Ознакомительная версия.
Полдень. Все должно быть как-то проще.... Без титанического напряжения. Нужно расслабиться и сделать это. Просто взять и сделать.... Как?
На кухне гремела посуда, в раковину текла вода - мать готовила обед.
- Дочь, а ты чего сегодня в такую рань подскочила? Повалялась бы....
- Не спалось, мам.
- Не поможешь мне потереть морковку?
- Ага, давай.
Оранжевые кусочки разлетались во всех направлениях, и, несмотря на попытки быть предельно аккуратной, хаотично покрывали края тарелки и стол вокруг.
- Я тут намусорила....
- Ничего, Дин. Мне все равно еще свеклу тереть. Потом вытру.
Два после полудня.
Так, наверное, чувствует себя узник, которому на утро назначена смертная казнь. Еще можно полюбоваться на яркое солнце, плывущее по девственно чистому синему небу, послушать звуки окружающего мира, с осознанием того, что завтра все безвозвратно изменится.
Я смотрела, как шевелятся за окном листья березы - желтой, как канареечное крыло.
А, может, Дрейк даст больше времени? Может, потреплет по плечу, посмотрит с сочувствием и снизойдет до подробных объяснений? Ведь я же старалась, правда старалась....
Не снизойдет. И с сочувствием если и посмотрит, то только потому, что все кончено. Такому, как он, на старания наплевать, важен только результат - это было очевидно с первой встречи. А нет результата, так и "гуляй, Вася".
Я отвлеченно задумалась о том, кем был тот самый Вася, которого отправили гулять?
Нервные мысли бродили и разбегались, в зале кто-то щелкнул кнопкой включения телевизора.
- ....с вами новости на телеканале Россия....
Испуганный взгляд выхватил стоящие на полке часы. Пока я сидела в комнате, стрелки доползли до пятнадцати ноль-ноль. Я отчаянно потерла лоб.
"Не сиди! Делай! Пробуй что-нибудь, делай!"
Та Динка, что сидела внутри, устало взглянула на меня старушечьим взглядом. Без надежды в глазах, отстраненно и равнодушно.
А в шесть вечера, во мне будто что-то перегорело и выключилось.
Сил на новые подвиги и эксперименты не осталось. Даже попытка разозлиться на себя саму не удалась. Ну, сколько можно мучиться? Продираться через то, что тебе неподвластно. Пусть, я по ошибке угодила в тот парк, открыв в себе дремавший талант, но, может, на этом мои умения ограничивались? Целая неделя проб и ошибок прочно отдалила меня от положительного результата.
Вокруг был вечер воскресенья. Обычного октябрьского воскресенья, когда люди, попивая чай, радостно вытягивали отдохнувшие ноги у телевизоров, читали любимые книги, смотрели сериалы и развлекательные передачи.
А я? Замечала ли я хоть что-нибудь за последнюю неделю из того, что происходило вокруг? Разве что урывками, отдельными фразами. Жизнь, кипевшая где-то рядом, теперь меня не касалась, я вообще больше не видела ее - этой самой жизни. А ведь еще несколько недель назад все было просто и понятно. Может, не так интересно, но и не так обидно, как теперь, стоя на пороге феноменального проигрыша.
Я медленно собрала с пола разбросанные книги. Поставила их на полку в алфавитном порядке, куда торопиться?
Ну и ладно, проиграла. Не я первая, не я последняя. В жизни еще много будет "вверх и вниз", не убиваться же из-за каждого происшествия? А что ком в горле.... Так кому приятно признавать поражение? Со временем, наверное, рассосется.
Заставив себя надеть куртку, я вышла во двор, под темнеющее небо, чтобы накормить кота. Возвращаясь из-за дома, остановилась на углу, любуясь закатом, нащупала в кармане две шоколадные конфеты, одну запихнула в рот. Мимо прошел сосед, неся в руках раму от велосипеда. Кивнул мне в знак приветствия, я поздоровалась.
Может, вообще не возвращаться в Нордейл? Не придется тогда стоять, краснеть, шаркать ногой и отчитываться о неудачах. Не поймет что ли он сам? Не пришла, значит, не смогла. А если буду потом гостить, то вряд ли Дрейк меня потревожит, ему отработанный несостоявшийся материал не интересен.
Вспомнился прошлый понедельник, когда впервые услышав о недельном сроке, захлестнула радость. Целых семь дней, как же! Казалось бы, что проще, когда все так доступно объяснили? Выполни задание в первый же день, а оставшиеся шесть практикуйся.
Но на деле эта неделя обернулась семью кругами ада - через меня прошли все вариации негативных чувств - от злости и обиды до полного разочарования. Хотя, важно ли теперь?
Под крышу не хотелось.
Вернувшись к подъезду, я уселась на выкрашенную грязной розовой краской изогнутую трубу, призванную служить оградой для тщательно возделанной дворником предподъездной клумбы. Многие цветы завяли, какие-то еще стойко переносили ночные заморозки, гордо вздернув кверху, красные и бордовые носики.
Вечер был мягким. Золотился двор, утопал в розоватом свете. Играли в песочнице дети - орудовали совками, катали машины, наполняли и переворачивали кричаще-синие и зеленые пластиковые ведерки. Возмущенно кричали друг на друга, борясь за принесенные из дома инструменты и игрушки.
Белобрысый мальчик с вихрастыми волосами в красной курточке, что-то наставительно сказал тощей девочке в розовой шапке с помпоном, выбрался из песочницы, держа в руках совок, и направился к подъезду. Увидев меня, бесцельно сидящую на перилах, остановился.
Мне почему-то всегда казалось, что дети не любят заговаривать с незнакомцами. Этот оказался исключением.
- Привет. Я - Никита. - Сказал он. - А ты?
На мальчике были джинсы и маленькие белые засыпанные песком кроссовки, наводящие на мысль о том, что матери приходится их менять каждые два-три месяца. Сын-то растет.
- А я Дина.
Вздернутый носик, вышитая на кармане машинка "МакКвина" из мультика "Тачки". Ясные голубые глаза.
Никита вытянул перед собой совок.
- Я умею копать и строить. А ты что умеешь?
- А я умею переносить с собой вещи. - Автоматически ответила я и тут же поморщилась. Приклеилась же эта треклятая фраза за семь долгих дней, а теперь вылезла в ответе первой. Заставит ребенка подумать обо мне невесть что.
Но мальчик не удивился. Ветерок прошелся по его светлым волосам, топорща их на макушке.
- Конечно. - Ответил он серьезно. - Переносить вещи - это нормально.
Его слова, сказанные вот так просто и наивно, будто эхом отдались в голове. Вглубине что-то неслышно кликнуло. Я застыла, вцепившись одной рукой в холодную шершавую трубу.
- А это у тебя конфета? - Спросил он без обиняков, указывая на торчащий из моих пальцев край фантика.
Ознакомительная версия.
