ничего не похитили.
Отчасти я была с ним согласна. Но вот красивые и дорогие вещи, которые окружали нас в данный момент, говорили об обратном.
Максимилиан присел на корточки и раскрыл чемодан. Чего там только не было…от вида технического прогресса этого мира, у меня аж в зобу дыханье сперло. Руки так и зачесались в желании все пощупать и потрогать.
— Развивай мою мысль, — не отрываясь от своего занятия, по вытаскиванию на свет божий рабочих инструментов, произнес Кроулс. Я же за разглядыванием, чуть не пропустила, о чем мне толкует демон.
— Ну, если и было ограбление, то пришли те, кто знал, где конкретно взять. На пальце судьи я заметила печатку, судя по рисунку, именная и очень дорогая, вернее даже старинная. Хотя я могу и ошибаться, все же необходимо рассмотреть поближе. Ну, так вот… ее преступник не взял. Почему спрашивается?
— Почему? — подыграл мне демон.
— Потому что она примечательная.
— Согласен. Еще.
— И запонки не взяли, хотя украшения легче всего вынести из дома… Если и была кража, — уже серьезно произнесла я, осмотрев опять труп, — то скорее это касалось документов, связанных с его родом деятельности. К этому я склонюсь больше. А что с камерами?
— Я подумал, что ты про них и не спросишь, — ухмыльнулся Максимилиан, поднимаясь с корточек и включая ультрафин. Так как комната выходила на северную часть улицы, в ней не было яркого света, поэтому и зашторивать окно не пришлось. Кабинет озарил фиолетовый свет, четко указывая, где какие биологические следы необходимо изъять. На мое удивление отпечатков пальцев как таковых было немного. — Все камеры, какие только затрагивают угол обзора дома, в том числе и камеры, установленные на фасаде дома, ничего подозрительного не засекли.
— Как это? — удивилась я. Быть такого не может. Либо они выключены, либо кто-то смонтировал запись.
— Скорее всего монтаж. Я уже распорядился, чтобы ребята с моей конторы их просмотрели. — Отойди к двери, мне нужно зафиксировать место и следы.
Я как послушная девочка отошла, куда мне указали. Встав около стены, стала с жадностью наблюдать, как магистр работает. По сути это моя работа, но видимо еще не доросла. Хотя я его понимала. У меня была только теория, на практике данные знания еще не испытывала.
— Прокомментировать мои действия не хочешь? Сейчас работаю я, следующий выезд твой.
— Так я и не на экзамене. В Ваших интересах натаскать меня практически, а теорию я знаю хорошо. Профессор был не в обиде за мои ответы.
Лишь покачав головой на мой ответ, Максимилиан подошел к столу, за которым располагался труп. С моего места было плохо видно, что именно демон так внимательно рассматривал на столешнице в течение двух минут, но видимо что-то занимательное, раз он так нахмурился. Мне кажется, его взгляд не пропустил ничего, даже самой маленькой и еле заметной детали. Он был так сосредоточен, что, наверное, даже забыл про меня. Мне так хотелось подойти, и посмотреть тоже, но я не могла нарушить приказ, пусть высказанный и в мягкой форме, поэтому терпеливо ждала, когда мне дадут «добро».
В предвкушении разгадки, я и могла только что смотреть на мужчину. Тем более, пока есть возможность сделать это, не привлекая к себе внимание. Сегодня Кроулс предстал передо мной совсем с другой стороны. Более человечной что ли. Теперь на его лице можно было рассмотреть хоть какие-то эмоции. А то ходил как робот.
Все-таки хорош зараза.
И нисколько внешне, сколько внутренне. Рядом с ним чувствуешь себя маленькой, а такое бывает только тогда, когда женщина уверена, что ее оберегают и холят. Интересно, а любимая женщина у него есть? Просто очень любопытно посмотреть, как он относится к ней, если и меня коснулась его забота. Хотя наверно нет. Какой женщине понравится, что в постели ее любимого будет находиться какая-то деваха.
Почему-то именно сейчас, рассматривая демона, я задалась вопросом об отношениях между полами в этом мире. Про любовниц разведка в лице Мороску уже донесла, а вот про ячейку общества именуемую семьей, нет.
— Долго еще будешь меня рассматривать? — неожиданно донеслось до меня, немного пугая, так как я, задумавшись, просто выпала из реальности.
Вот и голос его говорит о том, что он сильная личность. Кроулс всегда говорил монотонно, ни разу не повышая и не понижая голос, и не только со мной, но и со всеми окружающими. Такой голос – признак независимости, власти и силы. Именно с помощью него, можно показать кто хозяин положения, и я искренне завидовала тем людям, которые умеют так говорить.
Вперив взгляд в черные омуты, просто потерялась в пространстве огромного кабинета. Словно под гипнозом, не замечала ничего кроме его глаз. Тьма разливаясь, словно паста от шариковой ручки, медленно окрашивала белок в черный цвет, пугая меня до чертиков. И ладно бы просто меняла цвет, она словно живая, извивалась в его глазах, явно разговаривая со мной, но я не понимала ее языка. Воздуха резко стало не хватать, словно мне нанесли удар в солнечное сплетение. Но боли не было. Лишь тепло. Именно там, в районе нервного сплетения, концентрировавшегося в брюшной полости, я почувствовала энергию своего тела, которая не хуже тьмы Кроулса, пыталась вырваться на волю. Кто-то отчаянно в моей голове просил остановить то безумие, в которое я стремительно погружалась. Может это было мое второе я? Интуиция завопила, и, вздрогнув, я наконец-то, смогла разорвать зрительный контакт.
И тут же на меня оглушительным потоком обрушился шум улицы и дома. До этого я существовала в полной тишине. Такая смена обстановки, немного вывела меня из колеи. Пошатнувшись, привалилась спиной к стене, усмиряя дико бьющиеся сердце.
— Извини, — мужчина резко отвернулся к столу. Мне показалось, или ему также тяжко как и мне? — Нужно побыстрее закончить здесь. Я чувствую неупокоеный дух, а … мы не связаны…
Я чувствовала, как ему тяжело говорить, даже несмотря на то, как ровно звучит его речь.
— Мне выйти?
— Нет, — немного поспешно, — останься. Просто старайся не смотреть в глаза. С кромешниками всегда опасно оставаться там, где есть мертвецы. Подойти к столу, хочу тебе что-то показать.
— Хорошо, — отлипнув от стены, направилась в сторону Максимилиана, размышляя о том, что Кроулс сказал лишь часть правды. То, что некроманты опасны, я знала. Но еще в свое время Мороску мне сказал, что высшие
