиссу, и он понял разницу между любовью и увлечением. Потихоньку, он начал лгать моей матери, но демоны чувствуют ложь. Мой отец добился разрешения на расторжение брака с демоницей и женился на Мелиссе. Мать прокляла его и всю его семью.
— Насколько мне не изменяет память, проклятья демонов самые чистосердечные и поэтому стойкие к любой магии, их практически невозможно снять?
Ленар кивнул.
— Даже демон, который его нанёс. Потому что демоны запоминают обиды на всю жизнь. Они слишком хорошо разбираются в людях и их пороках.
— И что за проклятье?
— Она решила отомстить смертью. Кто бы не взошёл на трон из семьи Йоргена и Мелиссы должен умереть. Смерть Мелиссы при родах тоже её рук дело. Теодор также носит на себе проклятье, только никто не знает срок. К несчастью, при произношении брачных клятв, проклятье перенеслось и на Лавинию. Когда её здоровье начало резко ухудшаться, Теодор вспомнил о проклятии и о клятве: разделить одну судьбу на двоих. Организм Лавинии слабее, и по ней он может наблюдать, сколько времени ему осталось. У него возникла закономерная мысль — оставить после себя наследника, но Лавиния оказалась бесплодна. Таким образом, империя скоро останется без правителя.
Император Лазар внимательно слушал своего собеседника. Действительно, никто и никогда бы не мог подумать о подобном несчастье, которое ждёт своего часа в тёмных землях.
— А когда ты узнал о своём происхождении?
— Йорген знал, скорее всего, с самого моего появления во дворце. Я замечал, что он относился ко мне очень мягко и с особой теплотой, но никогда не придавал этому большого значения. Рассказал мне об этом уже после его смерти сам Теодор.
— И с какой стати? — поинтересовался император.
— Отец написал ему прощальное письмо, которое должно было вскрыться только после его смерти. Император рассказал ему всю правду обо мне.
— И? — не выдержав паузы, спросил император.
— Что? — не понимающе, переспросил Ленар.
— С какой целью Теодор рассказал тебе?
— С целью, что после смерти Теодора меня представят наследником трона, — скривился мужчина. — Мы подумали, что в то время, как и сейчас впрочем, народ мог воспротивиться в признании демона членом императорской семьи. А так как я и до смерти Йоргена держал бразды правления в империи, мы решили, что будет лучше, если у меня будет время завоевать доверие у народа.
Ленар посмотрел на задумчивое лицо императора:
— Что Вас так удивляет, Ваше Величество?
— Не привык видеть в тёмных столько благородства, — усмехнулся мужчина. — Я бы понял, если бы он тебе об этом письме вообще не сказал. Не кажется ли тебе, что признать тебя членом императорской семьи необходимо при живом Теодоре? Он прилюдно принимает тебя в качестве брата, а иначе найдутся те, которые подольют масла в огонь и заявят, что ты обманом захватил власть? Кстати, где то письмо твоего отца?
Ленар никогда не стремился к власти и не имел никаких видов на трон. Он никогда не думал о намерениях Теодора его обмануть. Но сейчас он отчётливо понимал, что место императора должно быть занято достойным человеком. Иначе найдутся претенденты вроде отца Александры.
— Вы считаете, что у Теодора есть какие-то замыслы?
Император Лазар развёл руками.
— Молодой мужчина на троне, в руках у него не малая власть, но по пятам преследует проклятье, наследника нет, страх быть свергнутым братом-демоном… не знаю, Ленар. Люди, которых загнали в тупик, иногда поражают своей находчивостью. Теодор должен быть очень сильным человеком, чтобы признать свою скорую кончину, передать империю в руки странного брата-демона, не оставить после смерти ни частички себя. Таков ли твой брат? На что способен человек перед лицом смерти?
Глава 27
Александра потеряла счёт времени. Её мучил то жар, то холод. Встать она не имела сил, и даже сидеть удавалось с трудом из-за постоянного головокружения, тошноты и внезапного потемнения в глазах. Она слышала плач Эльвиолы, чувствовала, как она пару раз подходила к ней и касалась её лба. Большую часть времени она пребывала в беспамятстве.
Громкий звук открывающейся железной двери заставил её прийти в себя. Резким движением её поставили на ноги. Она покачнулась, и кто-то, выбранившись, за локоть поволок её из камеры. Вслед им доносился громкий плач Эльвиолы.
Александра не видела ничего перед собой, после тёмной камеры яркий свет ослеплял. Их внезапно остановил голос императора Теодора:
— Отставить. Я сам отведу принцессу.
Её взяли теперь за другой локоть и повели дальше. Девушка постаралась присмотреться к дороге, но перед глазами всё расплывалось. Она видела лишь силуэты и образы.
— Куда Вы меня ведёте? На казнь? — тихим голосом спросила Александра.
— Да. Хочу казнить тебя собственноручно, — сухо, с издёвкой в голосе, ответил император.
— Ленар Вам этого не простит, — пытаясь улыбнуться, грустно сказала она.
— Не сомневаюсь. Главное, чтобы не убил раньше времени, — со вздохом произнёс мужчина.
Пройдя ещё несколько шагов, мужчина раздражённо рявкнул:
— Александра, ты можешь идти нормально? Не на смерть я тебя веду, успокойся. То был лишь мой сарказм!
— Простите, Ваше Величество, не могу. Я почти не вижу дорогу, — едва слышно выговорила она, силы быстро покидали её.
В следующую минуту она оказалась прижатой к стене, её голову приподняли вверх, видимо всматриваясь в лицо. Мужчина так близко к ней склонился, что она смогла различить в туманной дымке его встревоженный взгляд.
— Когда ты стала себя плохо чувствовать?
— Не знаю, а сколько уже времени прошло… со дня моего заключения…
Теодор успел подхватить её на руки в тот момент, когда она в очередной раз потеряла сознание.
Александра, приходя в себя, слышала голоса, но не могла разобрать и слова. По интонациям можно было определить, что читали молитвы, кто-то прикладывал компрессы к её лбу, заставляли пить какую-то отвратительную микстуру. Внутри неё нарастал страх. Страх неизвестности происходящего. Страх за империю. Ей нужно было знать, что происходит. Началась ли война? Много ли уже погибло людей? И как остановить её отца?
Внезапно стены и всё вокруг задрожало. Она услышала испуганные вскрики вокруг себя, а затем — топот людей. Открыв глаза, она уже никого не заметила в комнате. Из последних сил она приподнялась и медленно добралась к двери. Перед глазами всё кружилось, но она продолжала идти в поисках лестницы. По дороге ей никто не встречался, и она сама не заметила, как оказалась на крыше дворца. Она удивилась самой себе, и где-то в подсознании ей показалось, что кто-то её вёл туда за руку. Но в голове все мысли путались. Она подошла к краю крыши и всмотрелась вдаль, туда, где растилался город. Она смогла расслышать доносящиеся крики, но не смогла чётко увидеть происходящее.
— Может не придётся и руки марать? Сама сейчас упадёт. Вон, шатает как, да и со зрением не всё в порядке, — раздался позади неё чей-то голос.
— Что ты дала ей? Почему она до сих пор жива? — спросил второй голос. Из-за своего нездорового состояния девушка слышала, казалось, отголоски одинаковых монотонных голосов.
— Это была небольшая доза. Смерть неминуема, яд уже сделал своё дело, и теперь даже ни вскрытие лекарей, ни сила магии не выявят его, он уже исчез из её крови.
— Обожаю тебя. Твои яды просто восхитительны! А твои зелья! Ленара несколько раз с ума свела, особенно случай с его сестрой заслуживает отдельной похвалы.
