Всё распахнулось при первом прикосновении Эета.
Сердце забилось, как сумасшедшее. Облизнув пересохшие губы, Эет прислонился к стене. Что же это такое? Что это значит?…
Немного уняв стремительное сердцебиение, юноша попытался совладать с собой. В конце концов, какой смысл размышлять о том, чего не можешь понять? Быть может, ответ найдётся там, в библиотеке?
Повыше подняв свой светильник, Эет решительно вошёл в ближайшие распахнутые двери.
Луч скользнул по высоким стеллажам, на которых, от пола до потолка, выстроились книги. Дыхание перехватило от восторга. Это можно было читать столетиями…тысячами лет!
И однажды прочитать всё.
— Богиня, я сделаю это! — с сияющими глазами прошептал юноша. — Я прочитаю все архивы Храма!.. — И, помолчав, добавил с невесёлым смешком: — Я предпочту свихнуться от чтения, чем от тоски!
Луч света скользнул по надписи, висевшей над проходом меж стеллажами.
«Демонология»…
Зомби медленно пошёл вдоль стеллажей.
«Запрещённые проклятия»…
«История»…
«Магия Пространства»…
Бесконечные стеллажи. Четыре темы. На сотни шагов вглубь зала и на десятки локтей ввысь.
Книги, свитки и рукописи.
Впереди блеснул огонёк.
Замерев, Эет остановился.
Огонёк остановился тоже.
Эет медленно, не сводя глаз с тусклой золотистой искорки, пошёл вперёд.
Искорка поплыла ему навстречу.
Вскоре юноша понял, что там, на стене, просто висит огромное зеркало, от пола до потолка…
Подойдя, Эет осторожно смахнул пыль с тёмной глубины, и впервые за многие годы посмотрел себе в глаза…
Он нисколько не изменился. Только, пожалуй, лицо стало чуть бледнее — но что вы хотите от живого мертвеца?
Эет усмехнулся уголком рта.
А ещё волосы… Волосы отросли до лопаток, спутанными прядями падая на плечи. Он привык к этому и уже не обращал внимания… а теперь внезапно осознал, насколько длинными они стали.
Юноша невольно прикоснулся к лицу. Странно… Ни малейшего признака щетины.
Эет прикрыл глаза и устало вздохнул. О богиня… По каким непонятным законам теперь живёт…существует… его тело?… Остаётся ничему не удивляться и принимать себя таким, как есть! Иначе он свихнётся быстрее, чем предполагал.
Впрочем… кажется, у всех немёртвых, которых он встречал прежде, на лице не наблюдалось никакой растительности. Никогда. А вот длинные волосы, напротив, носили многие.
Тёплая улыбка невольно скользнула по губам: Госпожа любила прикасаться к его волосам…
Какое счастье накатило на него, когда она впервые дотронулась до них — там, в подземелье университета…
Словно наяву Эет вновь увидел, с каким робким смущением и восхищением касалась Госпожа его прядей…
Если бы они были длинными…
Эет улыбнулся. Что ж, если его шевелюра не потеряла способности расти… хотя и медленнее, чем у живых людей… Почему бы ему и не носить длинные волосы, раз они нравятся Госпоже? Так тому и быть.
Только тогда надо поискать расчёску или гребешок в кельях, и не допускать на голове такого безобразия, как сейчас.
Вспомнился Вирлисс. Его длинные серебристые пряди, похожие на тончайший шёлк. На паутину. Эта роскошь ниспадала ниже пояса!
Что сталось с Виром?…
Эет подавил печальный вздох. Что сталось, что сталось? А что сталось с матерью и отцом, с друзьями и односельчанами? Что сталось со всеми Верхними Бродами, с городком Колиносом?
Никого из них больше нет. Ни Смертных, ни Бессмертных. Нет ни городов, ни деревень.
Нет Атариды.
Глаза предательски защипало.
Не нужно… Не нужно думать об этом. Никого из них не вернёшь и ничего уже не исправишь!
Эет сел на пол и, обхватив ноги руками, подтянул колени к подбородку. Непрошеные слёзы катились по щекам. Какого чёрта… Они же погибли. Они все погибли! Неужели он не может… не смеет… оплакать их?! А кто ему запретит, скажите на милость?
Плыла ночь, тихо потрескивал светильник, и глухие всхлипы юноши разносились по пустому залу…
Наконец выплакавшись, Эет встал. Не за этим он сюда шёл.
Оставив светильник перед зеркалом — стекло усиливало свет — юноша подошёл к ближайшему стеллажу и достал первую попавшуюся книгу. И, скрестив ноги, вернулся, удобно усевшись на полу. И раскрыл пыльный том.
Название выглядело интригующе: «Кривые Пространства: создание меж-мировых Порталов».
Введение захватывало. «Как известно, — писал автор книги, — богиня наша явилась в этот мир из иного. Не станем мы касаться вопроса, что это был за мир и где он располагается, ибо вопрос этот близок к области легенд, а не науки. В книге данной попытаемся мы доказать читателю, что порталы между мирами властны открыть не только боги или демоны, но что в силах магии это, и дисциплина сия является одной из дисциплин Магии Пространства».
Эет с восторгом и неослабевающим интересом прочитал ещё несколько страниц, написанных весьма доступным языком… а потом увяз в такой паутине магических терминов и формул, что от попыток разобраться в них разболелась голова.
Захлопнув книгу, Эет поставил её на место и, закусив губу, замер возле стеллажа.
Юноша был достаточно умён, чтобы понять — деревенскому неучу не по зубам мудрость жрецов Мортис. Он мог потратить целую вечность, читая эти книги — и не стать образованнее ни на йоту.
Не отсюда… Надо начинать не отсюда.
Богиня… Сохранились ли библиотеки университета? Только с их помощью… Только поднявшись на уровень университетского мага, мог он позволить себе вернуться сюда, к архивам Храма.
Самонадеянный мальчишка!
Эет вышел и осторожно прикрыл за собой дверь. Замок изнутри щёлкнул, сам собою входя в паз.
Закрыв все двери, так бездумно распахнутые ночью, юноша медленно пошёл к Верхнему храму. Короны световых колодцев уже слабо рассеивали мглу внутренних помещений — за стенами занимался рассвет.
Молодой человек, задумчиво опустив голову, прошёл в зал. Сизый тающий сумрак плавал здесь. Небо светлело, но восход ещё был далеко.
Эет вновь остановился перед фреской. Богиня… Только она и станет его собеседницей на многие годы.
Взгляд скользнул по изображению зверя рядом с ней. Белый тигр. Странно… Жрец в храме при их деревеньке всегда говорил, что зверь Мортис — чёрный ягуар.
Ну, и волки, конечно.
Похоже, богиня так же одинока, как и он. Если в спутниках у неё только звери. Впрочем, у него нет и таких друзей…
Эет вышел из Верхнего храма и медленно пошёл вниз, спускаясь в лес, как в зелёное живое море.
На террасе у Общего храма он остановился, пытаясь сориентироваться. Университет… Где же был университет? К подножию Храма вела широкая улица… потом был парк, который они когда-то обходили с Вирлиссом… потом снова вниз по улице… свернуть налево… и, вдоль университетского сада…
