были применены новые методы, а каждому взводу раздали лопаты. Данная битва показала уязвимость вражеской армии при боях в условиях рельефной местности.
- Странный выбор для барышни, - уточнил мужчина. – Вы уверены, что не хотите насладиться изящным слогом Мышкина? Этот поэт не зря называется «золотым пером серебряного века», а его стихи «о, услада моих очей» до сих пор переписывается трепетными барышнями в личные дневники.
- Предпочитаю услаждать свои очи хорошими укреплениями, а взор противника заряженными пушками.
- А, может быть, предложу вам книгу «Маркиза и пират»? Хотя, вам еще рановато такое читать, но зато сможете утолить любопытство тем, что происходит в опочивальне супругов? Написано без скабрезностей, но весьма откровенно.
- Так у вас по тактике и стратегии ничего нет? – печально вздохнула я. – Ну, если про фортификационные сооружения ничего нет, так давайте тогда Устав воинской службы. Или «записки генерал-майора об идеальном солдате».
- У нас есть все, - нахмурился господин, - но приличествует ли приличной барышне такое чтиво?
- Кто-то запрещал?
- Нет, - вынужден был дать прямой ответ на мой прямой вопрос мужчина.
- Тогда давайте. Или если у вас нет, то имейте смелость в этом признаться.
Мужчина хмыкнул, окинул меня странным взглядом и пошел между рядами. Идти оказалось далеко. С каждым шагом запустение становилось все более сильным. Магические огоньки сменила керосиновая лампа, которую служитель нес перед собой. Стеллажи тоже стали попроще. Мы миновали два зала и очутились в небольшом закутке. Впрочем, книг здесь было тоже немало. Высокие шкафы тянулись под самый потолок, а был он также высок, как и до этого.
- Подождите здесь, барышня, - велел служитель и выкатил длинную лестницу. Легко взбежал по ней на самый верх и уже через несколько минут протянул мне две книги.
Книги были в хорошем состоянии, с аккуратно разрезанными страницами. В одной из них лежала закладка, вторую, казалось, и вовсе не открывала рука читателя.
- Вот, обе запрошенные вами книги. Не забудьте вернуть в том же состоянии.
- Благодарю, - вежливо кивнула я, принимая важный груз.
- Но, хочу вам сказать, что стоимость их невелика и вы можете выкупить их у библиотеки. Ну, вдруг не сможете с ними расстаться, под ножку шкафа там подложить или еще что.
- Я подумаю, - отозвалась я, - у меня в девичьей горнице как раз шкаф шатается.
Агафья молчала, не пытаясь встрять в беседу.
- Вы сумеете сами найти выход? – служитель несколько издевательски поклонился, - у меня еще дела в закрытой секции, куда вам, к сожалению, вход запрещен. Но, вы можете подождать меня прямо здесь. Обещаю, это не займет много времени. Часа, может быть три, или четыре.
- Благодарю, мы не станем отнимать больше вашего драгоценного времени, - отозвалась я и потянула Агафью за руку к выходу.
Пройдя три или четыре шкафа (а они были весьма длинными), Агафья тихо сказала мне:
- Барышня, вы меня извините, но я, кажется, заблудилась. По-моему, мы не проходили мимо этого места…
Я огляделась и решительно кивнула:
- Морок… - сделала несколько пассов рукой, словно сматывала паутину, - мы совершенно точно шли здесь. Держись за меня, сейчас вернемся.
Мы немного покружили, и я смогла сориентироваться. Уж не знаю, чем мы так разозлили служащего библиотеки, но он потратил на нас весьма сложное заклинание, скорее всего, спрятанное в каком-то амулете. Такие заклинания применялись, чтобы сбить неприятеля со следа.
- О, выбрались, - наконец сказала я, заметив зал, который мы однозначно проходили. Значит, заклинание оказалось не таким уж мощным. Просто мелкая пакость, а не полноценные военные действия.
- Ну и что это было? – спросила я, когда мы вышли из библиотеки и пошли в сторону корпуса невест.
- О дрянном характере библиотечного смотрителя ходят легенды, - пожала плечами Агафья, - но я сильно виновата перед вами. Ведь, моя основная задача на отборе – это быть проводником для конкурсантки.
- Ничего, ты и так отлично справляешься. А против «сусанина» нет контрзаклинаний. Только побродить кругами, расширяя эти самые круги. Да, попытаться смотать конец заклинания. Но, у меня, кажется, не получилось. Но ты уверена, что это не заговор, а просто мелкая пакость?
- Здесь, во дворце ни в чем нельзя быть окончательно уверенной. – тихо сказала Агафья.
- Ясно, - кивнула я своим мыслям, - будь, пожалуйста, осторожнее.
Девушка как-то странно покосилась на меня, но промолчала.
Мы без каких-либо препятствий дошли до моей комнаты, и Агафья оставила меня.
В коридоре было тихо, я оглянулась на девушку, но она уже повернулась чтобы уходить. Выбора не было, и я решительно толкнула дверь.
В моих апартаментах было тихо. Из комнаты прислуги на шум выглянул денщик.
- Ужин приготовить, вашблагородь? – спросил он.
Мне, настроенной на тишину, его голос показался чересчур громким.
- Нет-нет, - торопливо отказалась я, - ужин предоставит государство. Не будем его разочаровывать слишком сытым видом.
- От государственной кормежки можно и ноги протянуть, - заметил Захар, выходя полностью.
Я прошагала к своей спальне и решительно распахнула дверь. Капитана не было. Я обошла все комнаты и даже заглянула под кровать. Молча. Потому что боялась задавать вопросы.
- Нету никого уже, вашблагородь, - сказал денщик, когда я выползла из-под кровати, заодно, сметя там паутину. – Доктор забрал вашего капитана. В сознании он был, все чин по чину.
- И ты отдал? – возмутилась я и тут же добавила: - И ничего он не мой. Он свой собственный.
- Так, а как не отдать-то? – почесал голову Захар. – Я же не нянька ему. Взрослый мужик. Небось нет ему надобности в вашей спаленке-то лежать. Может и в другом месте полежать. Тем паче, мне показалось, что доктор мужик нормальный, не злодей какой.
- А вдруг его там добьют? Ну, заговорщики, о которых он говорил?
- А ну как он вас тут снасильничает?
Захар замялся, и тише добавил:
- Ну, или ско… скро… проментирует… тьфу, ну, вы поняли, вашблагородь!
- Силенок у него не хватит, - отозвалась я.
А после, глянув на часы решила, что негоже ужин пропускать. Тем более, было интересно что на нем нам расскажет новый распорядитель. Наверняка ведь что-то расскажет.
В коридоре оказалось как-то темно и пустынно. Не сказать, что раньше здесь царило столпотворение, но сейчас тишина казалась зловещей. Словно, все предметы были обернуты в толстый
