не обратил на его слова внимания, зато девушка – да. Килси мотал головой, она смотрела на него с лёгкой грустью. Мне показалось, они говорят о чём-то, но уже лично, как один на один.
Император подошёл вплотную. Даже сидя на столе, богиня была ниже его.
– Я готов.
– И ты совсем не хочешь попытаться наладить свою жизнь? – спросила она так же в мыслях для всех.
– Я никогда не был связан ни с чем мирским.
– Пути назад не будет, – девушка подняла руку ладонью вверх.
– Мне нужно вперёд, – император накрыл её ладошку своей ручищей.
– Отец, не надо, – позвал Киллиан.
В тот же миг он и Эрвин снова засветились. Полупрозрачная дымка их силы потянулась к императору и окутала его фигуру. Мигом позже в комнату просочились ещё две дымки, золотистая и серебристая. Мужчина улыбнулся, сжимая хрупкую кисть, будто богиня могла вырваться, а через миг кашлянул.
Его фигура светилась всё ярче и вдруг начала распадаться.
Киллиан уронил руку с огоньком и прижал меня к себе. Теперь комнату освещала только фигура исчезающего императора. Жрецы издавали неопределённые звуки удивления.
Вскоре мы снова оказались в темноте. Я обняла Киллиана, пытаясь успокоить и принять на себя часть его боли, но, само собой, на это нужно было больше времени. Одна за другой загорелись свечи. Жрецы распластались на полу. Не понять, живы ли они или просто без сознания.
Девушка, как ни странно, не исчезла. Она слезла со стола и теперь стояла в нескольких шагах от нас. Странно, но я ощущала эмоцию… сочувствия?
– Почему? – тихо спросил Киллиан.
– Потому что он сделал такой выбор, – ответил Эрвин и положил руку на его плечо.
– Верно, – беззвучно сказала богиня.
– Что с ним стало?
– Он нигде и везде, – девушка подняла голову. – То, что здесь случилось, нельзя повторять.
– А как же они? – Эрвин кивнул на жрецов.
– Забудут. Я сотру детали ритуала из вашей линии.
– Спасибо, – адмирал поклонился. – И прости, что побеспокоили.
Богиня коротко кивнула.
– Что нам теперь делать? – спросил Киллиан. – Призванные демоны, разрушающаяся империя…
– Разве демоны всё ещё доставляют беспокойство? – она наклонила голову. – Сейчас ты скорбишь, но, когда пройдёт время, заметишь, что ничего не потерял, – богиня посмотрела на меня. – И сколько приобрёл. Правь достойно.
Её фигуру тоже обнял свет, и вскоре она растворилась, не оставив после себя и следа.
– В каком смысле «правь»? – спросил Киллиан.
– В прямом, – улыбнулся Эрвин. – Ты же сын императора. Готов отказаться от имени?
– Чего? – тот округлил глаза.
Ответить Эрвин не успел, снаружи снова громыхнуло.
– Что они там взрывают?! – возмутилась я.
– Точно, – Киллиан хлопнул по лбу. – Надо же остановить их. Пошли. Только ты сможешь надеть на Сайлента намордник.
– Давно пора, – покивала я. – Он в истерике с момента твоего похищения.
– Нет времени грустить, да? – усмехнулся Эрвин, ощупывая больную руку. – Поспешим. Проблем у нас не меньше, чем у неё сейчас.
– Эй так нечестно! Диана! Аха-ха! Разморозь его!
– Неа! Получай!
– Дети! Идём одеваться! – отчаянно кричали няньки, пытаясь выволочь озорников из неглубокого фонтана, в котором они носились с самодельными водяными пушками.
– Ах так! Ну сейчас я…
Игрушка в руках моего сына неожиданно задымила и вспыхнула. Я рефлекторно выпрямилась, готовая рвануть на помощь, но он уже сам сообразил опустить её под воду.
– Ха-ха! – Диана безжалостно поливала его из своей, методично опуская её нос в воду и оттягивая рычаг. – Неумеха! Ты так не станешь императором!
– А вот и стану! – фыркнул мальчик, вскидывая игрушку и запуская струю точно в лицо сестры.
– Ах ты! Мама!
Мы с Мариной синхронно вздохнули и, оторвавшись от игры в шахматы, повернулись к детям.
– Он мне льдинкой по щеке попал!
– Ты же сама её заморозила!
– Алекс, пора заканчивать игру, – я наклонила голову к плечу. – И тебе следует извиниться. Твоей сестре больно.
– Но она сама виновата!
– Сейчас важны последствия. Император должен понимать, что от его решений и поступков зависит очень многое.
Алекс поджал губы и выпрямился. Опустив игрушку, он подошёл к сестре и погладил по плечу.
– Прости, пожалуйста. Я не хотел сделать тебе больно.
– Ничего, – Диана обняла его. – Всё уже прошло.
– Думаю, не так уж больно и было, – усмехнулась Марина. – Но вам и правда пора переодеться.
Дети выбрались из фонтана в заботливые руки нянек, тут же закутавших их в полотенца и запричитавших, что принцу и принцессе не положено носиться в фонтане.
– Ну и нам пора, – я встала и, расправив юбку, помогла Марине подняться. – Ты как? Тошнота прошла?
– Да, – она улыбнулась и погладила округлый живот. – Третья беременность самая тяжёлая. Боюсь, она станет последней.
– Я бы и без болезни на третьей остановилась. Куда вам столько?
– Увлеклась, – Марина развела руками. – Раньше думала, что и первой не будет, а теперь хочу успеть взять от здоровья всё.
– Вот потому и тяжело, – усмехнулась я, вытаскивая сильно беременную подругу из беседки. Сегодня у нас ещё спокойно, её среднюю дочь развлекают слуги, а так фонтан бы разнесли совсем.
– А ты ограничишься Алексом?
– Император требует пятерых, – я поёжилась. – К сожалению или счастью, у нас не всегда хватает сил на реализацию этого.
– Но теперь дела империи пришли в норму, – усмехнулась Марина. – Глянь, даже Скалу пристроили, хотя я боялась, что он так и останется вредным холостяком.
– Против императорского приказа не попрёшь, – я рассмеялась.
Мы прошли под аркой и оказались во внутреннем дворе замка одновременно ещё с одним гостем.
– Ту-ту-ту-ту! – громко и пафосно пропел энергичный до дрожи голос и тут же пояснил. – Это марш, сопровождаемый появление императора. Как мотивчик?
– Папа! – заорал Алекс так Даже у меня в ушах зазвенело, что уж говорить про бедную няню, которая стояла к нему вплотную. Сын рванул к Киллиану, в буквальном смысле оставляя после себя огненную дорожку.
– Мамочки, – Марину качнуло.
– Теперь понимаешь, почему я собираюсь
