Риган вдруг вскочила, оказавшись так близко к нему, что все его тело окутал сладкий жасминовый жар.
— Господи, я не знаю, — выдохнула она. — Полагаю, частично это из-за того, что, прикованный в той лачуге, он выглядел таким жалким. Столько лет Каллиган был моим личным монстром. Он издевался надо мной так долго, что я начала думать, будто он неуязвим. — Губы Риган скривились, она покачала головой. — Но потом я увидела его таким, какой он есть. Слабый, трусливый идиот, ползающий по сточным трубам, потому что у него не было ни таланта, ни ума, ни характера, чтобы стать приличным демоном. Он просто не стоил усилий на убийство.
Ягр дрожал от желания заключить ее в объятия, когда глаза Риган потемнели от боли, которая проникла в самую его душу.
Это было больше, чем вожделение. Больше, чем инстинктивное желание защитить.
Это было…
Боги, он не знал, как назвать это.
Ягр знал только, что это проникло так глубоко в него, что он уже никогда от этого не избавится.
— А что еще? — с усилием спросил он.
— Я поняла, что мне не нужно убивать его. — Риган раскинула руки. — Цепей уже нет.
В Ягре боролись совершенно разные эмоции. Гордость, облегчение, удивление и предательское чувство сожаления от осознания, что она больше не нуждается в нем.
Не в силах побороть свое желание, Ягр протянул руку, чтобы провести пальцами по ее щеке.
— Риган.
Она шагнула еще ближе, рассыпая искры мучительного желания по всему его телу.
— Теперь я понимаю, — тихо сказала Риган. — Это не Каллиган держал меня в прошлом. Я сама держала. Теперь пришло время забыть.
Ягр содрогнулся, ощутив ее нежную кожу под кончиками пальцев. Теплое, атласное искушение. Его бедра сжались в ответ, член болезненно затвердел.
— Значит, теперь ты свободна, — прошептал Ягр, игнорируя кричащее внутри его желание. Это то, к чему ему теперь придется привыкать.
— Нет, я никогда не буду совершенно свободной. Воспоминания всегда будут преследовать меня. — Рука Риган накрыла его пальцы и прижала их к щеке. — Точно так же, как они преследуют тебя.
Как будто обожженный, Ягр отдернул руку и отступил назад.
— Они гораздо больше, чем просто преследуют меня, — резко заметил он.
Риган поджала губы.
— Ты реагировал на свою ситуацию. Точно так же, как любой другой человек, демон или фея.
— Слепой убийственной яростью?
— Если бы это была слепая убийственная ярость, ты бы не остановился на стороживших тебя псах. Весь Ганнибал был бы уже мертв.
Ягр заерзал. Это правда. Тогда, вначале, ярость поглощала его до такой степени, что он не мог остановиться. Только угроза рассвета могла положить конец его буйству и вернуть назад в логово.
И все же он настолько потерял контроль, что чуть не задушил Риган. И это было неприемлемо.
Взгляд Ягра опустился на ее шею, снова гладкую и без единого пятнышка.
— Я причинил тебе боль.
Риган округлила глаза.
— О Господи, да я, когда споткнулась, причинила себе больше вреда.
Ягр покачал головой.
— Ты не понимаешь.
— Я понимаю, что у каждого случаются моменты безумия. — Риган намеренно шагнула вперед, понимая, что он не может ясно мыслить, когда она так близко. — Сальваторе рассказал мне, что Стикс чуть было не уничтожил все племя вампиров только потому, что защищал какого-то сошедшего с ума вампира, которому поклялся в верности, а вождь твоего собственного клана пытался убить вашего драгоценного короля. Их что, тоже нужно запереть в логовах?
И снова Ягр не мог опровергнуть ее слова. Стикс защищал предыдущего Анассо, даже когда стало очевидно, что этот вампир разорвет на куски мир, которого они веками пытались достичь. А Вайпер был готов пожертвовать своим собственным королем, чтобы спасти Шей от смерти.
Ходили даже слухи, что Стикс устроил кровавую бойню, когда на него напала банда вампиров-отступников, пытавшихся отобрать у него корону.
— Ничто из того, что ты скажешь, не изменит мое мнение, — заставил он себя сказать, кривя душой.
Очевидно устав от его упрямого сопротивления, Риган взяла дело в свои руки.
Буквально.
Не отрывая взгляда от его напряженного лица, Риган одним движением сбросила свою облегающую рубашку через голову и швырнула на пол.
Ягр захрипел, как будто его только что ударили в живот кузнечным молотом.
Против воли его глаза опустились, упиваясь стройными ногами с крепкими мышцами и безупречной кожей цвета слоновой кости Ее грудь прикрывали прозрачные кусочки кружева, но это не было преградой для его жадных глаз. Розовые соски моментально затвердели под его горячим взглядом.
Ревущая жажда повалить ее на кровать заставила Ягра, наоборот, попятиться, пока он не врезался в стену.
— Риган, какого черта ты делаешь?
С порочной улыбкой Риган небрежно завела руки назад, чтобы расстегнуть застежку бюстгальтерами он полетел на пол, к рубашке.
— Ты сказал, что я не заставлю тебя передумать, — промурлыкала она. — По крайней мере не словами.
У Ягра пересохло во рту, мозг будто отключился, когда его желание взяло верх.
— Так ты думаешь, что можешь манипулировать мною с помощью…
Слова застряли в горле, когда Риган расстегнула молнию джинсов и стянула их вниз. На мгновение она остановилась, чтобы сбросить туфли, потом сняла джинсы и, наконец, предстала перед ним в одних белых трусиках.
Вот черт.
Какие вещи он сделает с этим потрясающим совершенным телом. Восхитительные, грешные, возможно даже — незаконные вещи, которые он станет делать губами, языком и своими пульсирующими клыками.
Как будто боясь, что о нем забыли, его член болезненно дернулся в джинсах, напомнив Ягру о том, как прекрасно было глубоко погружаться во влажный жар Риган.
Ягр начинал забывать, почему она не должна лежать под ним, пока он исследует каждый дюйм ее восхитительного тела.
Ягр крепко зажмурил глаза, его мышцы свело от отчаянного голода.
— О боги, — выдохнул он, у него все сжалось внутри, когда он попытался проигнорировать желание взять эту женщину в свою постель и никогда не отпускать.
Ее нежный смех прошелестел по его груди, пальцы побежали вниз, теребя пояс джинсов.
— Ты показываешь клыки, вампир.
Глаза Ягра распахнулись, когда он схватил ее за плечи, осторожно, чтобы не вонзиться в нежную плоть.
— А ты играешь в опасную игру, волчица.
— Мне следует бояться?
— Да, — прорычал Ягр, хотя точно знал, что настоящей опасности не было.
По крайней мере не для Риган.
А вот он, с другой стороны, был в неминуемой опасности взорваться, если не удовлетворит безумное желание быть внутри ее.
