запретил. Никто не знает, на что способна наша целительница. И пусть пока так оно и будет. Слухи не в счёт. Не так и много она сделала операций, чтобы короля это могло заинтересовать. А вот мой случай точно обратит взор Его Величества на Мию. Я подготовлю для тебя встречу с девушкой в городе. Позавтракаете вместе, ты сможешь без посторонних ушей сказать своей жене, всё, что нужно. Но помни, что не стоит злоупотреблять моими связями, ибо разведка у короля отменная…
И вот он в таверне для высшего общества, тут имелись отдельные кабинки, где знать могла в приватной обстановке обсудить важные вопросы и заключить выгодные соглашения.
— Прошу вас, лестер Холстен, вас ожидают, — с поклоном сам хозяин таверны встретил Джерома и провёл в дальнюю кабинку. — Приятного времяпрепровождения. И вкусного обеда, — дородный мужчина распахнул перед градоправителем дверь, пропуская того вперёд.
А внутри его уже ждала Мия. Худенькая, хрупкая, в простом сером платье, но из дорогой ткани, она сидела на самом краешке лавки и широко распахнутыми зелёными глазами смотрела точно на него.
— Мия… — выдохнул он, шагнув к ней навстречу и она, не выдержав, сорвалась с места, чтобы за один удар сердца оказаться в его крепких объятиях. — Тише, милая, я здесь. Всё будет хорошо, — тихо приговаривал он, нежно, очень бережно прижимая к себе тоненький стан супруги.
— Прочти это письмо и следуй всему, что в нём написано, — негромко говорил Джерри, вложив в руки девушки сложённый в несколько раз серый лист бумаги. — На допросах вежливо отвечай, но увиливай, не давай много информации и, главное, не показывай никому, на что именно ты способна, как лекарь. Это очень важно.
Мия кивнула и принялась вчитываться в написанное. Почерк был уверенный, размашистый, принадлежал Джерому. Она уже была знакома с его стилем письма по работе с документами в ОЛЦ.
— Два месяца, — округлив глаза, подняла голову, в изумрудной зелени её очей плескалась самая настоящая паника.
— Да, родная, столько времени мне нужно, — Холстен сжал её тонкие руки, забрал письмо и спрятал во внутренний карман своего плаща. — А теперь давай как следует позавтракаем? А то от тебя одни кожа да кости остались.
Девушка вымученно, но с глубоко затаённой надеждой, посмотрела на своего супруга. Не подвёл. Он её не предал! Сердце пело, а на душе стало светло и спокойно.
Ларош лично отвёз меня на встречу с Джерри и также дождался в карете, когда мы вдоволь наговоримся. Он не ограничивал нас во времени, лишь обмолвился, что слишком затягивать свидание не стоит — могут возникнуть ненужные вопросы.
И вот я сижу в экипаже, кутаюсь в свою новую шубу и вспоминаю каждую секунду беседы с мужем.
В письме всё было написано чётко и понятно: Джерому нужно было время, чтобы продать всё имущество, подготовить почву для побега нас и его матери с сестрой. Также он написал, что попробует вызволить Красия и Гарру из ОЛЦ, чтобы они отправились в путешествие вместе с нами. Единственная страна по эту сторону моря, которой дела не было до того, кто ты — Горное Королевство Йосу. До него непростая дорога, полная опасностей и самый сложный отрезок — это переход через узкое ущелье, разделявшее Шэлдон и Йосу.
И я из всего этого сделала только один вывод. И не знала, то ли плакать, то ли счастливо вздыхать, как влюблённая дурочка, прижимая подушку к груди.
По сути, Холстен собирался бросить свою страну ради меня.
Ради того, чтобы я была свободна. И не боялась собственной тени.
— Ты нужна мне, — сказал Джерри на прощание, — без тебя, я чувствую это всем своим нутром, мне не захочется жить, — и поцеловал так, что я забыла, как дышать, коленки подкосились и мне пришлось ухватиться за его широкие плечи, чтобы устоять. Предательская дрожь и нега разлились по телу, мне хотелось большего, этот мужчина сводил меня с ума: запах его кожи, пронзительные серые глаза и упрямая складка губ…
Я любила этого невозможного мужчину и попыталась убедить его не рисковать всем, ради меня, но Джером даже слушать не захотел, он всё для себя давно решил и собирался претворить свой просто безумный план в жизнь.
— Потерпи немного, — с тихим стоном оторвавшись от меня, нежно прошептал муж прямо в мои припухшие от поцелуя губы, — знай, вокруг не только враги, есть и те, кто сможет нам помочь.
И вот, я снова направляюсь во дворец, где меня хотят одурманить и буквально высосать всю информацию, коей я обладаю…
— Позвольте прокатиться с вами, вопреки всем правилам приличия, — прежде чем карета тронулась с места, дверца открылась и ко мне заглянул Ларош.
— Да, конечно, — пожала плечами, мне на местные правила и этикет было, если честно, наплевать. — Я вас слушаю? — склонив голову чуть набок, заинтересованно посмотрела в лицо мужчины, на холодные неприятные черты руководителя королевского исследовательского центра. И уже о многом догадалась.
— Как вы наверняка поняли, графиня Холстен, — начал он, немигающее уставившись в мои глаза, — я предал своего короля, пойдя против его прямого указа, не выпускать вас за пределы дворца.
— А как же его дозволение видеться с родственниками? — фыркнула я, о Его Величестве у меня крайне негативное впечатление.
— Оно в силе, — пожал плечами Ларош, — в зимнем дворцовом саду — раз в две недели, но там, как вы сами понимаете, ушей и глаз больше, чем цветов и листьев на деревьях.
Я медленно кивнула.
— Так вот, барону Гроуну я должен. Жизнью обязан. Он обратился ко мне с просьбой, касающейся вас и лестера Холстена. И я отказал.
— Но как же?.. — всё интереснее и интереснее.
— Лестер Джош убедил меня, что, возможно, только вы способны помочь мне… — впервые за всё то время, что я видела Лароша, в его глазах мелькнула такая дикая тоска, что мне стало на миг страшно. Не за себя, а за него — это что же скрывается за этой ледяной маской? Какая боль и переживания?
Я молчала, потому что нужно было дать человеку время решиться.
— Моя жена… она умирает. Лекари и эликсиры уже не помогают. Осталось совсем немного и всё… отмучается, но, понимаете, я не могу смотреть, она ведь… такая одна…
Взглянув на его вмиг осунувшееся лицо, задумчиво потёрла висок.
— Уважаемый Ларош…
— Мэлс. Мэлс Ларош. Можно просто по имени, когда нас никто не видит и не слышит.
— Мэлс, — кивнула я, принимая его предложение, — я не всесильная, вы должны это понимать. Максимум, что обещаю,
