— Ну что, Макс, попробуешь теперь меня убить, когда я взял ее вместо щита?
Что-то дёрнулось в Вирсе, когда Кэсс ударило заклинание. Но он не успевал, на какие-то доли секунды, но не успевал защитить ее, прикрыть. Не был он привычен к этому. Привык ведь только за себя сражаться, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Да и некого было ему защищать прежде и незачем.
Тело его переполнила холодная ярость. Оставшихся врагов, за исключением того, что был рядом с девушкой, попросту размазало по песку мощным всплеском темной силы. У них не было шансов, нечего было противопоставить разъяренному чернокнижнику, чей уровень силы и мастерства превосходил их значительно. Теперь же, вытянув руку в сторону последнего мага, чернокнижник направился в его сторону медленными шагами. Пальцы окутались синеватым свечением, постепенно смешиваясь с красным. Лицо вражеского мага, перекошенное ужасом, и руку Вирса, соединил плетеный из черного и красного света поток — чернокнижник парализовал, а вместе с тем вытягивал из врага магию и жизнь. Без магии тот превращается в беспомощную куклу, ну, а без жизни и жизни нет. На высыхающем лбу, прямо на натянутой коже, проступила метка Шайи’тана. Впрочем, Вирс и без того уже понял, кто перед ним. Как только нашли..?
— Я заберу и твою душу, жалкий подкаблучник Тёмного. — Почти рыча, вымолвил чернокнижник.
Кэсс все так же безвольным телом висела в руках ослабевающего мага, не приходя в себя, не пытаясь вырваться, бледная, как полотно.
Но вот под магией Вирса противник не выдержал. Он еще пытался сопротивляться, что-то предпринять, но не смог. Упал замертво, наконец, разжав руку, и Кэсс повалилась рядом. Вирс застыл в оцепенении.
Крича и размахивая руками, прибежал Доджи.
— Бабуся сказала тут беда-беда! Все дела побросала, меня отправила сюда. Говорит скорей-скорей девочку в дом нести. — Тараторил он. — Говорит, Темный своих приспешников от нее спрятал, что б напасть смогли, не уследила! А те знали-знали, куда вы ушли!
— Да, я уже вижу... — Небрежно бросил Вирс, скидывая с себя остатки оцепенения. Его глаза кратко вспыхнули синеватым светом и снова вернулись в обычное состояние. Подняв девушку на руки, быстрым шагом направился в сторону домика ведьмы, находу пытаясь понять, что произошло с пироманткой. Ведь на ней не было абсолютно никаких внешних повреждений. Но миг и он-таки понял. Её разум не был защищён... Этим-то и воспользовался один из магов.
Не сдержавшись, Вирс проматерился.
Приоткрыв дверь ногой, чернокнижник занёс Кассандру в дом и окинул комнату взглядом в поисках ведьмы.
Та встретила его весьма радушно... Шибанув мокрой тряпкой по спине. Впрочем, едва ощутимо.
— Бедовый ты, девочку не смог защитить! Не стыдно тебе, чернокнижник ты этакий. — Она выглядела очень взволнованной.
— Не зарывайся, бабка! — Пророкотал темный в ответ. Глаза его вновь полыхали синим. Маг был в ярости.
Снова в избе потемнело. За сгорбленным силуэтом старушки разрослась тень.
— Не забывай, с кем разговариваешь! — Голос женщины был наполнен силой. Маг не мог не ощутить энергию, которой его обдало. И это отрезвило.
Тут же тень схлынула.
— Не забывай. И радуйся, что я понимаю, почему ты сейчас так зол. — Перед ним снова стояла сгорбленная старушка. — Научишься еще ее защищать. Привыкнешь. А теперь быстро в баню, положишь на пол ее и сам рядом и чтоб лицом к лицу, лоб ее к своему прижми.
Вирс последовал указаниям, на ходу размышляя. И когда он стал так переживать за девчонку? Впрочем, одного взгляда на хрупкую фигурку в его руках хватило, чтоб с силой сжать зубы.
Глава 28
Старуха тем временем прихватила лучину и, толкая Вирса вперед, зашла в баню. Пол оказался весь устлан сухими листьями, похожими на кленовые. Воздух был полон дурманящего пара.
— Бедовые вы, ох, бедовые. И я, старая, ох, бабка старая! Ты давай, давай, ложись уже. И я тебе тогда уж сразу скажу, чтоб наперед пуще прежнего берег ее, как самое дорогое! Девочка эта с тобой связана, а ты с ней. Умрет она, и ты вскоре копыта отбросишь. Судьбы ваши уж слишком плотно сплелись. И сила ваша будет рядом друг с другом расти, знай только пользуйся. Противоположности то тянуться друг к другу. Вы как магниты. Вроде и разные совсем, а соеденитеся, так и не разорвешь. И оба еще роль важную сыграете. Ну, а теперь, давай, я тебя к ней пошлю. Уууу!! Ироды! — Последнее уже относилось не к Вирсу, а к нападавшим.
Чернокнижник, изогнув бровь, слушал ведьму, находясь уже в бане. Тоже дамочка весёлая... Куда Вирсу дальше в силе-то расти? Дальше уже идут божественные замашки... Ну, да ладно, сейчас не об этом. Чернокнижник хоть и привык к магии, как к обычному явлению, но вот то, что собиралась делать ведьма... Странно это как-то.
Маг положил девушку на пол и сам лёг рядом, как было велено.
Ведьма что-то быстро заговорила. Пар вокруг загустевал все сильнее, в итоге плотность стала такой, что уже ничего нельзя было разобрать.
— Заставь ее дать согласие вернуться с тобой... — Услышал чернокнижник напутствие, а затем провалился... куда-то.
«Куда-то» оказалось весьма странным местом. Было похоже на огромную пещеру, в которой какого только не было хлама. И старые книги, и мебель, и запыленные канделябры, секира, вбитая в створку шкафа. Пышные букеты засохших цветов в непонятных изогнутых вазонах. И ковры, ткани в рулонах... Будто бы старый склад всякой всячины.
Свет шел сверху, от большого количества свечей, висевших с потолка подобно сосулькам. Пламя этих свечей горело вниз. А из глубины пещеры слышался тихий и тоскливый плач.
Вирс уже попытался состроить свою коронную физиономию, но внезапно понял, что он — не он. Точнее он всё ещё он, но уже не человек, а волк. Крупных таких размеров, с хорошего коня, чёрный как смоль волк.
«Да, теперь я понимаю её поведение... Если это ее сознание, то что вообще тут творится?!» — Подстроившись под волчью физику, ведь лапы-то теперь четыре, чернокнижник отправился вглубь пещеры. — «Заставь дать согласие вернуться...» — Мысленно передразнил он ведьму. — «Пусть только попробует отказаться!»
Пройдя немного вглубь пещеры, маг обнаружил следующее:
Огромный котлован, наполненный раскаленной бурлящей магмой, а на краю его, понурившись, разложив израненные крылья, теряя перья, лежал феникс. Он-то, вернее она, а это ведь и была именно Кэсс, и плакал навзрыд, рассыпаясь на глазах. Перья опадали, растворяясь золотистой пылью. По всему телу кровоточили ссадины. Тот удар, которым приложили ее, был направлен на уничтожение сознания, сущности, души в конце концов...
Феникс Волка не замечал, он был погружен в пучину собственной боли и страха.
Волк кашлянул, привлекая к себе внимания. Голос, как ни странно, остался вполне человеческий, ставший лишь немного более басовитым.
— Ты должна вернуться обратно. — Коронным холодным тоном произнёс волк.
Феникс лишь устало приподнял голову, будто бы совсем не удивившись появлению кого-то постороннего.
— Вернуться? Зачем? — Она не открывала рта, ну, вернее клюва, голос звучал отовсюду. — Я постоянно только и делаю, что попадаю в неприятности. Нет дома, нет цели, нет тех, кому я нужна...
И снова плач. Дикий, отчаянный, полный тоски и боли.
— С чего ты взяла? Ведьма к тебе привязалась, что видно не вооружённым взглядом, Доджи от тебя в восторге. — Такое ощущение, что Вирс практиковал психологию. — И мне ты стала не безразлична, как бы это безумно не звучало. Наши судьбы сплелись, старуха безустанно твердит об этом, хотя я до конца не понимаю, как. Но если уж не веришь мне, то хоть ей поверить должна. Да и если верить ей же, ты нужна миру. Ты — легендарное существо. — Подытожил чернокнижник, сам себе удивляясь, с каких это пор он может такие речи нести.
— Вранье! Вранье! Вранье! — Послышалось отовсюду. И это уже был не голос Кэсс, а воронье карканье. — Не нужна! Не нужна! Никому! Не нужна никому!
