Они были везде, как голубые пчелы, сжирающие все на своем пути.
Да, мне поначалу казалось, что приманить их — неплохая идея.
Может быть, не самая лучшая, но просто единственная, имевшаяся на тот момент.
Однако идея оказалась не слишком хороша.
Или даже совсем не хороша.
Я пробивалась к Логану с помощью меча и кола. Шарлеман держался рядом. Когда кто-то из воинства Монмартра оказался слишком близко, он с силой укусил его за колено и прижался к земле, не выпуская ногу врага.
Я перепрыгнула через пса, проткнула колом еще одного воина, тут же за все старания получила удар кинжалом в левую руку и закричала:
— Логан!
Он увидел мою рану, прищурился и заявил:
— Тебя зацепили, черт побери!
Я лишь передернула плечами, отчего кровь потекла по руке сильнее. Логан пригнулся, уходя от летящего в него кола, схватил меня и швырнул на землю в то самое мгновение, когда над нашими головами просвистела стрела.
— Мне необходимо погрузиться в сон,— сказала я ему.
— Что, прямо сейчас?!
— Нам не выиграть вот таким способом.
— Черт,— буркнул он, но я знала, что Логан со мной согласен.— Туда!
Логан показал в сторону густых зарослей папоротника. Я перекатилась в них, легла, замерла и стала ждать, пока листья надо мной не перестанут раскачиваться. Это укрытие не было надежным, но оказалось лучшим из того, что можно было найти в такой момент. Шарлеман стоял над моей головой, Логан — у ног.
— Поспеши,— буркнул он, протыкая колом хел-блара, разинувшего на нас пасть.
Я закрыла глаза, что само по себе потребовало немалого усилия воли. Ведь мне нужно было лежать неподвижно, оставаясь, по сути, беззащитной, в то время как вокруг нас шло сражение. Это стало самым трудным делом, какое только мне приходилось совершать в жизни, почти таким же, как то, что я решила забыть о мести.
Я медленно отсчитала три глубоких вздоха, внутренне сосредоточилась на ощущении воздуха, в котором не нуждались мои легкие. Это был ритуал, имеющий большое значение. Я напевно прочитала слова древнего заклинания и села, оставив свое покрытое шрамами, зловеще неподвижное тело лежать в папоротнике.
Серебристая кровь покрывала траву, на лесных цветах и на торчащих из земли корнях дубов лежали хлопья пепла. Дрейки, покидая пещеры, взяли с собой всего троих стражников, и двое из них уже превратились в пыль. Уцелевшая стражница яростно выла, ее бледная кожа и волосы уже почти светились.
Монмартр бросился к Соланж. Коннор попытался остановить его, но был отброшен к Николасу. Братья рухнули на землю, попутно едва не сбив с ног Маркуса. Соланж, бешено сверкая глазами, метнула свой последний кол. Он пролетел слишком далеко и едва задел воротник Монмартра. Тогда Соланж швырнула в голову Леандра корону — это было все, что у нее оставалось.
— В последний раз говорю, мне не нужна эта чертова штука! — закричала она.
— Ты можешь остановить эту битву,— сказал Монмартр.— Если пойдешь со мной прямо сейчас.
— Не слушай его, Соланж Розамунда Дрейк! — взревела Хелена.— Он не способен справиться с хел-бларами и черта с два сдержит свое слово!
— Разве мы уже не убеждались в этом, а? — проворчал Куинн, и его кулак врезался в глаз какого-то воина.— Ты не получил ее на прошлой неделе, не добьешься и сейчас!
Все это было так некстати.
Я плыла над лугом, испуская в воздух энергию моего светящегося духа, представляя, как она превращается в туман, окружает воинство и хел-бларов, душит Грейхейвна, ослепляет его сверкающим солнечным светом. Я визуализировала это с такой силой, что даже мое астральное тело покрылось потом. Я тратила собственную энергию, выталкивала ее из себя, пока меня не затошнило от изнеможения. Туман накрыл поляну. Я послала его на наших врагов, стиснув астральные зубы от боли, пронзившей оба мои тела. Раньше я не могла поддерживать туман долгое время... Это было слишком сложно, чересчур утомительно для меня. Но сейчас другого выхода не было.
— Какого черта, что это такое? — Грейхейвн отмахнулся от тумана, наползавшего на него.
Марево еще не было достаточно плотным, и этот тип видел всех остальных. Если у меня все получится, скоро мы сможем различать воинов, а они нас — нет.
Продвижение Монмартра в сторону Соланж было приостановлено, хотя и не одним только странным туманом, а еще и хел-бларами, осатаневшими от его запаха. Логан устал, но не собирался сдаваться. Я знала, что он будет защищать меня до тех пор, пока не превратится в пыль, но не собиралась это допускать. Я должна была вернуться в свое тело, и поскорее.
Однако сначала мне необходимо было сотворить еще немножко тумана. Нить света, привязывавшая мой дух к телу, потускнела. Я знала, что чем дольше буду оставаться в астрале и тратить так много магической энергии, тем больше станет риск того, что мне придется вечно блуждать в призрачном виде. Я еще немножко сгустила туман и как раз говорила себе, что надо еще чуть-чуть увеличить его количество, когда вдруг заметила мерцание светлячков в ветвях деревьев и в воздухе вокруг нас.
Только это были не светлячки, а Гончие.
Мой дух видел, как они устремлялись к нам между деревьями, напоминая искры света, огни фейерверка...
Но праздновать победу было слишком рано.
Потому что с противоположной стороны я видела красноватое свечение аур прихвостней Грейхейвна, и они тоже приближались. В том состоянии, в котором я находилась теперь, я не могла четко разделять магическое видение и то, что различают обычные глаза. Ауры перемещались, светились, сыпали искрами...
— Нападение! — мрачно закричал Лайам.— Черт побери, а это что за парни?
— Грейхейвн пытается захватить власть! — крикнул в ответ Логан.
— Что, прямо сейчас?!
Воины, сохранявшие верность Монмартру, были настолько ошеломлены, что замерли, видя, как некоторые их собратья вдруг встали на сторону вновь прибывших, пошли против своих. Этот неожиданный переворот потряс их.
Но для нас такая ситуация создала некоторое преимущество. Похоже, мы могли и не погибнуть.
Я отлично видела, в какой именно момент Грейхейвн заметил Логана и рассмотрел мою руку, безвольно лежавшую в папоротнике.
Он оказался быстрее меня, метнул кол в Логана и почти попал в сердце. Острие вонзилось совсем рядом с ним. Логан пошатнулся, боль исказила его красивое лицо, сквозь пальцы потекла кровь, пачкая рубашку. Потом он, наверное, просто взбесится из-за того, что кто-то испортил его одежду.
Если он вообще переживет эту ночь.
Но ему лучше уцелеть, особенно после того, как он заставил это сделать меня.
Я рванулась к своему телу, но так устала, что как будто плыла сквозь мед. Я не осознавала, что кричу, пока Магда не бросила на меня взгляд.
