Узаэль опустилась на колени рядом и обняла Шайру.
— Загляни в свое сердце, — прошептала она. — Ответы там, и ждут тебя. Ты должна быть храброй, чтобы увидеть их.
Шайра зажмурилась и прислонилась лбом к прохладным белым плиткам пола. Если бы Кирил был рядом, у нее все получилось бы. Будь Кирил тут, она могла столкнуться с чем угодно.
Он здесь, внутри тебя.
Она замерла. Осознание того, что Кирил оставил с ней частичку себя, похоже на то, как если бы он вышел на Солнце и был окружен теплом и светом. Шайра схватила Узаэль за руку, и той частью себя, которую Кирил безвозвратно изменил, заглянула в свое сердце. Сначала она колебалась, боясь того, что может обнаружить. Затем правда начала падать на нее по капле за раз, пока не пролилась дождем, который очистил и преобразил ее.
Шайра набрала полные легкие воздуха и села. Затем открыла глаза и увидела великолепный зал новыми глазами.
Глазами не ослепленными ложью и обманом. Цветы были насыщеннее, свет теплее. Все казалось правильным, будто Шайра, наконец, нашла то место, которому принадлежала. Она повернула голову к Узаэль и увидела, что Королева лучезарно улыбается.
— Я знала, что ты справишься, Шайра. Ты особенная.
— Что только что произошло?
Королева помогла ей подняться и повела обратно к стульям. Как только Шайра села, Узаэль вернулась на свое место.
— При желании я могла бы привести тебя сюда давным-давно, и ты могла бы уйти в любой момент. Я наблюдала за тобой с самого детства. Видела, как ты решила положить конец страданиям людей, которых похитила, ради семьи, но ты еще не была готова. Потом я увидела тебя с Кирилом. Видела, как ты смотрела на него, как прикасалась. Увидела твою любовь.
Шайра сложила руки вместе.
— Откуда ты знаешь, что это любовь? Даже я не уверена.
— О нет, ты уверена, — сказала она, подмигнув. — Иначе, зачем бы тебе быть готовой отдать за него свою жизнь? Поэтому у тебя изменились глаза, Шайра.
Она робко коснулась уголка одного глаза.
— Потому что я люблю его?
Узаэль слегка взмахнула рукой.
— Это одна из причин. Любить может каждый. Ты любила своих родителей, семью, но это не изменило тебя. А вот твоя любовь к Кирилу открыла твое сердце миру. Твоя готовность отдать жизнь за него, в конечном счете, изменило тебя.
— Раньше я творила… ужасы. Как можно просто все это стереть и забыть?
— Все не так то просто. Думаю, ты еще не понимаешь, как любовь умеет исцелять. И прощать.
Шайра встала и еще раз подошла к зеркалу, уставившись на свое отражение и пытаясь узнать себя.
— Значит, теперь я такая?
— Да. Если захочешь.
Шайра улыбнулась, от головокружения захотелось танцевать.
— О, да.
— Отлично. А теперь, давай поговорим о Кириле.
* * *
Кирил и другие в облике драконов перенесли Риса в гору, чтобы спрятать. С каждой прошедшей минутой, за которую он не исцелялся, все больше и больше Королей обвиняли Ульрика. Больше некого было винить. Все бодрствующие Короли Драконов были учтены, остальные спали в горах. И все же это бессмысленно. Зачем Ульрику нападать на Риса? Его ненависть была сосредоточена на одном человеке — на Константине.
— Он выживет, — сказал Келлан, когда они смотрели на Риса. — У Кона однажды была похожая рана.
Кирил повернул к нему голову.
— Когда? Я этого не помню.
— Немногие знают об этом. Он был ранен так дважды. Первый раз, когда сражался с Королем Королей за трон. Второй, когда он и Ульрик подрались перед тем, как Ульрика изгнали.
Кирил в замешательстве покачал головой и отступил.
— Может, я и стар, и у меня много воспоминаний, но я бы запомнил, будь Кон так ранен.
— Нет, не запомнил бы, — загадочно произнес Келлан.
Кирил схватил Келлана за плечо и развернул.
— О чем ты говоришь?
— Я говорю, что у Ульрика и Кона была стычка до того, как у Ульрика отняли магию. Они сражались. И оба были серьезно ранены.
— Как я мог не знать об этом?
Келлан пожал плечами.
— Кон не хотел, чтобы кто-нибудь знал. Никто не хотел. Вот почему они сражались так далеко, что никто их не видел.
— Зачем рассказывать сейчас?
— Я, вероятно, поделился бы этим раньше, не спи тринадцать сотен лет.
— Ты мог рассказать нам тысячи лет назад.
Келлан отвел взгляд, мускул подергивался на его челюсти.
— Я был занят другими делами.
Его откровение было настолько озадачивающим, что Кирил почти забыл первую часть.
— Ты сказал, что Кон был ранен подобным образом дважды.
— Ты когда-нибудь хотел быть Королем Королей?
Кирил сморщился.
— Никогда. Мне хватает забот с моими драконами.
— Большинство Королей чувствовали то же самое, но некоторые жаждали короны. У немногих избранных это заложено в судьбе.
Кирил вспомнил предшественников Кона.
— За все наше существование у нас было всего пять Верховных правителей.
— Да.
— Чего ты не договариваешь?
Келлан положил руку ему на плечо и сменил тему.
— Ты что-нибудь знаешь о местонахождении Шайры?
— Ничего, и это сводит с ума. — Кирил знал, что он намеренно сменил тему, и сейчас позволил, потому что его мысли были заняты Шайрой.
— Кое-кто может помочь.
— Брок. — Воитель мог использовать внутреннего бога, чтобы найти кого угодно и где угодно.
Келлан кивнул, уперев руку в боки.
— А это идея.
— Что за идея? — спросил Тристан, подходя и осматривая рану Риса. — Мне кажется, рана немного зажила.
Келлан ухмыльнулся Кирилу и зашагал прочь. Кирил наблюдал, как он подошел к своей паре, Данае, и они, рука об руку, исчезли глубоко в горах.
— Временами он загадочнее Кона, — проворчал Тристан.
Кирил усмехнулся и повернулся к новому Королю Драконов. Тристан когда-то был Воителем вместе со своим братом близнецом Йеном. Все Воители думали, что Тристан умер, но он возродился как Король Драконов.
— Он упомянул, что я мог бы попросить Брока найти Шайру, — объяснил Кирил.
Тристан засунул руки в передние карманы джинсов.
— Да, хорошая мысль. Брок всегда готов помочь. Позвонить ему?
Кирил покачал головой, пристально глядя на Риса.
— Шайра выжила. Я поищу ее, как только Рис поправится.
— А если она у Балладина?
— Нет. — По крайней мере, Кирил молился об этом. — Если бы Балладин пленил ее, дал бы мне знать, чтобы я спас ее.
Рис пошевелился, рыкнув, но это больше походило на стон. Кирил посмотрел на его чешуйки и увидел, что желтый цвет уже не такой яркий, как раньше.
— Прошло несколько часов, — сказал Тристан. — Он уже должен был исцелиться.
— Тебе не приходилось сражаться с другими Королями Драконов, и ты не знаешь, насколько смертоносным может быть один взрыв нашей магии. Мы могущественные существа, и именно поэтому только другой Король Драконов может убить нас.
— И требуется больше времени, чтобы залечить такую рану?
Кирил положил руку на плечо Риса.
— Да.
Он убрал руку и начал отворачиваться, когда Тристан остановил его, крепко схватив за руку.
— Смотри, — сказал Тристан, когда его взгляд сфокусировался на Рисе.
Кирил проследил за его взглядом на рану Риса. Он нахмурился, увидев, что рана немного зажила. Кирил снова прикоснулся к Рису, и, к его удивлению, рана снова начала заживать. Он опустил руку и сказал Тристану:
— Попробуй тоже дотронуться до него.
Тристан положил руку на Риса, и мгновение спустя рана уменьшилась.
— Будь я проклят, — пробормотал Кирил и посмотрел на Тристана. — Приведи еще Королей.
Тристан убежал, когда Кирил положил руку на Риса.
— Давай, старый друг, пора очнуться.
— Что происходит? — спросил Кон, входя вместе с остальными.
Тристан вернулся к Кирилу и положил руки на Риса. Хэл, Гай, Келлан, Бэнан и Лэит сделали то же самое.
Кон остановился с другой стороны от Кирила.
— Кирил?
— Мы прикоснулись к Рису, и он начал исцеляться, — объяснил он.
