class="p1">– Варон замечательный: добрый, умный, сильный, надежный. Он предугадывает любое моё желание и дарит столько тепла. Знаешь, если бы ни он, я не знаю, как бы я пережила полный разрыв отношений с Максимом. Наверное, сдалась бы и дальше «наслаждаясь» собственным унижением. Скажи, ты любишь близнецов? – видя моё замешательство от резкой смены темы, девушка поспешила добавить, – Прости, это не праздное любопытство. Прежде чем, я расскажу тебе ещё кое-что, хочу быть уверена, что ты не оставишь братьев. Для них это верная смерть, они не поймут и не простят меня, если из-за моей откровенности потеряют тебя.
– Вики, ты меня пугаешь. Говори, что они натворили. Изменить ведь не могли, а за остальное, я, скорее их сама лично покусаю, но не оставлю, – полушутливо ответила я, не скрывая тревоги.
– Дело не в них. Понимаешь, я сразу, когда рассчитывала возможность призыва своего квазара, предусмотрела механизм его возврата домой, в случае если нас буду разделять какие-то непреодолимые препятствия, – явно нервничая, сказала Виктория.
– Ты хочешь сказать, что способ вернуть нас домой, был с самого начала тебе известен?
– Да, – хмуро сказала Вики, опасливо поглядывая на меня. – Но тебя я домой не оправлю, даже если попросишь.
– Я не попрошу. Я люблю их, настолько сильно, насколько могу. И вас всех люблю, вы стали моей семьёй. Вики, но ты ведь не отправишь Макса домой? Ели он для тебя пара, как я для Ривера и Вариса, то что будет с тобой после его исчезновения?
– Не знаю, если любви Варона мне не хватит, чтобы моя суккуба забыла его, то сначала умрет мой демон, потом я. Ирония, – грустно усмехнулась девушка. – Максим так ненавидит всё то, что отличает меня от человека. Не понимает, что в первую очередь его выбрала она. Мой осознанный выбор – Варон. Он такой мужчина, о котором я всегда мечтала. Но я та, кто есть – суккуба. Считается, что у подобных мне нет истинных, но у каждого в нашей семье они есть. Мы не просто любим, мы разделяем душу, и часть навсегда остаётся с тем, кого полюбили. Проблема в том, что Варона я уже тоже полюбила, а Максим меня и так не принимал, а сейчас глупо и надеяться на то, что он поймёт, так что лучше сделать так, как он хочет, вернуть.
– Нет, Вика, не делай глупостей! Макс, он тот ещё баран, как оказалось, но я уверена, ты ему небезразлична. Я видела, как он смотрел на тебя и Варона. Дай мне поговорить с ним сначала, – попросила я девушку, хватая ее за руки.
– Это ничего не изменит, Аля. Он мне не верит и не примет. Зачем продлевать агонию? Мне больно. Завтра я поговорю с ним и отправлю домой, – сказала Вики, в тот момент, когда за её спиной неожиданно для нас возник Варон.
«Как он передвигается так бесшумно, при такой внушительной комплекции?» – подумала я, но вслух, лишь приветливо поздоровалась с орком.
Мужчина был учтив и вежлив, даже вполне профессионально помог мне готовить, сказав, что не дело беременной женщине столько работать.
Вскоре пришли мои мужья, и семейный вечер прошёл тепло и почти весело. Только новое знание буквально отравляло мне всё настроение.
Глупый Макс! Что же ты творишь?
Как только за гостями закрылся портал, я буквально задушила моих котиков, притягивая их обоих, сжимая в объятиях так сильно, как будто у меня их отнимали.
– Ты чего, Аля? – удивленно спросил Варис, охотно отвечая на мои судорожные поцелуи.
– Я люблю вас, обоих. Мне непросто было принять то, что я люблю сразу двоих мужчин, но вы мои, часть меня. Я хочу пройти тот ритуал, который привяжет меня к вам окончательно
– Ниари… – меня сдавили с двух сторон так, что даже вздохнуть было тяжело. Столько в этом слове было всего любви, надежды, безграничной радости, что я не смогла сдержать слез.
То, что было с нами потом слишком интимно, чтобы я захотела об этом рассказать, но в моей памяти навсегда останется особая ночь, где в пентаграмме на полу, мы не предавались любви, а любили, разделяя себя на три равные части.
Уром утомленные, но счастливые мы дурачились, как дети, но было кое-что, что не давало мне покоя, не позволяя забыться в руках моих мужчин.
– Что не так, Аля? Что с тобой? – в унисон спросили Рис и Вер.
– Максим. Виктория хочет его сегодня отправить домой, – с горечью сказала я.
– Ты приняла нас ведь не для того, чтобы уйти, – не скрывая страха, спросил Рис.
– Не дождетесь! Вы от меня теперь никуда не денетесь, – изображая ехидство, сказала я, умирая от нежности к мужьям.
– Скажите, а кто в вашей семье самый сильный маг, не считая Виктории.
– Дориана, но дед Доран более опытный, что важно, – ответил Вер, пресекая попытки выбраться из его объятий. – Что ты задумала?
– Давайте собираться. Пойдем к Дориане, деда тоже туда позовите. Я не позволю этим упрямым баранам самоубиться, – сказала я, решительно направляясь в ванную комнату.
*
Максим Стоцкий
*
Еле отделавшись от назойливой эльфийки, встретившей меня возле академии, я медленно шёл домой. Спешить мне было некуда. Мне теперь вообще некуда торопиться.
Видеть Викторию счастливой в объятиях орка оказалось неожиданно больно, даже больнее, чем осознание, что Алька выбрала не меня. Только и обижаться мне не на кого, ведь я вёл себя с девушкой как свинья, вспоминать тошно. Я не ищу себе оправдания, скорее признаю своё положение.
Инсаниэль, заинтересовавшая меня вначале, быстро утратила свою таинственную привлекательность.
Женщина оказалась изрядным циником, и дело даже не в наличие мужа, а в ее отношении к нему. Пусть я не испытывал особой симпатии к нагам, но она ведь сама его выбрала спутником жизни, а теперь показательно унижает, заставляя прислуживать нам за обедом, на который она меня так настойчиво приглашала.
После того вечера об эльфийке у меня сложилось однозначно неприятное мнение и дальнейшее общение с ней я прекратил, отклоняя навязчивые просьбы о совместном времяпровождении.
Разгоняя сумрачные мысли, я сам не заметил, как оказался под окнами дома моей чертовки. На кухне горел свет, а в широком проеме панорамного окна был отчетливо виден силуэт обнимающейся пары. Острое чувство даже не ревности, а зависти затопило душу. Почему? Почему я так хочу ее обнять, когда сам отталкивал?
Раньше я все оправдывал ее демонским влиянием Вики, но сейчас на меня никто не влияет, я ей не нужен больше. Горький смешок вырвался помимо
