ради которой я готова на что угодно. Даже теперь.
— Не сделаешь как я сказал, сдохнешь вместе с этим сбродом в Адских Землях!
— Они никогда не сдадутся тебе, — яростно выкрикиваю я.
— Этого и не требуется. Я знаю, что не сдадутся, — Константин расплывается в змеиной улыбке. — Аркануум может только уничтожить себя изнутри. Этот улей с личинками, — он брезгливо кривится, — пожрет себя сам, чтобы мне не пришлось марать руки. Без Мулцибера в Адских Землях начнется хаос. Потому что только он мог сдерживать эту бешеную свору. Без него не пройдет и нескольких дней, как они начнут грызться за власть, уничтожая себя сами. И тогда я, — он чуть наклонятся вперед, а мне так и хочется вцепиться в эту лощеную рожу ногтями, — приду и буду праздновать победу на их костях.
— Не будет этого! — делаю резкий рывок, бросаясь на него и вызывая визг Тесс. Константин уворачивается, а потом влепляет мне звонкую пощечину, от которой сир пошатывается, а в ушах появляется звон.
— Ты сделаешь то, что я говорю, — шипит он, наклоняясь к полу, где я распласталась, прижав ладонь к виску. — Сделаешь, иначе я сожгу их всех, сбросив на Острог ядерную бомбу и прекращу их агонию.
— Альянс не позволит тебе, — шепчу я пересохшими губами. — Не позволит…
Я уже поняла, что Константин боится только Совета. Только потерять поддержку союзников, охраняющих границы Колдора. Весь этот фарс лишь ради власти.
— Позволит, Диана, — шепчет Константин. — Мулцибер пленен, и мне ничего не будет стоить доказать, что его подданные устроили кровавый бунт.
***
Бесконечность тянущихся дней убивала.
Пока я ходила по этому дому, спала в мягкой постели и ела свежую еду, казавшуюся мне пеплом на вкус, где-то там мучился он. Они истязали его, пытались сломить волю и дух, я была уверена в этом.
Не без гордости за него, я также знала, что он не сдастся быстро, не позволит ублюдку Константину сломить себя. Я знала, какой Мулцибер сильный, знала, что он был бы однозначно против того, что я задумала, но просто не могла не прийти.
Энже сказала, что я стану живой мишенью. И если хоть что-то пойдет не по плану, то единственное, на что мне стоит уповать — это быстрая смерть.
Им требовалось четыре дня для того, чтобы стянуть все военные силы Острога для прорыва. И этот день настал.
Основная задача состояла в том, чтобы подсоединиться к ирригационным каналам и канализации Колдора, чтобы влить в них кипящий металл ваядума. Да, в Остроге была своя, особенная микросистема, и все же… Аркануум — это единая планета. А значит, и земля в Колдоре обладала теми же частицами, которые могли остановить время. В меньшей концентрации, разумеется. И все же, мы надеялись только на это. Присутствие постоянно солнца должно было дать обратный эффект — не ускорение времени, а полную его остановку. Так сказала Энже.
Взять Колдор, который был более чем готов в атаке, и численностью превосходил Адские Земли в десятки раз, не представлялось возможным. Но мы могли заставить здесь все замереть. Остановиться, чтобы позволить нам вывести Мулцибера.
Я лихорадочно сжала пузырек с раствором, содержащий кровь Эма. Усмехнулась, вспоминая, что спрятала его в бюстгальтер, в отсек, где у нормальных женщин располагается пушап. Только поэтому охрана Константина, раздевшая меня до белья, и конфисковавшая одежду, ничего не заметила.
Сегодня я приму сыворотку, надеясь на то, что Энже удастся парализовать весь город, и газ, выделяющийся от смешения частиц металла и атмосферы, поможет нам в этом. Моя задача состояла в единственном, но самом важном — освободить Мулцибера.
Но сколько бы я не пыталась проникнуть на первый этаж здания, где располагались лаборатории, меня всегда останавливали охранники. Вежливо, но строго показывая мне глазами, что стоит убраться.
Константин собирал шумиху вокруг себя и готовился к интервью. Тесс и вовсе избегала меня, отказываясь прийти на все многочисленные просьбы.
Я все время пребывала в одиночестве, сводящем с ума. Меня трясло, потому что я и понятия не имела, на сколько глубоко тянутся лаборатории Константина, и как долго продлится действие остановки времени, если вообще сработает.
Я должна была найти его быстро. Но не имея даже представления о том, где он находится, я вся покрывалась липким ужасом, боясь, что не успею, и весь наш план полетит к чертям собачим.
Дверь внезапно скрипнула, и я подняла голову с подушки, чувствуя, как сильно забилось сердце.
Моя скромная, но залитая солнцем комната едва ли не убивала меня полным отсутствием ночи. Оказалось, что тьма для меня — любимое время суток. Аркануум полностью переродил меня, сделал новой, и теперь, пережив боль и предательство Тесс, я поджала губы, глядя на нее, вплывающую в мою комнату и с насмешкой оглядывающуюся по сторонам.
— Неказисто, — она морщит носик, смотря на скромную обстановку. — Покои Константина куда удобнее.
— Что тебе нужно? — хмурюсь я.
Сжимаю склянку крепко пальцами, бросая взгляд на часы и понимая, что до условленного времени остались считанные минуты. Если не успею принять ее вовремя, то застыну вместе со всеми. И все же… Проклинаю себя за то, что не могу упустить шанс, возможно в последний раз поговорить с сестрой.
— Ты же хотела меня видеть, — хмыкает Тесс, делая несколько шагов ближе.
— Да, несколько дней, — еще больше сдвигаю брови я. — Но ты отказывалась. Что изменилось?
— Любопытство, — она разводит руками. — Не понимаю, почему ты так отчаянно пытаешься сблизиться со мной, хоть я ясно дала понять, что не желаю этого.
— Потому, что ты моя сестра, — ледяным тоном отзываюсь я. — И если ты забыла об этом…
— К сожалению, я помню, — кривится отвращением.
Помимо воли, слезы подступают к глазам. Я не понимаю, чем заслужила такую жестокость. Несмотря на все произошедшее… Боже, неужели я и правда была так невыносимо-заносчива, что не заметила ее страданий внутри? Не заметила, что чем-то обижаю ее против воли?
— Послушай, — я медленно поднимаюсь с кровати и делаю осторожные шаги в сторону сестры, — если Константин как-то запугал тебя, или пригрозил, то я могу помочь…
— Ты даже себе помочь не можешь, — усмехается она. — Ты в ловушке, Диана. Признайся, и капитулируй.
— Ты ошибаешься, — я качаю головой. — Сегодня я покину Колдор. И предлагаю тебе отправиться со мной.
— Ты бредишь? — усмехается Тесс. — Подцепила безумие от Мулцибера?
— Нет, Тесс, — в моем голосе появляется металл. Сама не понимаю, почему при упоминании его, во мне поднимается волна протеста. Мне неприятно, когда его имя пытаются притянуть к какому-то насмешливому контексту. — Я даю тебе выбор. Если ты
