Помянув про себя недобрым словом родню этих двух достойных стражей, я спустилась с террасы, надеясь, что и окно той комнаты, где по моему мнению, должны были расположиться принцесса Ли и Мацунага, выходит в сад. Надежды мои оправдались: круглое окно, открытые на ночь, действительно имелось, и, заглянув в него, я увидела, как мечется из угла в угол «шершень». Принцесса Цю Лянь сидела в кресле, чинно сложив руки на коленях и молчала.
Подтянувшись на руках, я мягко перекинула тело через подоконник, метнулась за кресло и затаилась там, застыв неподвижно, как статуя. Мацунага мог и заметить меня, даже несмотря на мои чары.
– Что нашло на Алехандро, Цю Лянь? – застыв посереди комнаты спросил мужчина. – Ты была рядом, скажи, что произошло?
Принцесса прикрыла глаза.
– Я не знаю. Но что бы ни нашло на него — это дурно. Он польстился на то, что не для его рук.
Меня начало распирать от любопытства.
– Зачем ему девочка? – в отчаянии рыкнул он.
– Она принцесса, не оставившая наследника, – тихо пояснила владычица Ли, встав с кресла. – Вся мудрость ее клана, все знания, все искусство – в ней, пусть даже до поры она не знает об этом, и она не передала их никому. Она абсолют своего клана, получишь ее – получишь все. И клан де Ритер фактически исчезнет, Мацунага. Будет лишь горсть вампиров, у которых не останется ничего. Он получит больше, чем месть. Де Ритеров не будет, а все, чем они владели, перейдет к нему.
Я закусила губу, чтобы не издать вопль досады. Стало быть вот чем я должна была заплатить за помощь благороднейшего принца Алехандро… Уничтожить клан, который я клялась хранить и беречь? Это мерзко, но я сейчас готова была сделать это. Сама. Но стать слепым орудием? Нет. Тем более, неизвестно каким же образом принц Де Ла Фуэнте извлекал бы из меня те знания, что хранятся во мне, что бы со мной стало после извлечения и как бы поступили со мной, когда надобность в Клио де Ритер отпала.
Пожалуй, принцесса Цю Лянь на этот раз действительно спала меня. Вместе со злоязыким найхонцем, решившим зачем-то позаботиться о той, кого знает несколько дней.
– А зачем она тебе? – спросил у женщины «шершень».
– Я обещала принцу Леону в память об одном его поступке позаботиться о его ребенке. Одном. Тогда уже было ясно, что Алехандро не остановится и попытается стереть де Ритеров с лица земли. Они единственные были опасны для Де Ла Фуэнте из-за своего дара… Я ничего не имела против… Но в просьбе Леону отказать не могла. И я выбрала Клио. Самую слабую из всего выводка. Идеальной принцессой стала бы Эмма. Жестокая, сильная, беспринципная… Но я не хотела мешать Алехандро. И выбор пал на младшую, которую должна была сломать первая же невзгода. Поэтому Леон сделал принцессой именно ее. И девочка с моей помощью выжила. Она не на своем месте, это точно… Но она делает все, что в ее силах. И она невероятно добра.
– Ей не место в этом городе, – после минутной паузы произнес «шершень». – Такие игры не для подобных ей. Алехандро, де Ритеры, вольные… Пусть они разбираются без нее. Девочка должна уйти.
Хотелось заорать «а где мне тогда место?!», но я не желала быть пойманной на подслушивании. Недостойно принцессы.
– Так будет лучше, – задумчиво согласилась Цю Лянь. – Она не заслуживает бед, которые на нее упали, и недостаточно сильна, чтобы справиться с ними. Знания, которые в ней, не должны попасть к другим кланам. Это принесет лишь смуту и смерть.
– И ты сама не желаешь получить искусство клана де Ритер в свое владение? – иронично поинтересовался Мацунага, в чьем голосе просто звенело сомнение.
Ли вновь села в кресло.
– Нет. Даже чтобы изучить лишь одно искусство требуются годы, если не века, – откликнулась она безо всяких колебаний. – Два дара – слишком большая ноша. Пусть уметь плести кошмары и иллюзии заманчиво, но я оставлю это ей, девочке из снега и льда. Вот уж и правда Yuki-onna…
Они и дальше говорили. Спорили о том, куда же меня девать, как спрятать от Де Ла Фуэнте… А я понимала только, что друзей у меня нет. Теперь на самом деле нет. Потому что дружба – это равноправие и доверие… Которых не было между мной и Ли Цю Лянь и Мацунагой Каору. Да, они не использовали меня. В силу симпатии. «Добрая девочка». «Беззащитная девочка». Они жалели меня, как люди жалеют бездомную собаку, не более… Неужели я и правда ничтожество? В тот момент мне безумно захотелось запеленать их обоих, таких великих и старых, в кокон кошмара, навсегда запереть их сознания в безумных грезах. Я бы смогла. Даже найхонца. Как сказала Цю Лянь? Абсолют? Именно. Я абсолютна в своем искусстве, нет того, кто мог бы устоять против моих иллюзий. Но чем это мне поможет?..
ГЛАВА 14
Цена свободы
Я дождалась окончания их беседы, и едва мужчина и женщина покинули комнату, выскользнула через окно обратно в сад. Нужно было сделать что-то… Нужно было… Но что? Как выйти из игры? «Вольные» теперь казались всего лишь досадной помехой, которая не стоила внимания. Кланы объединились для их уничтожения, «шершень» прибыл, это дело времени… Но как мне самой выйти из этой игры… Взять вновь под контроль де Ритеров? Смешно. Не получится. Один раз меня уже сместили, сместят и еще раз, тут и гадать нечего. Клан вампиров – это стая хищников, не стоит даже надеяться, что они станут подчиняться тому, кто один раз уже показал свою слабость.
Алехандро желает уничтожить клан, уничтожить его суть, лишить искусства, которое мы храним. То есть лишить клан меня, как единственного хранителя этих знаний. Значит, надо стать не единственным носителем. Нужно найти наследника, пусть это будет и не мое дитя. Передать ему и знания и трон. И тогда я уже не стану нужна, по крайней мере, не настолько нужна. Братья наверняка не понимали всех последствий моего убийца, не учли того, что я своеобразное хранилище информации, а не просто кукла на троне.
Я шла по траве, мокрой от росы, она приятно колола стопы, щекотала . Ночь была ясной, звездной и мирной… Разве что то и дело доносящиеся звуки голосов нарушали покой и тишину. Мне больше ста лет… Всего-то чуть больше ста лет. Ничтожный возраст. Почти ребенок…
– Юки! – раздалось совсем рядом.
Я повернулась, не скрывая изумления. Меня не должны были заметить. Я все еще невидимка для всех. Но не для Мацунаги Каору, как оказалось. Почему же он меня не заметил тогда, в комнате, но обнаружил тут? Мне только дали подслушать тот разговор?
– Юки, как ты тут очутилась? – тряхнул меня за плечо раздраженный мужчина. – Тебя обыскались! Цю Лянь рвет и мечет, все Ли с ног сбились. И никто не мог найти. Да и я сам…
Руку я стряхнула с себя с нескрываемым раздражением.
– Если я не хочу, чтобы меня нашли, меня не найдут, – отозвалась я, не смотря ему в глаза. – Кроме вас, мистер Мацунага. Вы, кажется, просто игнорируете мои иллюзии…
Тонкие сухие пальцы подцепили мой подбородок и заставили поднять лицо. Его темные, почти черные глаза прожгли насквозь, но мое лицо в тот момент не выражало ничего. Совершенно. Де Ритеры могут лгать. Виртуозно. Словом. Жестом. Выражением лица. Или его полным отсутствием.
– Что на тебя нашло? – с подозрением осведомился найхонец, почуявший что-то неладное.
– Ничего, – ответила я.
– Юки, хватит играть в это ваше вечное женское «ничего», я не любовник, с которым у тебя ссора, чтобы изображать оскорбленную невинность, – процедил сквозь зубы «шершень».
– Да, – также равнодушно кивнула я, не отворачиваясь.
– Что «да»? – рыкнул он, похоже выходя из себя.
– Вы не мой любовник, – пожала плечами я. – Вы мне по сути вообще никто.
– Никто? Я тебе жизнь спас, если ты забыла, – оскалился он, совершенно выходя из себя. – И теперь ты ведешь себя как неблагодарная тварь!
Я отвела его руку от своего лица и отступила на шаг.
– Назначьте цену за мою жизнь – я заплачу ее, – тихо, но решительно предложила я ему. – И мы будем в расчете.
– Юки, я еще раз спрашиваю, что на тебя нашло? – требовательно спросил он. – Что такое случилось за этот час? Какие бредни поселились в твоей светлой голове?
